А. Лукин - Чекисты. Книга первая
Уже около месяца он был вынужден жить в тесном окружении всякой человеческой нечисти, вдали от товарищей, отделенный от них жесткими законами конспирации. И вот здесь, в комнате, где было полно чекистов, он вдруг почувствовал себя так, будто после долгого отсутствия возвратился в родной дом. Хмурые, веселые, насмешливые, простоватые — все эти люди были как-то по-родственному понятны ему. Хотелось к каждому подойти, хлопнуть по плечу, сказать: “Здорово, вот и я! Давненько не видались!”
Немногословный, сдержанный, с простым, малоподвижным лицом, Алексей привлек к себе внимание. Чекисты с любопытством поглядывали на незнакомого рослого парня в мешковатом пиджаке.
Начал совещание Инокентьев.
— Нынче вечером, — сказал он, — устроим небольшой маскарад. Поиграем в блатных…
Не объясняя, зачем это нужно, он велел всем позаботиться о соответствующем обличье и к восьми часам вечера опять собраться здесь.
— Указания получите на месте. Руководить операцией буду я и вот он… Зовите “Старшой”, этого достаточно, — Инокентьев указал на Алексея.
Все посмотрели на него.
Алексей сидел с краю стола, прямой, застывший. Когда Инокентьев уже собрался закончить совещание, он вдруг сказал:
— Одну минуту. Насчет специальной-то группы вы забыли?
— Что?
— Да как же! — проговорил Алексей, точно досадуя на забывчивость начальства. — Можно вас на пару слов? — И кивнул на дверь.
Они втроем вышли в коридор.
— Ты в уме? — набросился на него Оловянников. — Какая еще специальная группа?
— Тихо! — схватил его за плечо Алексей. — Он здесь!
— Кто?
— Этот гад… Лежин!
На мгновение воцарилась тишина. Стало слышно, как за дверью оживленно разговаривали чекисты. Оловянников, бледнея, спросил:
— Который?
— Полный, сидит рядом с Демидовым…
Оловянников и Инокентьев переглянулись между собой.
— Арканов… Старший уполномоченный, — проговорил Оловянников таким неестественно ровным голосом, что было нетрудно понять, какая буря поднялась в душе начальника разведывательного отдела. — Как ты узнал?
— Зажигалка…
Да, это опять был китайский болванчик с раскрывающимся ртом.
Два дня назад Алексей снова видел его в руках Нечипоренко. Потом он слышал, как атаман просил Шаворского передать что-то на память своему земляку, “незаменимому”, как называл его Шаворский. И вот теперь зажигалка была у человека, который сидел за столом с чекистами.
Ссутулясь, поставив локоть на стол, тот сидел как раз напротив Алексея. Пальцы его машинально поглаживали серебристое тельце восточного божка. Потом, так же машинально, он нажал пружину. Болванчик раскрыл рот, из него выскочил острый язычок пламени.
Это не могло быть ошибкой или случаем — Алексей давно уже не верил в подобные совпадения. Лично ему все было ясно. Надо только доказать, уличить, поймать с поличным…
— Смотри, Михалев! Арканов переведен из Киева, полгода уже здесь. Ты точно знаешь, что это та самая зажигалка?
— Совершенно точно: всего две таких и есть. Да сами можете убедиться: у той фигурки должна быть вмятина сбоку. Петр потому и оставил ее себе, а мне дал которая получше.
— Ну, допустим… А не могло быть такого случая: Шаворский поручил кому-нибудь передать зажигалку по назначению, а порученец угодил к нам в руки, так она и попала к Арканову?
— Нет, — сказал Алексей, подумав. — Шаворский никому не поручал связываться с Лежиным, я бы знал. Ну, давайте проверим. Вы заговорите с ним, спросите, откуда такая зажигалка, а я вмешаюсь.
— Хорошо. Только на рожон не лезь.
— Будьте спокойны!
— Надо Демидова предупредить, — заметил Инокентьев. — Без него не начинайте. Вызовите-ка его сюда…
Воспользовавшись отсутствием начальства, чекисты повставали с мест. В комнате было синё от дыма. Арканов стоял в простенке между окнами, завешенными тюлевыми занавесками, разговаривал с Демидовым и высоким горбоносым чекистом. Когда вошли Оловянников и Алексей, они направились к своим стульям, на ходу гася цигарки.
— Ничего, можно курить, — сказал Оловянников. — Получилась небольшая задержка, товарищи, минут пятнадцать придется обождать. Сейчас доставят сюда одного типчика, который укажет точное место высадки контрабандистов. Демидов, там твоя помощь понадобится, выйди-ка к Василию Сергеевичу.
Демидов вышел. Оловянников опустился на стул посреди комнаты, всем своим видом показывая, что ближайшие пятнадцать минут он намерен отдыхать. Алексей присел возле него.
— Ну, братцы, — сказал Оловянников, — дельце нам сегодня предстоит заковыристое. Таких контрабандистов вы еще и не видывали!
Он был заметно возбужден и чаще, чем обычно, проверял, на месте ли его усики. Чекистам, хорошо знавшим своего начальника, это говорило о том, что Оловянников задумал некую хитрую комбинацию. Его обступили со всех сторон. Вопросов никто не задавал, но каждый надеялся узнать что-нибудь о предстоящем деле. Арканов стоял рядом с Алексеем, почти касаясь его коленом. Алексей близко видел его крепкий раздвоенный подбородок и мягкую скулу с царапиной бритвенного пореза…
— Небось, интересно? — усмехнулся Оловянников.
— Само собой, — сказал кто-то.
— Ничего, потерпите до вечера! Курить есть у кого-нибудь?
— Курить начали, Геннадий Михайлович?
— Случается, балуюсь под настроение…
— Махорочки? Папирос?
— Курить так уж курить. Махорку давайте.
Табак он взял у Арканова. Долго и неумело свертывал цигарку. Алексей видел, что он нарочно тянет время, дожидаясь, очевидно, возвращения Инокентьева.
Наконец тот вошел в комнату, сказал:
— Все в порядке.
— Ну и ладно, — кивнул Оловянников. — Дайте-ка огоньку…
Угостивший его табаком Арканов первым поднес и зажигалку.
— Ого! — сказал Оловянников. — А ну, покажи!
Он взял зажигалку, осмотрел ее со всех сторон.
— Хороша! Божок какой-то?
— Должно быть, китайский, — сказал Арканов. — Хитро сделана, верно?
— Хитро.
— У него их до черта, — заметил кто-то из чекистов, — целая коллекция!
— У тебя еще такая есть? — заинтересовался Оловянников.
— Такой нету. Да вам-то зачем, Геннадий Михайлович, вы ж некурящий?
— Мало ли что, просто красивая вещь, хочется иметь. Не уступишь?
Арканов извиняющимся жестом развел руками.
— Не могу, память.
— От женщины, наверное?
— От друга, вместе воевали.
— А, от боевого соратника? — проговорил Оловянников. — Тогда другое дело. — Он повернулся к Алексею. — Посмотри, какая занятная…
