Г Фальберг - Звезды видят все
— И это, по моему глубокому убеждению, даст изобретению большое поле деятельности, — констатировал Хофстраат.
Нево недоуменно посмотрел на него, и Хофстраат продолжил:
— Я имею в виду ого применение в медицине. С его помощью можно будет делать поразительные внушения. Разве нельзя будет лечить, например, душевнобольных, страдающих навязчивыми и бредовыми идеями?
— Верно! Об этом я еще не подумал!
Нево, глубоко взволнованный, посмотрел на хозяина дома.
— Вы сделали великое открытие, господин Тербовен! Примите мои поздравления!
— Надеюсь, что мне с моим изобретением повезет больше, чем отцу!
— А почему вам должно не повезти? Желаю вам всяческого успеха! — При последних словах Нево нервно взглянул на часы. — Мне пора!
Он попрощался. Вскоре ушел и Хофстраат. Петер проводил его до двери.
Вернувшись в комнату, он подошел к креслу, в котором напоследок сидел Нево, и нагнулся над ним. Потом осторожно провел рукой по его спинке. Послышался металлический щелчок, и часть спинки отошла в сторону, обнажив металлические части.
В этот момент сбоку на окне возникли очертания человеческой фигуры.
На террасе появился Хофстраат и бросил взгляд в окно. В следующее мгновение он уже снова исчез в сумеречном свете клонившегося к вечеру осеннего дня.
20
— Разрешите представиться, господин Хофстраат! Мое имя — Тернер. Джим Тернер.
Хофстраат поднялся с кресла, стоявшего в передней. Перед ним стоял элегантно одетый молодой человек, который вежливо пригласил его следовать за собой.
Адвокат мгновение колебался, а потом пошел. На нем было темное зимнее пальто, шляпу свою он держал в руке. Молодой человек провел его в обставленный со вкусом кабинет. Лишь теперь Хофстраат решился задать вопрос:
— Я даже не знаю, что вы от меня хотите…
Молодой человек тотчас же вежливо его перебил:
— Прошу меня извинить, господин Хофстраат, но господин государственный секретарь тоже приносит свои извинения. К сожалению, его в последний момент срочно вызвали на конференцию.
Хофстраат вертел в руках свою шляпу.
— Я не знаком с государственным секретарем де Хаасом, поэтому я…
Господин Тернер с улыбкой махнул рукой и помог адвокату снять пальто.
После того, как они сели у маленького столика, стоящего у большого окна, откуда можно было видеть канал Виллемса, церковь за ним и большой железный висячий мост, элегантный молодой человек продолжил:
— Господин государственный секретарь поручил мне переговорить с вами по одному вопросу и… кх-кх… и, так сказать, попросить у вас совета.
Гость внимательно смотрел на него, слушал, а молодой человек говорил и при этом любезно улыбался. Улыбка эта не совсем вязалась с холодным и пренебрежительным взглядом, которым он окинул собеседника сквозь стекла очков. Наконец он замолчал и, словно играя, зашевелил своими тонкими пальцами. Очевидно, он не совсем хорошо представлял себе, как ему лучше всего действовать дальше.
Адвокат пришел ему на помощь.
— Я очень удивлен. Я действительно не представляю, по какому вопросу я могу вам дать совет. Моя практика простирается…
— О, господин Хофстраат, — перебил его Тернер, — не преуменьшайте ваших возможностей! Нам очень хорошо известно, что вы не только умны, но и…
Адвокат махнул рукой.
— Да-да, господин Хофстраат, дайте мне, пожалуйста, сказать до конца… Но еще больше государственный секретарь ценит в вас человека, на которого можно положиться.
Хофстраат удивленно поднял голову. С недоумением он задал себе вопрос, какая же просьба последует за этими льстивыми словами?
— Мы знаем, что вы уже много сделали для нашей страны. Как патриот, так сказать. Понимаете!
Хофстраат невозмутимо покачал головой.
— Нет, к сожалению, не понимаю. И мне неизвестно, чем я заслужил такую похвалу.
Тернер смущенно кашлянул. Тот факт, что его лесть не произвела впечатления на адвоката, по-видимому, затруднял его намерения.
— Мы предлагаем вам работать у нас юрисконсультом. Только не поймите нас превратно: вы, конечно, и впредь останетесь самостоятельным. Лишь иногда мы будем вас просить дать то или иное заключение — разумеется, за соответствующий гонорар.
Молодой человек замолчал, ожидая действия своих слов.
Но адвокат молча смотрел в окно. Вдали, на фоне свинцово-серого неба, высились остроконечные колокольни церкви. Тишину нарушил пароходный гудок.
Хофстраат снова повернулся к молодому человеку, который продолжал испытующе смотреть на него.
— Вы хотите, чтобы я сразу дал вам ответ, господин Тернер?
— Ну, разумеется, нет, господин Хофстраат, — отмахнулся тот. — Мне лишь поручено сообщить вам об этом предложении, в настоящий момент — больше ничего. Конечно, вы вольны сразу же ответить «нет» или «да». Но это не обязательно.
Хофстраат задумчиво посмотрел на него, на его лбу обозначились морщины. Предложение удивило его.
Тернер, казалось, почувствовал его сомнения и тотчас же добавил:
— Вы известный адвокат, господин Хофстраат, у вас большой опыт. Правительству нужны такие люди. Часто возникают такие проблемы, которые мы не в состоянии решить без специалистов. Взять хотя бы эту злосчастную аферу с демпингом алмазов. Не знаю, слышали ли вы об этом?
Адвокат ответил отрицательно. В нем проявился интерес, поскольку разговор коснулся более конкретных вещей.
— Нашей бирже по покупке алмазов неожиданно было сделано предложение купить огромное количество алмазов по катастрофически дешевей цене, и говорят даже, что «Де Беерс Компани» уже не в состоянии диктовать цены. По приблизительным подсчетам, если дело дойдет до демпинга, мы понесем неисчислимый урон, так как все наши запасы алмазов — как на крупных и мелких промышленных предприятиях, так и в торговле, — потеряют по меньшей мере пятьдесят процентов своей сегодняшней стоимости.
Господин Тернер сделал паузу, чтобы проверить, какое впечатление произвели его слова на собеседника.
Но адвокат, не особенно задумываясь над услышанным, спросил:
— Мне не совсем понятно, откуда появились эти алмазы. С каких это пор алмазы стали продавать?
Тернер вновь кашлянул и заиграл серебряным карандашиком, который вынул из кармана куртки.
— Я этого не утверждаю, господин Хофстраат. Но, с другой стороны, есть много торговцев и фирм, которые в состоянии сделать подобное предложение. Кроме того, у нас свободная торговля, и мы не можем отказать фирмам делать то или иное предложение.
