Виктор Дудко - Тревожное лето
— Будет тебе.
— Это почему же? Нет-нет.
— Давай сюда бумаги. С твоим выигрышем и моим проигрышем разберемся потом. А сейчас закажи Владивосток, канцелярию полковника Бордухарова и собирайся, повезешь все это дело и Вальковскую. То есть, Рейс. — Он помолчал. — Через полтора часа будет идти товарный. Дальнейшее пусть сами там раскручивают. Каштаны из огня таскаем мы, а пожирать их будут другие. Все, Юра. Собирайся.
Во Владивостоке бывать приходилось редко, и Дзасохов сейчас сожалел, что едет туда Кавкайкин, а не он.
— О, кого я вижу! Юра!.. Какими судьбами, как там мой друг Игорь Николаевич?
Серегин в коридоре министерства увидел идущего ему навстречу прапорщика Кавкайкина.
— А я зайти хотел к вам, господин капитан, — обрадовался Кавкайкин. — Я тут по делам. Игорь Николаевич наказывал проведать вас. Я хотел назад вернуться, а меня не пускают.
От прапорщика попахивало вином. «Наука Дзасохова», — отметил Серегин.
— Что там у вас интересного?
— Да вообще-то ничего. Агента красных поймали, — оживился Кавкайкин. — Все Игорь Николаевич. Прямо на вокзале.
Серегин насторожился. Как мог спокойно сказал:
— Неужели? Вот молодцы.
— Правда. Женщина. Связная владивостокского подполья. Красивая. — Он смешался. Покашлял в кулак. — Я ее сюда доставил, к полковнику Бордухарову.
— Интересно, — произнес Серегин. — И как она?
— Раскололась. У Игоря Николаевича и не такие разговорчивыми становились.
— Ну что ж, Юра. Это необходимо отметить. Зайдем ко мне.
— Вообще-то я свободен, — заколебался Кавкайкин, — а вдруг понадоблюсь?
— Понадобишься — найдут, — улыбнулся Серегин. — Идем, идем...
В комнатушке у Серегина никого не было. Кавкайкин повеселел. Все-таки хорошо, что он встретил Олега Владиславовича.
— Располагайся, Юра. А что у тебя там? — кивнул на серенькую папку в его руках.
— Запись допроса. Говорят, сам Михаил Константинович пожелал ознакомиться. Такая удача!
— Да, уж если Дитерихс пожелал — дело серьезное. Вот за удачу и выпьем. — Серегин на широком подоконнике изобразил импровизированный стол. — Ох, Юра, не в службу, а в дружбу, сходи ополосни! — протянул Кавкайкину два граненых стаканчика.
— Это мы мигом, Олег Владиславович! — Кавкайкин подхватил стаканы и выскочил за дверь.
Быстро, стараясь запомнить, Серегин просматривал страницу за страницей. Адреса. Имена. Клички. Опять адреса... Нет, не успеть. Захлопнул папку.
Кавкайкин ногой распахнул дверь. Улыбнулся:
— Небось, заждались?
— Ты вчера только приехал, Юра?
— Так точно, Олег Владиславович. Меня в вашей гостинице устроили. — Прапорщику нравился этот капитан, и он держался непринужденно.
Серегин предложил ему ароматную дорогую папиросу из красивой коробки:
— Внеочередные звания дадут вам с ротмистром. Заслужили!
Кавкайкин заулыбался: есть бог на свете!
Флягин явился, как всегда, выбритый до глянца, отутюженный, со свежим запахом коньяка и одеколона «Ночной Париж». Выпуклые светлые глаза его поблескивали.
В кабинете Бордухарова сидела Вальковская.
— Простите, Вероника Арнольдовна, позвольте и в дальнейшем так вас называть. Служба-с. У нас теперь нет секретов от вас, голубушка. Теперь мы благодаря вашей помощи сумеем нейтрализовать противозаконные действия подполья. — И к Флягину: — С такой милой помощницей вы должны... нет, вы обязаны всех функционеров держать вот где, — сжал руку в кулак так, что побелели суставы.
— Постараемся, господин полковник!
— Да... Так вот, мы тут беседовали с госпожой Вальковской о жизни, и, представляете, оказывается, во многом наши идеалы совпадают. Не так ли?
Вальковская сидела, вцепившись в жесткие подлокотники кресла, взгляд ее был неподвижен, казалось, она что-то пытается рассмотреть в глубине кабинета и не может.
— Да, — произнесла она.
— Госпожа Вальковская, оказывается, из состоятельной семьи, бес попутал ее с большевиками. Слава богу, теперь все это позади. Дальнейший путь только с нами, не правда ли?
— Да.
— Ну-ка, давайте порассуждаем... Связная не явилась. Что делается у красных? Они вынуждены направить сюда своего человека для выяснения обстановки. Самый быстрый путь не на конях ведь, так?
— Железной дорогой.
— Правильно, Флягин.
— Отсюда что следует? Вероника Арнольдовна берет с собой господина Флягина и едет на вокзал. Будете встречать все поезда.
— Меня могут опознать, — произнесла Вальковская отрешенно. Она терла пальцем пятнышко на обтянувшей колени юбке.
— Подгримируетесь. Измените внешность. Не мне вас учить, как это делается. Вы же конспиратор. Успокойтесь и смотрите на все трезво.
«Прости меня, Гай. Я оказалась действительно слабой. Дай бог тебе силы. Прости, Гай Лоренс, я уже просто не могла...» Она наверняка знала, что Лоренса пытают. Держится ли он, а может, сломали и его?
Бордухаров словно подслушал ее мысли, презрительно произнес:
— Этот «железный» Лоренс оказался слабее женщины. Так что не терзайте себя раскаянием. Слаб человек против человека.
Лгал Бордухаров. Лоренс умер молча.
...Тренькнул звонок. Лоренс брился в ванной. Быстро накинул на себя тяжелый тканый халат, прошел в прихожую, прислушался. Опять позвонили.
— Вам кого? — спросил через дверь, вытирая лицо полотенцем.
— Господину Гаю Лоренсу телеграмма.
Лоренс снял цепочку, повернул замок и впустил в квартиру высокого молодого мужчину в шляпе, с тяжелой тростью. За ним протиснулся плотный, широкоплечий в кепке.
— Военный контроль, — сказал первый, показал удостоверение и хотел обратно опустить в нагрудный кармашек, но Лоренс протянул руку.
— Дайте.
Сверил фотографию с оригиналом, несколько раз глянул на высокого мужчину, не пропустил ли какую деталь.
— А вы кто? — спросил у второго.
— Он со мной.
— Слушаю вас, прапорщик Кавкайкин. Чем обязан столь уважаемой организации?
Кавкайкин снисходительно усмехнулся, повесил свою шляпу на крючок, пригладил волосы. Потеснив плечом хозяина, прошел в залу, огляделся.
— Вы один?
— В настоящее время один, а какое дело вам до того, один я в собственной квартире или не один? — уже раздражаясь, спросил в свою очередь Лоренс.
Кавкайкин, подняв бровь, как это делал Дзасохов, посмотрел на него, словно только что увидел, усмехнулся, не открывая рта. Совсем как ротмистр.
— Да вот есть, есть дело, господин Лоренс. Мы уполномочены сделать у вас обыск. По этой причине И имеем честь предстать перед вами.
— Да? — И Лоренс усмехнулся.
— Да, — в тон ему ответил контрразведчик и оглядел хорошо обставленную квартиру. — Нам придется тут основательно потрудиться. Щеков, — он прищелкнул пальцем вскинутой руки, как это делают завсегдатаи ресторанов. — Приступай. Да поживее.
