Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 3
- Уверен ли ты, что в договоре нет ошибок? – спросил он.
Лоуренс перечитал договор с начала до конца, чтобы убедиться, что там нет двусмысленных фраз, в которых могут таиться ловушки. Разумеется, он заодно попытался найти фразы, в которых не было ловушек, но которые он мог бы использовать к своей выгоде.
Однако написанный жестким и неудобочитаемым языком текст был специально составлен так, чтобы лишить Лоуренса любой подобной возможности и снять всякую ответственность с того, кто этот договор предлагает.
Амати просто кивнул. Лоуренс мог лишь кивнуть в ответ.
- Понятно.
Произнеся это, Лоуренс вернул пергамент Амати и взглядом выразил свое согласие.
Амати вновь протянул Лоуренсу короткий меч рукоятью вперед.
Лоуренс вытянул руку и взял предложенную ему рукоять. В этот момент договор был заключен.
Свидетелями этого стали все присутствующие в иностранном отделении торговцы. И, что еще важнее, договор меча был заверен клятвой на имени Святого Ламбардоса, небесного покровителя Гильдии Ровена.
Отовсюду раздались приветственные возгласы и стук деревянных кружек друг о друга: торговцы отмечали завершение увлекательного представления.
Посреди этого гвалта соперники молча смотрели друг на друга. Затем они оставили пергамент и меч на попечении утомленного владельца отделения.
- Договор длится до окончания праздника, иными словами, до завтрашнего заката. Ты не возражаешь?
В ответ на вопрос Амати Лоуренс кивнул и, в свою очередь, специально добавил:
- Пожалуйста, выплати тысячу Тренни монетами. Никаких споров или рассрочек я не потерплю.
Даже если Амати был способен перевозить зараз три повозки, полные свежей рыбы, раздобыть тысячу монет Тренни за два дня ему будет совсем нелегко. Если бы он был настолько силен, Лоуренс, несомненно, уже давно про него бы знал.
Вот если бы речь шла о какой-то покупке стоимостью в тысячу монет Тренни, это было бы другое дело; такую покупку Амати смог бы сделать с легкостью.
Как бы то ни было, если называть вещи своими именами, Амати все равно что покупал Хоро за тысячу серебряков. Если Лоуренс не пожелает продавать, тысяча монет просто перейдет из кошеля Амати в его кошель.
Если Амати на это пойдет, ему будет не на что покупать рыбу на следующий день. Даже если Хоро согласится уйти к Амати, им предстоит очень суровое будущее. Менестрели говорили, что любовь не купишь деньгами, но обратное тоже было верно.
- Что ж, господин Лоуренс, встретимся завтра здесь же.
Несмотря ни на что, лицо Амати было полно радостного возбуждения. Развернувшись, он с высоко поднятой головой широкими шагами вышел из зала; ни один из собравшихся там не сказал ему ни слова. Затем все взоры вновь обратились на Лоуренса.
Если он сейчас промолчит, все решат, что он никчемный бродячий торговец, попавшийся в ловушку Амати.
Именно поэтому Лоуренс выпрямился и уверенно заявил:
- Не сомневаюсь, что моя спутница не предаст себя ему, если речь идет о таком пустяке, как выплата ее долга.
Отовсюду донеслись приветственные возгласы, словно ободряя: «Отлично сказано!». И тут же следом пошли фразы типа: «Двойная ставка на Лоуренса!», «Четверная на Амати!», «Кто хочет сделать ставку?»
Принимать ставки вызвался торговец солью, которого Лоуренс знал. Заметив взгляд Лоуренса, он ухмыльнулся в ответ.
Выплаты по ставкам на Лоуренса были ниже, чем по ставкам на Амати; это означало, что, по мнению торговцев, Лоуренс имел преимущество. Когда Лоуренс увидел в договоре стоимость в тысячу серебряных монет, охватившее его чувство облегчения было основано не только на надежде, что Амати постигнет неудача. Просто с точки зрения здравого смысла то, что Амати предложил такой договор, было очень глупым поступком.
Ставки сыпались одна за другой; в основном ставили на Лоуренса. Сумма ставок росла, и уверенность Лоуренса росла вместе с ней.
Когда он только услышал, как Амати заявляет, что собирается сделать Хоро предложение, он был страшно напуган; но на самом-то деле шансов, что Амати выполнит условия договора, было очень немного.
Кроме того, хоть сейчас и так ставили в основном не на Амати, было еще кое-что, что внушало Лоуренсу еще бОльшую уверенность.
Пока Хоро не выскажет согласия, она и Амати не поженятся.
Лоуренс был абсолютно уверен, что Хоро этого не сделает.
Амати никак не мог знать, что Лоуренс и Хоро собираются вдвоем разыскивать ее родной город в северных землях.
Лоуренс уже как-то говорил Хоро, что знание для торговца важнее, чем что бы то ни было еще. Не иметь необходимых знаний – все равно что идти в бой с завязанными глазами.
То, что произошло с Амати, как раз было типичным случаем нехватки нужных сведений. Он мог оббегать весь город, приложить все мыслимые и немыслимые усилия и собрать-таки в результате тысячу серебряных монет, чтобы уплатить долг Хоро – но из-за одного-единственного его просчета Хоро, скорее всего, предпочтет продолжить свой путь на север вместе с Лоуренсом.
Размышляя об этом, Лоуренс извинился перед владельцем иностранного отделения Гильдии за то, что из-за него (хоть и не по его воле) поднялась такая суматоха, и направился к выходу.
Торговцы наверняка вновь обратят свое внимание на Лоуренса, как только закончат делать ставки, поэтому Лоуренс решил, что сейчас самое время уйти. Ему вовсе не хотелось становиться темой застольных бесед.
Когда, не без труда пробившись сквозь толпу торговцев, он выбрался наконец наружу, там его поджидал кое-кто знакомый.
Это был человек, представивший Лоуренса летописцу Диане, – Бартоз.
- Да, похоже, ты влип в неприятности.
Лоуренс в ответ лишь неловко ухмыльнулся. Увидев эту ухмылку, Бартоз тоже сочувственно улыбнулся и продолжил.
- Я уверен, Амати предложил этот договор, потому что знает, как собрать нужную сумму.
После этого неожиданного замечания улыбка с лица Лоуренса исчезла.
- Это просто невозможно.
- Разумеется, способ наверняка какой-нибудь недостойный, - добавил Бартоз.
Не может же это быть что-то вроде того, что сам я применил в Рубинхейгене, подумал Лоуренс.
В Кумерсоне просто не было товара, ввоз которого облагался бы высокой пошлиной. А раз нет проблем с пошлинами, нет и надобности в контрабанде.
- Уверен, совсем скоро новость узнают все. Если я буду слишком уж тебя поддерживать, то Амати будет просто жалок, и это после того, как он набрался смелости сделать такое храброе заявление. Я просто хотел тебе сказать это заранее, господин Лоуренс.
- Но почему?
Бартоз улыбнулся совсем молодой улыбкой.
