Ева Гончар - Рассвет над океаном
— Сядь вон туда. Рук не опускай.
Подчиняюсь и, наконец, получаю возможность на неё посмотреть. Дуло направлено теперь мне в лицо — какая знакомая картина! Я думал, что больше никогда этого не увижу. Кожаные перчатки, высокие сапоги, непромокаемая накидка. Меньше всего мисс Паркер сейчас похожа на бедную овечку, которой нужна защита. Край капюшона отбрасывает тень, и я не могу рассмотреть её глаза — только сжатые в линию губы.
— Мия, ты спятила?
Я что, до сих пор надеюсь, что она шутит?!
— Это ты спятил, если решил, что я, в самом деле, уеду с тобой!
Каждое слово — как гвоздь, который забивают мне в сердце!.. А ну, стоп! Как жить дальше, разберёшься потом! Сейчас позаботься, чтобы «потом» у тебя было. Говори с ней — слушать её невыносимо! — отвлекай её разговором и жди подходящего момента, чтобы выбить у неё оружие.
— Ты была очень убедительной.
— Знай я, что тебя так легко провести, я бы давно это сделала!
Мисс Паркер коротко смеётся, меня передёргивает от её смеха.
— Да как тебе вообще пришло в голову, что кресло руководителя Центра, которое меня ждёт, я променяю на сомнительное будущее с тобой?
— Я думал, что твои дела плохи. Я видел, какая ты возвращаешься домой.
— Прошлая пятница сослужила мне хорошую службу!
— Но за тобой следят…
— Мой милый братик до последнего надеялся обойти меня на повороте.
Она переступает с ноги на ногу и поправляет готовый соскользнуть капюшон.
— Чем ты рассчитывал меня увлечь? Морскими прогулками? Детскими воспоминаниями? Дурацкими безделушками? Простеньким сексом?
Мне казалось, что я почти спокоен, но руки сами собой сжимаются в кулаки. Она опять смеётся.
— Да, я должна была усыпить твою бдительность. И я хотела узнать, каков в постели наш гений! Увы, от совершенства ты далёк. Я бы посоветовала тебе больше практиковаться, но в Центре у тебя не будет такой возможности. Обидно, правда?
Зачем она говорит это? Ей мало того, что она меня предала? Круглое отверстие, с которого я не свожу глаз, вдруг начинает опускаться, словно она устала держать меня на прицеле. Напружинившись, я приподнимаюсь.
— Не шевелись! — окрик, резкий, как удар. Занервничала, это хорошо. — Иначе я прострелю тебе колено!
— Ты уже не первый раз обещаешь это сделать!
— Обещания нужно выполнять!
Выстрел, пуля впивается в диван, на котором я сижу.
— Не порти яхту, мисс Паркер.
— Беспокойся о себе, а не о ней, Джарод. В этот раз тебе не уйти. Чистильщики уже здесь!
Она проводит пальцами под горловиной накидки, через секунду мерзкий электронный писк заполняет салон. Поворачивает голову к источнику звука — мгновение, которого мне хватает, чтобы завладеть пистолетом. Сканер радиоволн, вот что так пищит! Я совсем про него забыл. Эта дрянь включила передатчик! Безоружная, она пытается меня отпихнуть, когда я расстёгиваю на ней накидку, чтобы добраться до воротника. Так и есть, под ним приколото крошечное устройство. Если прежде я в чём-то сомневался, то теперь…
Вышвырнуть её отсюда и бежать! Может быть, я ещё успею!
И тут я вижу вдруг её глаза, не скрытые больше капюшоном. Два озера отчаяния, а не глаза! Вижу её обморочную бледность, чувствую запах алкоголя и начинаю осознавать, что всё это время она фальшивила, как расстроенное пианино. А потом под распахнувшейся накидкой замечаю сумку на лаковом ремешке — ту самую сумку, которую вчера она прижимала к груди и куда позавчера прятала листок из отцовского архива.
— Дай-ка её мне, — говорю я и стягиваю ремешок с плеча, не встречая сопротивления.
Мисс Паркер ощупью находит сиденье позади себя, опускается на него и обмякает, как будто из неё вынули стержень.
24. Мисс Паркер. 12 апреля, пятница, ночь
Что ты медлишь, Притворщик?! Открой двери, вытолкни меня прочь отсюда и уноси ноги! Дай мне пощёчину на прощание, пристрели меня… Что угодно, только не смотри на меня больше с брезгливым ужасом, как на ядовитое насекомое!
Он хватает меня за воротник, разыскивая передатчик. Не прикасайся ко мне, я и так на пределе! Капюшон падает, свет бьёт в лицо. Делаю то, чего делать нельзя — встречаюсь глазами с бешеными глазами Джарода. Он разглядывает меня несколько секунд, отпускает и отодвигается. Во взгляде уже не бешенство — замешательство. А потом забирает мою сумку.
Комедия окончена! Он меня раскусил.
Адская усталость этого дня наваливается на меня всей тяжестью. Я сажусь и молча смотрю, как Джарод открывает сумку и достаёт из неё документы. До самого выхода из дома я колебалась: не рассказать ли ему правду? А когда утвердилась в мысли не рассказывать, забыла избавиться от «улик». Как самоубийцы забывают запереть входную дверь, прежде чем забраться с бритвой в горячую ванну. Мне горько за Джарода, который сейчас всё узнает. И стыдно, что я не смогла осуществить план. Но облегчение — сильней! Я не думала, что будет так страшно — наблюдать, как нежность и растерянность на дорогом лице превращаются в омерзение и гнев.
Сейчас это лицо не выражает ничего. И не дрожат руки, которые разворачивают бумаги и раскладывают их на столе.
— Экспериментальный образец двести восемнадцать тридцать три семьдесят — это, очевидно, я? — спрашивает Джарод голосом, который тоже ничего не выражает.
— Ты.
— А номер донора…
— Код. Его расшифровал Брутс.
— Что это за экспертиза? Двое мужчин с одинаковой Y-хромосомой, судя по количеству совпадающих аллелей — сводные братья.
— Ты и Лайл. Я побоялась отдавать в лабораторию свою кровь. Сказала Сидни, что, якобы, хочу проверить, действительно ли Лайл — отец одного маленького мальчика.
— Откуда у тебя… А, да, вчерашние салфетки.
Садится на край стола. Закрывает глаза и потирает виски, словно у него внезапно заболела голова. Повисает пауза. Чёртов сканер до сих пор пищит! Выключаю маячок, писк прекращается. Теперь слышны лишь шум дождя и глухой рокот волн, ударяющих в дамбу.
— Этот сигнал никто не принимал, — говорю я неизвестно зачем. Просто чтобы нарушить паузу.
— Я догадался, — отвечает Джарод.
Я ожидала, что он будет рвать и метать. Его заторможенность меня пугает.
— Ты мой брат, Джарод! Ты тоже Паркер! И ты так спокоен сейчас!..
— Спокоен? Спокоен, Мия?! — он издаёт смешок, больше похожий на всхлип. — Хочешь знать, что я чувствую, да? Мне так больно, что впору наложить на себя руки! Но это нам ничем не поможет.
— Ты простишь меня?
— Прощу что? Спектакль, который ты устроила?
Тяжело поднимается, подходит ко мне и смотрит на меня сверху вниз.
