К. Андерсон - Небесный Капитан и Мир будущего
— Он сказал, что вам надо идти… к какой-то Рана. А эти предметы приведут вас туда. Они выведут вас прямо к Тотенкопфу.
Капитан поднял костыль, разглядывая его в скудном свете костерка, по-прежнему ничего не понимая. Полли тоже склонилась над странным предметом, не менее озадаченная. Ничем не примечательная клюка, трех футов в длину и с рукояткой в форме буквы «Т». Потемневшее дерево, отполированное ладонью за долгие годы.
Джо обернулся к Каджи:
— Какая еще Рана? Я не понимаю. Скажи ему.
Сделав еще одну попытку, шерп безнадежно замотал головой:
— Он все время повторяет то же самое, капитан Джо: «Следуйте к Рана, что на великих утесах Баджарина. А этот посох выведет вас туда».
— Чушь какая-то, — пробормотал Капитан, разглядывая трость.
Он пытался вспомнить местность с таким названием, припоминая все географические и навигационные карты, с которыми ему доводилось сталкиваться за долгие годы службы. Но таких названий ему не встречалось, Конечно, даже теперь, в XX веке, Гималаи оставались еще неизученным белым пятном, перед которым пасовали географы. Шангри-Ла считалась легендарной и загадочной страной, но он хотя бы слышал о ней.
Но Рана? Великие утесы Баджарина?
— Нет такого места на карте, — уверенно сказал Джо.
Старик снова захрипел, и теперь из груди его доносились совсем уж неразборчивые звуки. В то же время он напрягался с каждой минутой все больше, настойчиво втолковывая им что-то, чего они понять не могли. Каджи обратился к своим друзьям:
— Я больше ничего не могу ему объяснить. Но этот человек говорит, что раз он помог вам, то и вы должны сделать для него кое-что. Нечто очень важное.
— Само собой. Все что угодно. — Капитан с готовностью нагнулся над койкой: — Что пожелаете, дедушка?
На диво быстрым и ловким движением калека схватил его за отворот кожаной куртки, притянув к себе. Так, уцепившись за летную куртку, последний страдалец из рудников Тотенкопфа сделал отчаянную попытку приподняться на кровати, подставляя свое лицо свету.
Полли невольно охнула, разглядев его. Небесный Капитан, однако, смолчал, не сводя со старика взгляда. Это было не человеческое лицо. Скорее, оно напоминало восковую маску. Веки были срезаны, а глаза не закрывались — оттого старик так упорно и отворачивался от света. С кривящихся от боли губ стекала зеленоватая слюна. Чудовищная голова словно наполовину растаяла, дыхание со свистом вырывалось из огромных, разросшихся ноздрей. На обезображенном лице страдальца можно было прочесть всю глубину его мук.
Каким-то нечеловеческим, скорее, жабьим голосом выговаривая слова, человек настойчиво тянулся к уху Капитана. Не нужно было переводчика, чтобы понять его последнюю просьбу:
— Убей меня.
22
Оставив Шангри-Ла далеко позади, Небесный Капитан рванул в воздух. Его самолет разогнался по льду замерзшего горного озера, набирая скорость, затем прощально оттолкнулся мягкими каучуковыми колесами, и аэроплан взмыл в воздух.
Поднявшись над снежными пиками, над сверкающим в лучах солнца необыкновенно красивым ландшафтом, «Ястреб» взял курс в указанном направлении. Полли и Небесный Капитан сидели молча, был слышен лишь успокаивающий шум мотора. Путешественников сейчас мало интересовали высокогорные достопримечательности и головокружительные пейзажи. Их мысли и заботы были совсем о другом.
Полли, примостившаяся на заднем сиденье, держала на коленях деревянный посох несчастного калеки. Она вертела его в руках, силясь понять, в чем тут загадка и как эта штука поможет им отыскать Тотенкопфа. Несмотря на все их настойчивые попытки добиться каких-то конкретных указаний, старик просто не в силах был что-либо разъяснять.
Полли заметила какие-то зарубки и стала их рассматривать.
— Джо, ты обратил на это внимание?
— Обратил, Полли. Это посох. Называй его как хочешь: трость, костыль, клюка, подпорка. Еще его можно использовать в качестве дубины.
— Нет, тут какие-то знаки. — Девушка провела по ним ногтем. — Похоже на линейку. — Она еще раз осмотрела загадочный предмет, обнаружив два стершихся рисунка. — И еще изображение полумесяца и звезды. Эти символы могут что-то означать. Как ты думаешь, Джо? Может, это и есть указание — месяц и звезда приведут нас к Рана?
Небесный Капитан со вздохом ударил себя по лбу:
— Ну конечно. Рана! Я так зациклился на картах, что просто упустил из виду очевидное! — Он расцвел, припомнив известную строчку из баллады Джона Мейсфилда: «И все, что мне надо. — только корабль да звезда, чтоб сквозь ночь вела…»
Небесный Капитан стал развивать свою мысль, строя предположения:
— Звезда! Совершенно точно. Старик и не говорил о местности. Он имел в виду звезду.
В их мифологии и астрономии Рана — это название звезды. Так вот оно, оказывается, что!
Полли пригнулась поближе, заражаясь его возбуждением и надеждой. Она была рада разделить с Джо этот торжественный момент, сблизивший их, словно они снова стали чем-то единым после всего, что случилось.
Не спуская глаз с приборной доски и как будто не замечая Полли, Капитан продолжал рассуждать:
— Древние моряки ориентировались по ночному небу. Они могли определить свое местонахождение по звездам и по луне.
Развернувшись, Джо забрал посох у Полли. Костыль стукнул по стеклу узкой кабины.
Управляя одной рукой, он с проснувшимся вдруг интересом к этому странному предмету стал изучать его подробнее.
— Известно, что викинги составляли карты звездного неба и эфемериды широт, к которым требовался ключ для расшифровки. Они называли этот ключ «посохом Иакова». — Джо поднял костыль, показывая Полли: — Это и есть ключ. Вот почему старик так дорожил им.
Небесный Капитан вытянул ноги, пытаясь устроиться в тесном пространстве кабины. Посох он приставил к глазу, точно деревянный телескоп, развернув при этом ручку клюки от себя. Дотронувшись до ручки, он неожиданно обнаружил, что та движется вдоль посоха.
— Вот это да! Какое хитроумное устройство! И как мы только не заметили этого до сих пор? — Джо досадливо простонал, упрекая себя очередной раз в невнимательности. — А все потому, что считали этих людей отсталым племенем, примитивными дикарями, живущими в далеких от цивилизации краях — вот почему. Поделом нам.
Пока он изучал символы и деления линейки, Полли тоже охватило возбуждение.
— Так ты думаешь, что эта штуковина работает? И мы сможем найти Тотенкопфа — и Декса — при помощи посоха?
Аэроплан скользил в воздушных потоках. Небесный свод был пуст, как будто распахнулся только для них одних, для одинокого «Ястреба», взмывшего в облака. Поглядывая на приборы и проверяя курс, Капитан рылся в сумке с документами. Он вытащил навигационные карты и экземпляр «Навигационного календаря».
— Ага, вот то, что мне нужно! — радостно воскликнул он.
Полли поджала губы:
— Что-то уж больно просто получается. Ты что, можешь вот так взять и вычислить положение этой звезды? Рана или как там она называется?
Джо потряс книжкой:
— Мы сделаем несколько иначе. Достаточно взглянуть сюда, и все станет на свои места.
«Ястреб» продолжал плавное парение, ведомый автопилотом, установленным на борту Дексом. На протяжении долгого пути от базы Легиона до Гималаев Небесный Капитан то и дело использовал эту систему. Вот и сейчас автопилот дал ему возможность отвлечься от управления самолетом и сосредоточиться на картах, чтобы выяснить и уточнить курс.
Капитан развернул карту на приборной доске. Приладив на колено блокнотик, он ловко застрочил в нем карандашом, вычисляя и размышляя вслух:
— Берем плато Каракал за исходную позицию. — Он прервался, чтобы свериться со справочником. — Широта Рана составляет двадцать градусов сорок минут. Прямое восхождение — ноль три часа сорок три минуты. Деклинация — десять градусов шесть секунд.
Расставив пальцы на проверочной линейке, Небесный Капитан прочертил линию по центру карты. Еще раз перепроверив расчеты, он, довольно улыбаясь, обвел окружностью конечную точку линии:
— Вот здесь.
Полли потянулась, насколько позволяла тесная кабина, заглядывая в карту через его плечо. Линия начиналась на материке и заканчивалась где-то посреди океана, где не было ни единого островка.
— Но здесь же ничего нет, Джо. Ты уверен, что вычислил верно?
— Да, еще как уверен, — с вызовом ответил он. И тоже уставился на карту, словно задумавшись над ее словами. — Если старик прав, то Тотенкопф здесь. Мертвая точка посреди неизвестной пустоты.
— Звучит весьма интригующе.
Оба замолкли. Никто не решался упрекнуть замученного, изувеченного страдальца, прикованного долгие годы к койке, испытавшего на себе все тяготы рабства и работ в рудниках, облучившегося, гниющего заживо, в том, что он просто… ошибся.
