Марио Эскобар - Секрет ассасинов
— Я рад тому, что провел это путешествие рядом с тобой. Если и есть в мире кто-то, рядом с кем я чувствую себя счастливым, так это ты, — произнес он, глядя на веснушчатое лицо Алисы.
— Спасибо, Джордж. — Алиса взяла его за руку. — Мысль, что ты рядом, успокаивает меня.
Она положила голову на плечо Линкольну, и тот затаил дыхание, почувствовав, как учащенно забилось его сердце, а по руке побежали приятные волны.
Геркулес под руку с Джамилей подошел к костру. Они расположились по другую сторону огня и наблюдали за Линкольном и Алисой. Старик Башит подбросил хвороста — и огонь запылал с новой силой.
— Башит, ты из Атбары. А приходилось ли тебе бывать в Мероэ?
— О да, господин. Мероэ — это город привидений. Там остались только развалины да черные пирамиды на берегу Голубого Нила, — ответил старик, глядя потерянным взглядом на огонь.
— Мероэ — красивый город? — поинтересовалась Алиса.
— Он прекрасен, госпожа. Черный бриллиант в сердце Нубии. Вы знаете историю Мероэ? — спросил в свою очередь старик.
Все отрицательно покачали головой. Башит сел верхом на походный стул, как это делали многие поколения его предков, и начал свой рассказ:
— Одной из самых знаменитых кандак Мероэ была Аманирена.
— Кем? — переспросил Линкольн.
— Так звали цариц Мероэ. В отличие от других царств, здесь правили женщины, передавая власть своим дочерям, — пояснил Башит.
— Мне нравится Мероэ, — сказала Алиса и широко улыбнулась.
— На долю Аманирены выпало немало трудностей. В течение многих лет она вместе со своим мужем, царем Теритекасом, воевала против римлян, но царь в сражении погиб, и на престол взошел один из его сыновей — Акинидад, он стал править со своей женой Аманишакете, — продолжил старик.
— Не знал я, что римляне так далеко продвинулись на юг, — заметил Геркулес.
Старик кивком головы подтвердил свои слова, встал и заговорил снова:
— Борьба между Римом и Мероэ началась в результате вторжения римского правителя Египта в Нубию и на земли Фив[20].
— Просто поразительно, как только в народной памяти сохраняются все эти подробности, — удивился Геркулес.
— Нет, я слышал эту историю из уст одного белого человека, большого любителя руин, — ответил старик и улыбнулся.
— Очевидно, это египтолог, — вступил в разговор Линкольн.
— Я и не знал, что он так называется.
— Как его зовут? — спросила Алиса.
— Его зовут Гарстанг, господин Гарстанг. Он уже несколько лет живет в Мероэ. Вы его не знаете?
— Нет, не знаем, — ответил Линкольн. — Он британец?
— Да.
У Джамили от страха по спине побежали мурашки. А что, если этот человек знает легенду о «Сердце Амона»? Могут возникнуть проблемы. Она взяла на себя обязательство, рассчитывая на то, что никто не встанет на ее пути. И сюда она пришла не для того, чтобы умереть здесь.
— Как мне сказал Гарстанг, Фивы были центром восстаний на юге Египта во времена правления династии Птолемеев. Думаю, что это были какие-то греческие фараоны, и римляне постарались быстро взять Нубию под свой протекторат. А Фивы были городом-базой, откуда римляне намеревались покорить остальную часть Нубии. После завоевания этих земель римский наместник был провозглашен царем Куш, а потом он своей властью назначил правителем Фив принцепса. Тогда же на острове Филы в ознаменование победы была возведена статуя Августу. Хотя теперь в этих местах нет ни одной римской статуи, во всяком случае, я их не видел, — шутливо закончил старик.
— Ты нас очень удивил. Римляне воевали в таком отдаленном и труднодоступном регионе, — заметила Алиса, время от времени наблюдавшая за странным выражением лица принцессы. — Джамиля, а ты знала эту историю?
Та побледнела и ответила не сразу.
— Нет.
— Не поведал ли ее тебе твой раб-евнух? — допытывалась Алиса.
— Откуда ему было знать эту историю? Он был всего лишь рабом, — раздраженно ответила Джамиля.
— Не думаю, что эта история была известна хоть кому-нибудь, — заговорил старик. — Народ здесь темный. Я изучал английский язык в миссионерской школе в Хартуме. Мне преподавали историю, математику и религию. Но здешние люди читать не умеют и ничего не знают о древних руинах Мероэ, смею вас заверить.
Геркулес вопросительно взглянул на Алису. Ее недружелюбное отношение к Джамиле вызывало тревогу. Он понимал, что последние недели проводил мало времени со своей приемной дочерью, но решил, что сближение с Линкольном компенсирует ей его отсутствие.
Старик посмотрел на чужеземцев, снова сел и продолжил свой рассказ:
— Некоторое время спустя Аманирена со своим сыном Акинидадом напала на римское войско, которое располагалось у границ. Легионы были слишком далеко, чтобы оказать им помощь. Ближайший римский гарнизон находился в Аравии. Аманирена захватила Сиену, Элефантину и Филы. Жителей обратили в рабство, а статую Августу снесли. Царица Мероэ обрушила на своих врагов все неистовство Амона. В ответ на дерзость, проявленную царицей…
Рассказ прервал шум, который всех насторожил. Геркулес поднял винтовку, лежавшую рядом с ним, и прицелился в темноту. В этих местах по ночам нередко совершали набеги львы. Алиса взяла свою винтовку, а Линкольн вынул пистолет из внутреннего кармана. Все хранили молчание, ожидая, когда шум повторится, но слышали лишь завывание усиливающегося ветра.
— Господин, — шепотом сказал старик, — это лев.
— Откуда ты знаешь? — спросил Геркулес.
— Ветер донес до него наш запах.
Геркулес подал знак, и двое слуг зажгли несколько смоляных факелов, чтобы осветить стоянку.
— Не делайте этого, — предупредил старик. — Он сможет видеть нас, а мы его — нет. Если его не раздражать, он уйдет. Люди не являются его излюбленными жертвами.
Старик еще не закончил говорить, как тишину ночи пронзило страшное рычание. Поворачиваясь, Геркулес заметил, как в сторону Алисы и Линкольна бежит огромная кошка. Алиса прицелилась в животное, но замешкалась на какое-то мгновение. Это мгновение показалось Геркулесу вечностью. И только в момент прыжка нападающего Алиса выстрелила в зверя в упор. Лев глухо упал на пыльную землю, слабо рыкнул и испустил дух.
— Бог мой! — воскликнула Алиса, опуская винтовку. — Я подстрелила льва.
21
Солнце поднялось и осветило вершины черных пирамид. По мере приближения к городу путешественниками овладевали грустные мысли, которые обычно навевает вид покинутых городов. Заборы и стены, испытавшие на себе разрушительное воздействие времени, статуи на песке, мертвая тишина опустошения.
