Анри-Жорж Магог - Победители океанов
— Какие же могут быть реальные выгоды от такого сотрудничества?
Доктор Кацуга.
Кацуга подавил вздох облегчения и, уже свободнее, продолжал:
— Вы их оцените сами. Но сначала я хочу получить ваше согласие на сделку. Представляя Японию, я в то же время выступаю, как комиссионер, и желаю получить куртаж с будущей сделки.
— Хорошо. Посмотрим, что вы нам предлагаете.
— Тайну Японии.
Раздался взрыв смеха. Члены Совета сочли слова японца за шутку.
— Бесполезно покупать, раз можно взять силой, — ответил председатель.
Кацуга покачал головой.
— Нет, господа, взять вы не сможете, — возразил он. — Вы сможете только разрушить ее. Вот что мне поручено передать вам. Слушайте.
3. Заложники
В тот же вечер Совет трестов передал печати лаконическое сообщение.
«Сегодня правительство получило ответ Японии на ультиматум Американских Соединенных Штатов. После его рассмотрения, между обоими государствами был заключен наступательно-оборонительный союз и подписан формальный договор. Он обязывает американскую республику к вооруженному вмешательству в случае, если третья держава будет угрожать безопасности азиатской республики».
Соглашение с Японией вызвало общее удивление и негодование. Массы открыто возмущались самовластием Совета трестов. Возбуждение росло с часу на час.
Для одной американской семьи правительством был приготовлен сенсационный эффект: Джиму Санди пришлось узнать, что один из пунктов знаменитого договора касался не только его, но и его семейства.
На следующий день после опубликования сообщения о договоре в кабинете Джима Санди зазвенел телефонный звонок.
— Алло? — сказал он, взяв телефонную трубку.
— Алло. Мистер Санди?
— Он самый. Кто говорит?
— Председатель Совета трестов.
Старик был, по-своему, демократ, и то обстоятельство, что фактический глава государства пожелал иметь с ним личную беседу, не удивило и не польстило ему.
— Слушаю, — просто ответил он.
— Совет дает вам поручение.
— Какое?
— Нам необходимо направить в Токио специального посла. Хотите вы быть этим послом? Америка взывает к вашему патриотизму.
Старый янки не выразил никакого удивления.
— Так. Сколько продлится моя командировка?
— Неопределенное время. Нужно будет оставаться, пока вас не отзовут.
— Хорошо.
— Вы должны выехать завтра.
— Выеду.
— Вместе с семейством, то есть, с вашей женой, дочерью, зятем и внучкой.
— Невозможно! Поеду один.
— Совет дает вам точное распоряжение. В договоре значится, что наш посол переедет в Токио со своей семьей. Это цена соглашения.
Несколько секунд Джим Санди обдумывал эти слова. На лбу его выступили капли пота, глаза горели.
— Должен ли я понимать, что Америка обязалась дать заложников? — крикнул он в трубку.
— Это категорическое требование нашего союзника, — ответил глухой голос.
— Заложники Японии! — воскликнул Джим Санди в негодовании. — Никогда этого не потерпит Америка.
— Америка не будет знать.
— Я объявлю всем, и взрыв негодования неминуем. Ищите других исполнителей! Я не ваш служащий.
— Совет дает вам точный приказ. Вы поедете?
— Нет.
— Как пленник, в таком случае.
— Значит, Америка перестала быть страной свободных людей?
— А вы этого не знали? Впрочем, никто никого не принуждает… гм… но порой интересы страны требуют жертв. Позже вы все поймете, мистер Санди. Добрый вечер!
— Добрый вечер!
На следующее утро миллионер с семьей были силой посажены на военное судно, отплывающее в Японию.
4. Две встречи
С той минуты, как милиция доставила Джима Санди на крейсер «Американ Стар», он ни в малейшей степени не испытывал ощущения плена. Ему и его семье были предоставлены лучшие каюты крейсера, они могли передвигаться по всему кораблю.
Но приказ Совета трестов выполнялся. Джим Санди не мог высадиться в каком-либо порту.
Сюзанна проводила время довольно весело. Она получила разрешение на пользование радио и послала своему жениху, Жану д'Антрево, радиограмму в Константинополь, где он в то время находился.
Через два дня показался остров Ява, крейсер вошел в пролив Урага, и пройдя в виду Токио, бросил якорь в порту Иокогама.
Важный японский чиновник, окруженный группой других, рассыпался в приветствиях.
Но грубоватый, прямой янки резко прервал японца.
— Где находится наша тюрьма?
— Дворец в Токио совершенно готов к вашему приему. Мы умоляем вас принять этот почтительный акт гостеприимства…
— Что же, поедем… пока что… подумаю, что следует делать дальше.
Специальный поезд быстро пролетел расстояние от Иокогамы до Токио, и через несколько часов, избавившись, наконец, от назойливого эскорта, американцы очутились в комфортабельном помещении на бульваре Гинца.
Прислуга, предоставленная для обслуживания семьи, состояла из шести японцев, одетых в европейское платье. Кроме мужчин, были две японки с загадочными улыбками на лице.
С первых же шагов Джим Санди и его зять заметили, что за ними неуклонно следовали двое слуг; то же пристальное наблюдение велось и за тремя женщинами.
Вскоре после приезда произошел один знаменательный инцидент. Однажды Джим Санди вместе с зятем прогуливались по улицам Токио. Они шли молча, каждый погруженный в свои невеселые мысли. Внезапно перед ними появилась маленькая фигурка японца в модном европейском костюме. Это был доктор Кацуга.
— Чрезвычайно рад встретить вас, господа, в Японии и принести вам уверения в моей совершенной преданности.
В сверхвежливом обращении слышалась сдержанная насмешка.
Джим Санди угрожающе сдвинул брови, а француз крепче стиснул свою трость.
— Осмелюсь спросить, мистер Санди, не изменилось ли ваше мнение о Японии со времени нашего последнего свидания? — продолжал Кацуга.
— Нет, сударь, — возразил холодно янки.
— И все же ваша родина не сочла для себя унижением вступить с нами в союз. Это добрый признак. Мое отечество сильно, раз вы здесь.
— Ваше отечество, может быть, — спокойно отвечал старик, — но не вы, сударь.
— Я тоже обладаю могуществом, — улыбнулся японец.
— Что это значит?
— Это значит, что моя воля, — или мое желание, — в данном случае это одно и то же, — доставили мне удовольствие видеть вас здесь. Вы можете этому верить, мистер Санди; чтобы Америка вас назначила, а Япония приняла, нужно было вмешательство человека, которому ни в чем не могут отказать.
