Генри Хаггард - Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
Опять раздался смех, а Умелопогас бежал все быстрее. За ним в слепой ярости гнался Джиказа. Туда-сюда по загону носился Умелопогас на расстоянии копья от Джиказы, держась спиной к солнцу, чтобы следить за тенью своего врага. Еще раз он обежал круг, а толпа рукоплескала этой погоне, похожей на то, как на охоте загонщики травят лань. Умелопогас, хоть и шатался от слабости так, что многие думали: вот-вот ему не хватит дыхания, однако несся все быстрее, увлекая за собой Джиказу. И так до тех пор, пока, наконец, понял по дыханию врага и по дрожанию тени, что силы его истощились. Теперь он притворился, что сам падает, сбивается с дороги вправо. Спотыкаясь, он уронил большой щит под ноги Джиказы. А тот сослепу налетел на него, как орел на горлинку. Мгновенно Умелопогас выхватил секиру — Виновницу Стонов, сильным ударом разорвал ремень, крепивший ее к руке Джиказы, и отскочил с ней. Тут все присутствующие оценили его хитрость, и ненавидящие Джиказу громко возликовали. Остальные молчали.
Медленно поднялся Джиказа с земли, как бы удивляясь, что еще жив, схватил маленькую секиру Умелопогаса и, глядя на нее, зарыдал. Умелопогас же, подняв великую Виновницу Стонов, железную владычицу, рассматривал ее кривые, стальные зубцы, красоту рукоятки, обмотанной медной проволокой и кончающейся шишкой, как у палки. Он любовался ею, как жених красотой новобрачной. На глазах у всех он поцеловал широкое лезвие и воскликнул:
— Привет тебе, моя владычица, привет, подруга моей юности, отвоеванная мной в сражении! Никогда мы с тобой не расстанемся, вместе и умрем потому, что я не допущу, чтобы кто-нибудь владел тобой после меня!
И обратился, смеясь, к плачущему, все утратившему Джиказе.
— Где же гордость твоя, Непобедимый? Продолжай поединок. Ты вооружен, как только что я, но я перед тобой не струсил!
Джиказа с минуту глядел на него, но потом с проклятьем швырнул в него маленькой секирой и бросился бежать к воротам загона.
Умелопогас нагнулся, и брошенная секира пролетела над ним. Он не двигался с места, и народ думал, что он даст Джиказе уйти. Но Умелопогас подождал, пока Джиказа почти достиг ворот, и с диким ревом, с быстротой молнии бросился вперед. Джиказа тоже припустил бежать, вот он у ворот, вот они столкнулись, блеснула сталь, и Джиказа упал, убитый могучей секирой, Виновницей Стонов, которою он и отцы его владели столько лет.
Толпа возликовала, что Джиказа наконец убит, многие рукоплескали Умелопогасу, называя его вождем, господином племени Секиры. Но сыновья побежденного, десять сильных, храбрых мужей, кинулись, чтобы убить и его. Умелопогас отбежал, занося Виновницу Стонов, а некоторые из советников бросились между ними, крича: «Остановитесь!»
— Разве не по вашему закону, — спросил Умелопогас, — я, победивший вождя племени Секиры, становлюсь сам вождем?
— Таков закон, правда, — ответил один из престарелых советников, — но по тому же закону ты должен победить одного за другим всех, кто выступит против тебя. Так было при моем отце, когда дед покойного Джиказы завладел секирой, так должно быть и сегодня!
— Я согласен, — сказал Умелопогас, — но кто же еще поборется со мной за Виновницу Стонов, за право власти над племенем Секиры?
Все десять сыновей Джиказы, как один, выступили вперед потому, что сердца их обезумели из-за смерти отца, их охватила ярость, ведь род их лишился власти. Им было теперь безразлично — жить или умереть.
Никто больше не выступал, все мужчины боялись Умелопогаса, боялись Виновницы Стонов.
Между тем он сосчитал их.
— Клянусь головой Чаки, их десять! — вскричал он. — Если сражаться со всеми, то останется время разобрать дело Мезилы и девицы Зиниты. Слушайте! Что скажете вы, сыновья Джиказы-Побежденного, если я предложу еще кому-нибудь драться со мной против десяти? Согласны?
Братья рассудили, что это более выгодно, чем выходить по одному.
— Пусть так! — ответили они, и советники тоже одобрили.
Умелопогас, бегая кругом по загону, заметил в толпе своего брата Галаци и понял, что тот жаждет разделить с ним бой. Тогда он громко крикнул:
— Выбранный мною союзник станет вторым правителем племени Секиры, если мы победим!
Он медленно обошел ряды, всматриваясь в лица, пока не дошел до Галаци, опирающегося на Стража.
— Вот большой человек с большой дубиной, — сказал Умелопогас. — Как зовут тебя?
— Мое имя Волк! — ответил Галаци.
— Согласен ты разделить со мной бой вдвоем против десяти? Если победим, разделишь и власть мою над этим племенем!
— О, великий владелец секиры, — ответил Галаци, — мне глушь леса, вершины гор дороже краалей и поцелуев жен, но ты так отличился, что я готов испытать радость битвы, драться с тобой рядом до конца!
— Так помни уговор! — сказал Умелопогас.
Удивительная пара дошла до середины загона. Они поражали всех, а некоторым даже пришло на ум, что это братья-волки с Горы Привидений.
— Что, Галаци, сошлись, наконец, Виновница Стонов с дубиной Стражем! — сказал Умелопогас. — Я думаю, мы сильнее их!
— А вот увидим! — ответил Галаци. — Во всяком случае, борьба веселая, а какой конец — видно будет!
— Да, хорошо побеждать, но смерть — всему конец, и это еще лучше!
Для того, чтобы победить, нужно учесть все, даже мелочи. Умелопогас, размахивая секирой, долго и с любопытством рассматривал ее зубцы. Посовещавшись, воины стали спиной друг к другу посреди загона. Умелопогас взял секиру по-новому, кривыми зубцами к себе, тупым краем к врагу.
Десять братьев толпились вместе, потрясая ассегаями. Пятеро выстроились перед Умелопогасом, пятеро перед Галаци-волком. Все рослые, рассвирепевшие от пережитого позора.
— Одно колдовство спасет этих двоих! — сказал стоявший близко советник.
— Сильна секира, — ответил другой, — да и дубину я как будто знаю. Ее, кажется, зовут Стражем Брода. Горе неповинующемуся ей! Я видел ее в деле, когда был молодым. К тому же, вооруженные дубиной и секирой далеко не трусы. Это еще юноши, но они воспитаны волками!
Между тем подошел старец, которому надлежало дать условный знак — подбросить вверх копье. Когда оно коснется земли, бой должен начаться. Старец подбросил его, но так неловко, что оно упало среди сыновей Джиказы. Они расступились, и когда копье коснулось земли, Умелопогас и Галаци, выкрикнув какое-то слово, не дожидаясь, пока враг соберется, бросились вперед, каждый на свою группу врагов, растерявшихся перед этим натиском.
Недолго продолжался бой. Вскоре четверо братьев были убиты, а секира и дубина продолжали неистовствовать. Тогда остальные, разъяренные тщетностью борьбы, бросились бежать.
