Луи Буссенар - Мексиканская невеста
Жан вытянулся на траве, прислонил к земле ухо и уловил шум, неразличимый для любого другого, кроме него. Кто-то босой бежал изо всех сил в сторону от дома. Через некоторое время послышался топот копыт. Молодой человек вернулся в хижину и спокойно произнес:
— Один из тех любопытных, которых хоть пруд пруди, когда говорят об интересных вещах. Завтра мы отправимся по его следу, не так ли, Джо? Мамита, продолжай, прошу тебя.
С раннего детства привыкшая к пороху и крови, та как ни в чем не бывало продолжила:
— Мне остается, дорогой, рассказать самое печальное. Потеряв мужа, твоя мать перенесла на тебя всю любовь, переполнявшую ее сердце. Не думаю, что в мире нашелся бы еще один ребенок, столь же любимый и боготворимый. Ты был для нее всем, самим Всевышним, жизнью! В свою очередь, ты также обожал свою мать.
Прошло два года. Вскоре на нас обрушилось новое несчастье. На поселок налетели какие-то молодчики. В то время наши края кишели бандитами. Никто не мог поставить их на место. Наш дом, в котором не было мужчины, захватили и разграбили одним из первых. Негодяи забрали у нас последнее. А один мерзавец разрубил топором портрет твоего отца.
Твоя мать и я защищались, как две разъяренные львицы, у которых отнимают детенышей. Но силы были слишком неравны. Когда мы очнулись, я обнаружила Хосе под какой-то мебелью. А тебя, дорогой, унесли бандиты.
Поняв, что потеряла сына, твоя мать смертельно побледнела. Я уложила ее в кровать. Она молча, безропотно подчинилась, двигаясь как автомат. Душа словно покинула бедняжку. На следующее утро я с трудом узнала ее. За одну ночь она вся поседела.
Твоя мать прожила еще несколько месяцев, пока тихо не угасла на моих руках, не переставая повторять твое имя.
Так я осталась с Хосе.
Слава Богу, что ты вернулся и вы оба рядом со мной… Теперь мы никогда не расстанемся, ведь так?
Со слезами на глазах молодой человек прерывающимся от волнения голосом ответил:
— Рядом с тобой!.. Моя мамита!.. Да это такое счастье!.. Но позже!.. Завтра с восходом солнца я уеду. Мой долг велит отомстить за поруганную честь моей семьи!
Конец первой частиЧасть вторая
СОКРОВИЩА АЦТЕКСКИХ КОРОЛЕЙ
ГЛАВА 1
Планы на будущее. — Братство. — Тревожные симптомы. — Странная болезнь. — Погибли! — Отравление. — Противоядие. — Тревога! — Ночь в больнице. — Очковые змеи. — Нашествие змей.
«Прибежище беглеца» менялось на глазах. Повсюду строили, чистили, сеяли. Восстановительные работы были в полном разгаре. Действовали быстро и умело, по-американски. Во всем чувствовалась твердая рука мистера Гарри Джонса, сына хлопкового короля.
Снедаемый постоянной жаждой деятельности, молодой человек целыми днями пропадал на стройке. Он что-то рассматривал, примеривал, отдавал указания. Иногда сам, словно простой рабочий, брал в руки инструмент. Гарри Джонс не был снобом[84]. Единственный, любимый сын своего отца, он мог бы удовлетворить любые капризы, самые невероятные желания. Словом, вести роскошную жизнь богача. Ведь эти промышленные или финансовые короли обладают таким состоянием, перед которым меркнут богатства королевских особ.
Гарри Джонс не стремился удивить людей. В данный момент его задача состояла в завоевании расположения прелестной Хуаны, которая сразу же произвела на него неизгладимое впечатление.
Однако Хуана любила свой дом. Здесь она родилась, сделала первые шаги. Наконец, здесь расцвела, став ослепительной красавицей.
Молодая девушка предпочитала суровую непритязательность дома, затерянного в непроходимых лесах, великолепию и блеску городских апартаментов.
И это желание стало для Гарри законом. Деятельный и решительный человек, он поклялся построить на месте разрушенных и сожженных строений настоящий дворец. Засучив рукава, молодой человек принялся за работу. И результаты, несмотря на нехватку материалов и рабочих, не замедлили сказаться.
Конечно, Гарри мог бы сотворить чудо, раздавая направо и налево доллары. Но сын хлопкового короля предпочел построить, как он надеялся, собственными руками, используя местные ресурсы, гнездо для себя, вложив в него душу.
Хуана не могла не заметить рвения, с каким Гарри отдался работе. Она быстро поняла, что американец к ней неравнодушен. Но наша героиня была не из тех, которые легко меняли решения. Ее сердце уже принадлежало Железному Жану.
Конечно, она могла бы полюбить Гарри… например, как сестра. Американец не волновал, не трогал ее душу. Честная и великодушная Хуана очень хотела рассеять его иллюзии[85], что-то сказать, остановить. Однако всячески оттягивала решающий разговор, могущий раскрыть секрет ее сердца.
А Гарри, видя доброжелательную и ласковую Хуану, принимал желаемое за действительное, оказывал девушке все большие знаки внимания, надеясь, что будущее оправдает его самые смелые ожидания.
Между тем с белыми, работающими над восстановлением дома, вот уже в течение нескольких дней происходили какие-то странные вещи. Их было не меньше пятидесяти человек вместе с индейцами племени мансос. Все эти люди были здоровы и выносливы. Они умело и без устали выполняли самые различные работы: валили лес, строгали, пилили, делали кирпичи.
И вот, без видимых причин, многие из них заболели. Причем индейцы, работавшие бок о бок с американцами, оставались здоровыми. Гарри встревожился. Уже несколько его людей не выходили из дома, лежали пластом.
Прошел месяц с тех пор, как американец, ведомый Железным Жаном, освободил «Прибежище беглеца». Дон Блас решил отметить этот маленький юбилей и пригласил всех на большой семейный праздник.
Последние приготовления закончились. Предполагалось, что огромный и роскошный стол соберет всех здоровых и принесет какое-то облегчение больным.
Гарри только что вернулся от своих работников. Дон Блас заметил, что молодой человек бледен. В воздухе запахло грозой.
Плантатор пожал американцу руку и обеспокоенным голосом поинтересовался:
— Ну что, мой друг? Какие новости? Вы неважно выглядите.
— Сеньор, я в отчаянии! Пятеро из числа больных умерли сегодня утром… Товарищи думали, что они спят… позвали их, дотронулись… те оказались холодными и твердыми как мрамор!
— Ужасно!
— И это не все! У меня еще десять больных. Я спрашиваю себя, что будет с ними завтра. Кстати, еще двенадцать человек заболели несколько часов назад. И они уже не в состоянии нормально передвигаться. Хотя до сих пор неутомимо трудились, бесстрашно охотились, укрощали диких лошадей! Больше половины моих людей!.. Друзей! Сеньор дон Блас!
