Александр Беляев - Взлетная полоса
— Слушаю.
— На Север хотите слетать? Посмотреть белых медведей…
— Куда-куда?
— В Арктику. Обернемся скоро.
— Время устраивает вполне.
— Тогда для начала придется побывать у брата. Подкинете?
— Ах, вот оно что! — рассмеялась Юля. — Какой вы, однако, интриган.
— Правда, Юлия Александровна! — взмолился Кольцов. — В Есино.
— Знаю, знаю… Бывала я там.
— Тем более. После работы… а?
Наступила пауза.
— Хорошо, — согласилась в конце концов Юля. — Сидите дома и ждите.
Глава 16
Положив трубку, Юля задумалась: встреть… подвези… Кольцов явно искал встреч. Пока деликатно, в полушутливом тоне. Но нужны ли они ей?
Ход мыслей ее неожиданно нарушил Заруба. Он работал за соседним столом, оказался невольным свидетелем ее разговора и не удержался от вопроса:
— Ты не со своим танкистом говорила?
— Что значит «со своим»? — в штыки встретила этот вопрос Юля.
— Не меня же он на танке катал…
— Все равно он такой же мой, как и твой.
— Хай будет так, — согласился Заруба и подсел на край Юлиного стола. — Как ты думаешь, зачем его Ачкасов вызвал?
— А почему это тебя интересует?
— Ну, мать, ты как на рынке в Конотопе. Ей вопрос — а она тебе другой, — добродушно засмеялся Заруба. — Чего Ачкасову от него надо?
— Вполне возможно, что решил подробней ознакомиться с его отчетом, — высказала свое предположение Юля.
— Ну да! А там, на месте, он этого сделать не мог? Нет, мать, тут что-то другое. Наверняка что-нибудь задумал, бисова душа. Он же хитрый, этот Ачкасов, как черт!
Юля пожала плечами.
— Ладно. Как у нас говорят: що було — то знаем, що буде — то побачимо, — задумчиво сказал Заруба и сел за свой стол.
«Подвези… — вернулась к прерванным мыслям Юля. — Подвезти недолго. Дорога прекрасная. А потом? Какую поездку он придумает еще?» Юля вспомнила: только что обещала Кольцову быть у него вечером — и вздохнула. Хотела она признаться себе в том, что с Кольцовым ей интересно, или не хотела — факт оставался фактом. И не только интересно. Кажется, он начинал ей нравиться, этот рослый, крепкий, незаурядный во всех отношениях мужчина. Было в нем много такого, она это чувствовала очень тонко, чего не видела ни в ком из своих сослуживцев. Она была почти его ровесницей. Но сознавала себя по сравнению с ним старшей. А в Кольцове находила еще немало ребяческого, наивного. Но и это в нем нравилось ей…
«Раз обещала — я приеду. Так и будет, — решила она. — Посмотрим на тебя рядом с братом. Не может быть, чтобы ты не раскрылся еще как-нибудь по-новому. Только, пожалуй, и на этот раз лучше будет взять с собой Ирину».
Не откладывая дело в долгий ящик, Юля тут же пригласила в поездку подругу. И даже несколько удивилась ее реакции: та как будто только этого и ждала.
К дому на Арбате они подъехали сразу же после работы. Кольцов ждал у парадного. Увидел машину и быстро пошел ей навстречу. Юля резко затормозила. Кольцов открыл дверцу.
Незаметно выехали за город. Начинало смеркаться. Юля включила подфарники. Только теперь Кольцов заметил, что в лесу, обступившем шоссе, полно желтых и даже голых деревьев. Проскочили развилку дороги.
— А вы уверены, что ваш брат дома? — спросила вдруг Юля.
— Куда же ему деваться? — задумался Кольцов.
— Сел в самолет и улетел на север.
— А что ему там делать? — заинтересовалась Ирина.
— Посмотреть на белых медведей…
— Правда? — загорелись любопытством темные глаза Ирины. — И он это может?
— Ерунда. Юлия Александровна шутит, — добродушно улыбнулся Кольцов. — Некуда ему шастать на ночь глядя. Сидит дома. Смотрит телевизор. Или в шахматы с кем-нибудь из соседей режется. Утром ведь полеты…
…Есино вынырнуло из синих сумерек яркими огнями уличных фонарей и окон домов. Летом городок авиаторов утопал в зелени. Но сейчас, когда листва уже изрядно облетела, окна даже нижних этажей отчетливо проглядывались сквозь ветви посадок.
— Где он живет: ближе к заводу или у аэродрома? — спросила Юля.
— Почти у самого поля.
Юля уверенно свернула в проулок. Кольцову это понравилось.
— Вы тут и впрямь как дома, — похвалил он ее.
— Я же вам говорила, что мы почти год работали на них. Возможно, даже вашему брату знакомы ваши приборы.
— Все может быть, — охотно согласился Кольцов.
Дорога привела их на уютную улочку, по обеим сторонам которой стояли четырехэтажные дома. Возле одного из них машина остановилась.
Они поднялись на четвертый этаж. Кольцов нажал кнопку звонка у двери, обитой черным дерматином. И тотчас за дверью раздался оглушительный злобный лай. Обе женщины от неожиданности вздрогнули. Кольцов заметил это и смущенно проговорил:
— Вот тип, собаку завел…
Лай продолжался. Но дверь не открывали.
— Я так и предполагала, — напомнила Юля разговор в машине.
— Да дома он! Разве только вышел куда-нибудь на минутку, — категорически заверил женщин Кольцов.
— А вы спросите у соседей, может, они в курсе дела, где он, — посоветовала Ирина и, не дожидаясь согласия, позвонила в соседнюю квартиру.
Дверь открылась сразу. На пороге появился невысокий круглолицый мужчина в спортивных брюках и военной рубашке без погон с засученными рукавами.
— Простите, вы не знаете, где Кольцов? — обратился к нему Сергей.
— Владимир? — переспросил круглолицый. — А вы кто будете?
— Я его брат.
— На работе он. Полеты у него сегодня должны быть. А вот поднялся или нет, этого я не знаю, — объяснил круглолицый и, подумав, освободил проход. — Заходите ко мне. Сейчас выясним, где он.
Кольцов, чувствуя, что опростоволосился, не стал упрямиться и, легонько подхватив спутниц под локти, направил их в открытую дверь.
Круглолицый назвал себя:
— Жердев. — И добавил: — Майор Жердев. — И улыбнулся.
Гости тоже не сдержали улыбки. Уж очень не соответствовала майору его фамилия. У Жердева не только лицо было круглым, но и весь он был похож на самовар, у которого не только пузо, но и руки, и носик, и ножки — все было круглое.
— А что там у него за зверь? — не удержавшись, спросил Кольцов.
— Занда.
— Какая?
— Лайка. Уже год живет. А вы не знали?
— Ни в одном письме не писал. Намылю шею…
Майор тем временем уже разговаривал с кем-то по телефону.
— На грозу ушли? Сидят? Да, Жердев. Передай Кольцову — брат приехал. Пусть мне позвонит на квартиру. — И, положив трубку, добавил: — Сейчас объявится.
— А машина у него цела? — спросил Кольцов.
