Владимир Востоков - Ошибка господина Роджерса
— Хороша, ничего не скажешь. Почему «были рысаками», а не есть? — рассеянно поинтересовался я.
Роджерс не ответил, а пропел:
— «Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни?»
Он демонстрировал блестящее знание русской классики, но именно сейчас мне почему-то стало это неприятно.
Я посмотрел на него внимательно.
Роджерсу, как сообщил мне брат, недавно исполнилось шестьдесят. Не скажешь. Держится молодцом.
— Вы отлично сохранились, — решил я польстить ему.
— Я не женщина, Алексей Иванович, — угадав мое намерение, ответил он.
Наш обед подходил к концу, а мне не хотелось покидать гостеприимный мотель. Когда официантка подошла со счетом, Роджерс о чем-то спросил ее. Она, мило улыбнувшись, посмотрела на меня своими большими грустными глазами и что-то ему ответила. Как я досадовал в эту минуту на свое невежество! Ведь в школе учил немецкий язык и вот не помню ни одного слова, кроме «дер киндер», «гутен таг» и «геноссе».
Из машины я заметил стоящую у окна официантку. Не удержался и помахал ей рукой. Она в ответ кивнула головой.
— Догадалась, что вы русский, и была этим обрадована. Родители ее из Молдавии. Вы ей понравились. Какой, говорит, симпатичный, — сказал Роджерс.
Несмотря на хмель, я не поверил этому. У женщин я никогда не пользовался успехом. Разве что у Фаины, нашей кассирши в жэке.
Все последующие дни «моя программа» была насыщенной. Мы побывали в Зальцбурге — «одном из красивейших городов Европы» — так объявил Роджерс, На меня же он не произвел особенного впечатления. Города все здесь похожи один на другой, как наши жилые пятиэтажные дома, с той лишь разницей, что они действительно чистые, зеленые, ухоженные. Особенно те, которые расположены у подножия ослепительно белых Альпийских гор. Цветущие луга на фоне белоснежных вершин и гордо поднимающихся ввысь ледников производят, конечно, впечатление. И всюду вездесущие туристы. В каких только одеяниях их не увидишь! И каких только возрастов не встретишь! Между прочим, как ни странно, встречается больше пожилых, а то и просто стариков и старух.
Для них, имеющих деньги, здесь все: блеск, красота, веселье, удовольствие. Я опять был переполнен разными впечатлениями.
На обратном пути к Вене мне захотелось пить. Роджерс предложил на весь мир разрекламированный напиток «кока-кола». Я отказался. Он удивился. Хотелось простой холодной воды, даже из-под крана. Тогда он пообещал угостить из родника. Я с радостью согласился. Через несколько минут мы свернули с шоссе и оказались на опушке леса. Вышли из машины. Роджерс взял стакан. Подошли к роднику. От предложенного стакана отказался. Я пригоршней начал набирать воду, чистую, прозрачную как слеза. Жадно прихлебывая, выпил. Крякнул от удовольствия.
Роджерс смотрел с улыбкой.
— Чему вы улыбаетесь? — спросил я.
— Чисто по-русски. Глядя на вас, я вспомнил стихи. Вот только забыл автора:
…Лучше нет простой, природной —
Из колодца, из пруда…
— Где-то я слышал, что-то знакомое… — промямлил я.
— Вспомнил. Твардовский! Смелый он был у вас человек, — с каким-то непонятным подтекстом сказал Роджерс.
Я не знал, что ему ответить.
— А вы смелый человек, Алексей Иванович? — как бы между прочим, спросил Роджерс,
— Я?.. Не знаю.
— А Маринка?
— Кто?! — не понял я,
— Ваша дочь.
— Смелая.
— А Виктор?
— Не знаю.
— А Фокин?
— А вы, Роджерс? — решил оборвать я эту никчемную игру в вопросы и ответы.
Он стал мне надоедать. Не слишком ли он много знал о моей Родине и обо мне?.. Пусть он даже самый близкий друг Зори, все равно не обязательно лезть в душу.
Роджерс будто прочитал мои мысли. Он, вообще, умел вовремя остановиться. Я это сразу заметил. Видит, что человеку не до шуток, сразу меняет тон.
И сейчас Роджерс стал серьезным.
— Есть предложение немного развлечься в одном веселом заведении. Как вы на это смотрите?
Мне, откровенно говоря, хотелось побыть одному. Но он заинтриговал меня. Я промолчал.
— Молчание — знак согласия, — заключил Роджерс.
В Вену мы вернулись, когда стало смеркаться. Ресторан «Мулен Руж», куда привел меня Роджерс, был похож на концертный зал. Особый зал… Здесь я впервые увидел в чистом виде стриптиз. Раньше только слышал. Видел фотографии у Зори. И вот эти полуголые, а затем голые женщины вдруг ожили, лихо отплясывая на сцене. Затем они спустились в зал, ходили между столиками. Садились посетителям на колени, желающим, разумеется, Я опьянел не только от вина, но и от увиденного. Не помню, как очутился в каком-то номере, как и куда ушел Роджерс и пришла она… та, которая вертелась около меня.
…На второй, третий и четвертый день Роджерс всюду был со мной рядом. Он опять стал прежним, симпатичным, милым человеком.
Мы сидим с ним в уютном кабинете Зори. Фани ухаживает за нами. Говорим о разных вещах. Пьем кофе.
Я начал беспокоиться отсутствием брата. Спросил Роджерса. Он меня успокоил: завтра приезжает.
— А сегодня есть предложение… — начал было Роджерс.
— Вы совсем забросили из-за меня службу. Вам не грозит это неприятностями? — перебил я его.
— О! Не беспокойтесь, Алексей Иванович! Работа — не волк, в лес не убежит. У нас деловые отношения с вашим братом, и я хочу быть полезным ему и вам.
«Хорошо иметь рядом такого делового друга», — подумал я.
— Есть предложение повторить поездку в «Мулен Руж». Как на это смотрите?
— Побойтесь бога, Роджерс.
— Вы остались недовольны?
— Не об этом речь.
— Хорошо, — сразу перестроился Роджерс. — Надеюсь, вы еще приедете к нам? — прервал он мои размышления.
— Трудно сказать. Время покажет.
— Имейте в виду, Алексей Иванович, мы всегда рады видеть вас. Между прочим, какой порядок существует у вас для получения выезда за границу?
— Если судить по моему опыту, то это и просто, и сложно.
Я подробно рассказал ему все, что знал.
— У нас без бюрократии. А какие документы выдаются на руки? — опять поинтересовался Роджерс. — Нельзя ли полюбопытствовать?
Я после некоторого колебания показал документы. Он долго и внимательно их рассматривал.
— Точно. Пятьсот долларов в кармане! — воскликнул вдруг радостно Роджерс. — Вы не могли бы эти документы дать мне на самое короткое время? Я поспорил со своим коллегой. Пари выиграл я. Мне это нужно ему показать. Выигрыш пополам. Согласны?!
— Не понял… О чем был спор?
— Мой коллега утверждал, что с первого сентября у вас введены, новые правила оформления документов на выезд за границу. Что-то упрощено. Он ошибся. И я выиграл пари.
