Лев Рыжков - Последнее танго в Тегусигальпе
За все эти годы она так и не поняла, как могут клубы дыма, касающиеся ее лица, передавать изображение в тысячи домов Юкатана.
Собственно, передающих зеркал было не так много. Одно в Колане, другое в Теаиуакане, и два в великом Теночтитлане. Их берегли как зеницу ока. Впрочем, И-Цуль слышала и то, что на самом деле передатчиком может являться любое зеркало. Великий Тецкатлипока способен заглядывать в любое жилище, смотреть на людей, отслеживать их реакции и разоблачать крамолу.
…Новости с фронта сменились вестями с полей.
- В три раза больше маиса и томатля собрали крестьяне волости Обезьянья Падь, - не забывая улыбаться, читала И-Цуль. - Свои трудовые успехи труженики полей посвящают величайшему Тецкатлипоке и нашим победам над нечестивцами.
Появился помощник жреца с заранее заготовленными табличками, на которых изображались радостные землепашцы за работой.
А вот третья новость сегодняшнего дня внушила И-Цуль настороженность.
- Жрецы предупреждают, - читала она. - В окрестностях Колана бродит опасный злоумышленник и крамольник, который называет себя Повелителем Змей и воплощением Кетцалькоатля. Настоятельно советуем всем богобоязненным майя не слушать ядовитые речения злопакостного мерзавца, а при его появлении звать стражников. За голову нечестивца назначена награда.
И-Цуль слышала об этом проповеднике, который недавно появился в городе. Говорили, что он действительно творит чудеса и призывает уничтожить дымные зеркала. С последним требованием И-Цуль, понятно, согласиться не могла.
- На этом все, дорогие, богобоязненные майя, - обворожительно улыбнулась девушка. - Сейчас после перерыва на похвальбу торговцев, новости спорта, о которых вам расскажет достопочтимый Койкокотль. А с вами была И-Цуль. Во имя Тецкатлипоки величайшего храните мудрость.
И-Цуль отступила в сторону, и к зеркалу выбежал толстый, потеющий от волнения, торговец.
- Досточтимые майя! Рад вам представить новое масло «Маисёнок». Оно не только удобно для жарки и приготовления пищи, но обладает непревзойденным вкусом. Не покупайте ничего у других торговцев. Запомните: «Маисёнок»! Спрашивайте на рынках города!
И-Цуль досадливо поморщилась. Почему эти торговцы настолько глупы? Почему каждый из них так и норовит облить помоями конкурента? Уже сколько из них попадались в этот капкан, и все равно - продолжают это делать с завидным упорством.
Стражники уже выволакивали незадачливого торгаша, чтобы отвесить ему дюжину палочных ударов по пяткам за недобросовестную похвальбу. С этим всегда было строго. Но купцы готовы были пойти даже на муки. И-Цуль знала, что за те деньги, которые торговец отдает за минуту перед дымным зеркалом, крестьянская семья может безбедно жить целый год.
А к зеркалу уже подходил широко улыбавшийся Койкокотль.
- Добрый вечер, богобоязненные. Вчера состоялась ответственная встреча по фуатбояблю. Встречались команды Паленке и Се-Байле. Уверенную победу одержали паленкийцы. Два-один. Напомню, что через неделю наша команда встречается с ними здесь, в Колане…
И-Цуль терпеть не могла фуатбоябль. Он был отвратителен не столько тем, что представлял собой жестокое и бессмысленное мужское развлечение. Целью игроков было всеми правдами и неправдами забросить отрубленную голову в ворота противника. Играли с мечами и копьями. Уже ко второй половине игры храмовые площади, на которых происходили игры, становились скользкими от крови.
Обязанности судей выполняли жрецы. Любое нарушение правил каралось обезглавливанием. Если одна из команд забрасывала отрубленную голову в ворота, главный игрок мог выбрать для очередной экзекуции любого из солдат противника. При этом число воинов на поле всякий раз оставалось неизменным - по десять с одной и с другой стороны. Плюс одиннадцатый человек в команде - страхолюднейший страж ворот.
Во время этих жестоких схваток иной раз гибло по пятьдесят человек за игру. Ну, и проигравшую команду традиционно приносили в жертву сразу после поражения.
Тем не менее, мужчины с удовольствием рвались в этот бессмысленный бой. В случае смерти они не теряли практически ничего. Ведь гибель на жертвенном алтаре гарантировала вечное безделье и блаженство по ту сторону реальности.
Женщин, к сожалению, приносили в жертвы куда реже. Женщине надо всю жизнь рожать детей, выполнять тяжелую работу в семье, вести досточтимый образ жизни. Тогда, может быть, ее тоже впустят в небесное царство.
Зато мужикам - куда проще. Для того, чтобы обрести вечное блаженство, достаточно один раз плохо сыграть в фуатбоябль. И все. Где, спрашивается, справедливость?
Койкокотль прочитал новости, а на место перед зеркалом заступил жрец, который хотел рассказать зеркалозрителям о государственных делах. Он вполне предсказуемо завел речь о нечестивых ольмеках, зловонных чолутеках и проклинаемых во веки веков тольтеках.
И-Цуль засобиралась домой.
***Проповедь жреца относилась к числу программ, обязательных для всеобщего просмотра, и И-Цуль на самом деле играла с огнем, когда уходила из храма во время его речи.
Впрочем, любимица мужчин всего Юкатана имела на это негласное право.
После жреца шли уже необязательные программы.
Большой популярностью пользовались, например, сериатли - бесконечные постановки из жизни богатых купцов и воинов. Женщины Юкатана были без ума от этих представлений, смаковали семейную жизнь выдуманных героев, обсуждали ее друг с дружкой. Хотя качество актерской игры оставляло желать лучшего. Актеры, как знала И-Цуль, в большинстве своем были неграмотны и тупо зазубривали текст роли наизусть, прислушиваясь к бубнящему жрецу-чтецу.
Гораздо больше И-Цуль нравились детские передачи - в основном кукольные представления, посвященные сказкам и легендам.
А вот передача «Пирамида» неимоверно раздражала. Практически сколько И-Цуль себя помнила на зеркаловидении, эта глупая программа каждый вечер возникала в зеркалах богобоязненных майя. Герои этого безобразия - молодые парни и девушки - были заперты в специальном отсеке храма и предоставлены сами себе. Естественно, они там все переругались, перетрахались и пересклочничали. Раз в день, когда их навещал Тцатцокль с зеркалом, они вываливали свое грязное белье как минимум на пол-Юкатана. Потом начинали выбирать, кого выгнать из пирамиды. К слову, изгнание означало попадание на жертвенник. Поэтому многие девушки радовались, когда их выгоняли.
Хуже «Пирамиды» были только клоуны. Но они, как знала И-Цуль, также были неизбежным злом. Юкатанцы были добродушным народом. Они любили от души похохотать над низкопробными шутками.
