Эдгар Уоллес - Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом)
С совершенным почтением.
Д. Броун».Полтаво прочел письмо, и ему стало ясно, какую цель в сущности преследовал издатель газеты. Тщательно сложив письмо, он протянул его молодой женщине.
— Быть может, я поступаю опрометчиво, — сказала она, — но я должна вам заявить, что мне отлично известно, что такое вымогательство и каково отношение к нему закона.
Полтаво на мгновение растерялся, но затем принял определенное решение.
— Я не писал этого письма, — любезно заметил он, — оно было послано без моего ведома. Если я ранее и не опроверг вашего мнения о том, что я являюсь издателем этой газеты, то этим самым я хотел лишь признать, что являюсь помощником редактора. Мистер Броун ведет свои дела совершенно независимо от конторы, хотя я и осведомлен обо всем, что происходит в редакции, — поспешил он добавить, жаждя дальнейших разоблачений. — Я могу лишь посочувствовать вам, ибо мне понятно, что это письмо должно было вызвать ваше беспокойство.
На его губах заиграла улыбка. Полтаво был проницательным человеком и тут же уловил, что женщина эта напугана в гораздо меньшей степени, чем можно было предположить в первую минуту встречи с нею.
— Я могу поручить урегулирование этой истории моему мужу и капитану Броклею, — сказала она. — Это письмо я передам адвокату и ознакомлю с ним обоих мужчин, о которых в нем упоминается.
Полтаво заметил, что письмо было отправлено четыре дня тому назад, и сказал себе, что господам, о которых в нем упоминается, никогда не суждено увидеть этого письма, потому что оно не было предъявлено им в первую минуту, когда раздражение и волнение дамы было сильнее всего.
— Я думаю, что вы достаточно умны, — продолжал он примирительно, — чтобы понять, что эта маленькая неприятность не может быть сопряжена для вас с какими-либо осложнениями. В самом деле, что значит опубликование каких-то жалких писем?
— У него действительно имеются мои письма? — осведомилась изменившимся тоном молодая женщина.
Полтаво поклонился.
— И мне будут возвращены эти письма, если я уплачу требуемую сумму?
Полтаво снова кивнул головой и задумчиво закусил губу.
— Я понимаю.
Не проронив больше ни одного слова, она поспешила удалиться.
Полтаво проводил ее до лестницы.
— Это шантаж, — сказала молодая женщина без особого волнения. — Теперь мне остается лишь решить, что предпринять.
Полтаво возвратился в свой кабинет и в изумлении остановился на пороге. В кресле, в котором он минуту тому назад сидел, ныне расположился завуалированный шеф.
Изумление Полтаво позабавило его, но он явился сюда не для того, чтобы забавляться.
— Браво! Вы прекрасно выпутались из своего положения, — заметил он.
— Разве вы были свидетелем моего разговора с дамой? — осведомился Полтаво.
— Да. Я слышал каждое слово. Итак, каково ваше мнение обо всем этом?
Полтаво пододвинул к столу стул и присел.
— Я нахожу, что вся эта история очень хитро задумана, — почтительно заметил он. — Но в то же время я не могу отказаться от мысли, что жалованье, которое я получаю, слишком незначительно.
Мистер Броун кивнул головой.
— Пожалуй, вы правы, — сказал он. — Я позабочусь о том, чтобы оно было увеличено. Но как нелепо было со стороны этой особы явиться сюда в контору.
— Одно из двух: или она глупа, или она скверная актриса.
— Что вы хотите этим сказать? — поспешил осведомиться Броун.
Полтаво пожал плечами.
— Я не сомневаюсь в том, что все происшедшее сейчас было хитро задуманной комедией. И она имела успех, ибо достигла того, чего предполагала достичь.
— А чего предполагала она достичь? — полюбопытствовал редактор.
— Вы хотели открыть мне подлинный характер вашего дела, — заметил Полтаво. — И я прихожу к этому выводу на основании следующих данных. Во-первых, судя по адресу на конверте, эта дама называлась леди Крусберри, но ее настоящее имя начинается на В, потому что эта буква красуется на ее сумочке. Из этого следует, что или не ей лично было адресовано письмо, или вся история с письмом была блефом. В таком щекотливом деле леди Крусберри обошлась бы без посредниц и лично явилась бы ко мне. Я думаю, что леди Крусберри, так же как и это письмо, существует лишь в чьем-то воображении и что все это имело целью проверить мою скромность. Вы следили за мною из своего тайника. К тому же, благодаря этой комедии, вам удалось открыть мне подлинный характер вашего предприятия.
Мистер Броун тихонько рассмеялся.
— Вы не глупый парень, Полтаво, — Сказал он, — вы заслужили прибавку. Я готов признать, что ваше предположение соответствует действительности. Теперь вы знаете все, и я спрошу вас: согласны ли вы при таком стечении обстоятельств продолжать работать у меня?
— При одном условии.
— Скажите, в чем оно заключается.
— Я бедный искатель приключений, — начал было Полтаво. — Моя жизнь…
— Прекратите болтать, — оборвал его Броун. — Я вовсе не думаю подарить вам состояние. Я буду платить вам ровно столько, сколько надо для того, чтобы вы могли существовать, и ровно еще столько, чтобы вы могли существовать прилично и жить в комфорте.
Полтаво подошел к окну и задумчиво поглядел на улицу. Неожиданно, повернувшись лицом к своему шефу, он сказал:
— Для того, чтобы я мог безбедно существовать, мне необходимо иметь квартиру на Сент-Джеймс-стрит, автомобиль, ложу в опере…
— Всего этого вы не получите. Будьте же рассудительны.
Полтаво улыбнулся.
— Я стою целого состояния, потому что у меня есть фантазия. Взгляните на это письмо, — и он вынул из пачки утренней корреспонденции одно письмо. Почерк письма был неровен, но в то же время в нем были все типические особенности латинского начертания букв. — Это письмо написано итальянцем, и большинство людей не обратило бы на него внимания, но для меня в нем заключено многое. — И глаза его заблестели от возбуждения. — Очень возможно, что это письмо даст мне целое состояние. Это письмо от человека, который желал бы наладить связь с английскими газетами и установить образ жизни некоего мистера Феллока.
— Феллока? — переспросил удивленный Броун.
Полтаво кивнул головой.
— Наш друг Феллок выстроил себе чудесный дом, — так гласит письмо нашего корреспондента. В этом доме в тайнике хранятся миллионы итальянских лир. Неужели это не воспламеняет вашей фантазии?
— Он выстроил большой дом?
— Это письмо… Я вам, кажется, еще не сказал, что оно написано двумя различными лицами? Наши корреспонденты сообщают, что на совести Феллока ряд преступлений, но они не располагают соответствующими доказательствами.
