Руслан Белов - Бег в золотом тумане
И когда Тимур Абдурахманов пошел мыть рис и мясо, на отмели увидел крупинку золота!
Пока Сергей выливал в себя стакан "Памира", я стал излагать свою догадку:
— Это рюкзак с Фединым золотишком всплыл. Его наш почтенный друг Фредди под Варзобом посеял.
— Угадал! — утвердительно качнул головой Кивелиди.
Только Тимур в воду не полез. Подумал, что это слюда или пирит окисленный. Товарищи с ним согласились. Откуда в Душанбинке золото? И пошли они спокойно пить и пловом закусывать. А когда под завязку набрались, купаться пошли. Потом стали собираться домой. Пошёл один из них мисочку мыть, да на полчаса задержался! Намыл почти три грамма презренного металла!
Удивлению не было предела. Последняя шлиховая съемка проводилась в этой речке лет десять назад. Никаких намеков на золото не было. Форма и характер поверхности крупинок говорили о краткосрочном пребывании золота в Душанбинке!
Следующие несколько дней друзья старались так усердно, что им впору было присвоить звание "Ударники коммунистического труда", не смотря на скромный конечный результат.
Хотели уже бросить это безнадежное дело, но в это время в лабораторию Управления поступила партия проб на внешний контроль с Западного Таджикистана. Тимур, не откладывая дела в долгий ящик, подбросил экспертам своё золото.
— И когда он эти анализы получил, — встрял я, — ему стало все ясно.
— Да. Тимур хорошо знал золото Таджикистана. Он сразу понял, что металл с такой пробой и с таким содержанием сурьмы и некоторых других характерных генетических примесей, имеет не ювелирное происхождение. То есть, он попал в речку не из какого-нибудь древнего клада, а мог появиться в Душанбинке только с другой стороны Гиссарского хребта! А также, по количеству намытого золота, он предположил, что в речку его попало достаточно много. Несколько десятков килограммов. И значит его очень много там, где оно было добыто! Мы все сидели, словно парализованные. Ждали продолжения истории…
Но Серёга не торопился. Он, не спеша, отпил из стакана пару глотков портвейна, облизнул губы и выдал:
— Абдурахманов показал мне карту. Большой круг, очерченный синим фломастером, охватывал все рудные поля центральной части Зеравшано-Гиссара. А другой круг, совсем маленький, не падайте, братцы — включал наиболее вероятное месторождение! А когда я поинтересовался насчёт ориентира, Тимур долго смеялся, грозил мне пальцем, а после второго стакана заговорщицки прошептал:
"Маленкий секрет Болшого друга!"
В общем, в конце разговора я понял, что "веников он не вязал". Навёл справки в геологических фондах, поспрашивал знающих людей. И теперь даже штольню знает и место в ней, где золото сидит! По крайней мере, мне так сказал… По всем приметам он вышел на Уч-Кадо!
— И что Абдурахман, в конце концов, решил? — негромко, но отчетливо спросил Житник, внимательно рассматривая свои ногти.
— Пусть тебе Черный ответит. Он уже, наверное, догадался, — встрял Лёшка.
— А чего тут гадать? — я криво усмехнулся.
— Зарплаты сейчас маленькие, и их давно не платят. Тимур решил оставить закрома Родины без золотого пайка.
— Не угадал! Он придумал план, достойный Великого Джузеппе Калиостро:
"Расходы — ваши, золото — наше!"
Быстренько состряпал проектик по разведке запасов сурьмы, и снарядил экспедицию в Ягнобскую долину. Нанял Ми-четверку за счёт государственных средств и полетел к предполагаемому месторождению…
— Ну, я пошел! — Житник с шумом отодвинул от себя жалобно скрипнувший столик. — Прощевайте, братаны! Дел навалом. А я тут с вами груши хреном околачиваю…
— Но вертушка на полпути забарахлила, — спокойно продолжил Кивелиди, — и они едва до Вистонской вертолетной площадки дотянули.
Там, когда чинились, на них кто-то наехал, и пришлось им на неисправной машине смываться на метровой высоте. Один из них, который взлет прикрывал, там остался, ничего о нем не знают.
Недалеко от Кальтуча, их занесло на провода высоковольтной линии. Наскребли на свой хребет! Одного из них в этом полете инфаркт ударил. Он умер через три часа после посадки в Душанбе. А через день, другого золотоискателя, кто — то ограбил и на "таз" посадил. Позвоночник повреждён. Умрет через день, другой, точно.
* * *Житник, скрипнув столиком, сел. Стало тихо. Все смотрели на сине-зеленую муху, которая билась о стекло в поисках свободы…
— Этот золото проклятый, — вдруг нарушил тишину тревожный голос Лейлы. — Оно погубить всех!
— Проклятый, не проклятый… Вы гадайте, сколько хотите, презрительно прервал наметившуюся паузу Юрка.
— А я непременно хочу своими глазами посмотреть, кто кого погубит, или нет!
— Ты, Юр, знаешь… — медленно произнес Сергей,
— Держись пока к нам поближе. Я тебе не угрожаю, не в моих правилах. Но пока мы не "решим это Дело", каждый будет поступать так, как все решат. Понял Юрий Львович?
— Понял, начальник… — ответил Житник и спрятал колючие глазки.
— В общем. Тимур предложил мне работу, продолжил рассказ Сергей.
— Тридцать процентов предложил. Я сделал вид, что не поверил ни единому его слову и стал плакаться о своем радикулите, болезни матери, обещал подумать и через пару дней ответить.
Он задумался на минуту, потом так на меня посмотрел! Пристально, тяжело, как на врага. Я понял, что если откажусь, точно закажет! Или до матушки доберется. Он хорошо знает, где она живет. Мне приятель один недавно о нем рассказывал:
Говорил, что Абдурахман ни перед чем не остановится.
Особенно сейчас, когда если не ты, то тебя в унитаз спустят!
Недавно братва какая-то изуродовала возможного претендента на место главного геолога Управы. Глаза выкололи. И тот, которому позвоночник "сделали'' — его рук дело!
Утечку информации пресекал! Так вот, смотрю я ему в глаза и думаю, как выкрутиться? И тут вспомнил, как ты, Черный, в былые времена жену свою дурачил…
— Серый! — повысил я голос, быстро оглянувшись в сторону кухни, где по моим расчётам хлопотала Лейла.
Я жил тогда по кодексу строителя коммунизма и всегда был честным семьянином. И никогда никого не обманывал! Жалеть случалось, ненавидеть — тоже! Но обманывать! Извините!
— Так вот, дорогие товарищи! Этот почетный "строитель светлого будущего" часто жалел одиноких девушек! Естественно, чтобы их "успокоить" надо затратить время! А дома красавица жена, волновать которую, также не в характере нашего, извиняюсь, "передовика"!
— Как только Ксюха открывала ему дверь, трезвому, как стёклышко, потому как, сами понимаете, в постели с девушкой Строитель — джентльмен водку не пьет…
