Генри Хаггард - Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
Тогда заговорил Умбелази глухим, прерывающимся голосом:
— Благодарю тебя, белый человек, но сделай так, как говорит эта змея, которая жила в моем краале и кормилась из моей чаши. Пусть он удовлетворит свою жажду мщения за женщину, очаровавшую меня… за ту колдунью, которая довела меня и тысячи людей до гибели. Слышал ли ты, Макумазан, о великом подвиге сына Мативани? Знаешь ли ты, что он все время был изменником, получая жалованье у Сетевайо, и что он перешел со своими полками на сторону узуту в тот момент, когда решался исход битвы? Смотри, предатель, вот мое сердце, которое любило тебя и доверяло. Порази его… порази!
— Прочь с дороги, Макумазан! — прошипел Садуко.
Но я не шевельнулся.
Тогда он прыгнул на меня. Я собрал все силы, чтобы бороться с ним, но ему удалось обхватить руками мое горло, и он стал меня душить. Скауль подбежал ко мне на помощь, но рана ли его, крайняя ли усталость и волнение свалили его на землю, он забился в припадке. Я уже решил, что все кончено, но тут услышал голос Умбелази и почувствовал, что Садуко отпустил мое горло. Голова кружилась.
— Собака, — проговорил Умбелази, — смотри, где твое копье! — и он швырнул копье Садуко, поднятое им, вниз, в реку. — Я, собака, мог бы легко тебя убить, но не сделаю этого. И знаешь почему? Не хочу мешать кровь предателя со своей. Смотри! — Он поставил рукоятку своего широкого копья на скалу и наклонился над острием. — Ты и твоя жена Мамина довели меня до гибели. Да падет кровь моя и всех моих приверженцев на твою голову! Твое имя будет вызывать отвращение всех честных людей, а я, королевич Умбелази, которого ты предал, не дам тебе покоя до самой твоей смерти! Прощай Макумазан, мой друг…
Слезы брызнули из его глаз — слезы, смешанные с кровью, сочившейся из раны на голове. Затем внезапно он испустил боевой клич изигкозов и всей тяжестью своего тела лег на острие копья.
Оно насквозь проткнуло его. Он упал на руки и колени, посмотрел на нас жалобным взглядом и скатился со скалы в реку.
Тяжелый всплеск — и не стало Умбелази прекрасного, королевича, которого Мамина поймала в свои сети.
Грустная история! С тех пор пролетело много лет, но печаль сжимает мое сердце и теперь, когда я пишу эти строки.
Глава XIV
Торжество победителя
Сколько времени прошло после гибели Умбелази? Не знаю. Помню, к нам подошли несколько воинов узуту. Словно сквозь сон, услышал я голос Садуко:
— Не трогайте Макумазана и его слугу! Они мои пленники! Кто тронет их, умрет со всем своим домом!
Они посадили меня на коня, хотя я находился в полуобморочном состоянии, а Скауля унесли на щите.
Очнулся я в небольшой пещере, вернее, под нависшими скалами. Скауль, оправившийся от своего припадка, все еще пребывал в каком-то ненормальном состоянии. Он ничего не помнил об обстоятельствах смерти Умбелази, и я никогда не напоминал ему о них. Как и другие, он думал, что Умбелази утонул, пытаясь переплыть Тугелу.
— Они собираются убить нас? — спросил я его. По торжествующим крикам, доносившимся извне, я понял, что мы находимся в лагере победивших узуту.
— Не знаю, начальник, — ответил он. — Надеюсь, что нет. Не хотелось бы умереть после того, что мы пережили.
Я кивнул головой в знак согласия. Но тут вошел зулус, неся блюдо с поджаренными кусками мяса и кувшин с водой.
— Сетевайо прислал тебе это, Макумазан, — сказал он, — и жалеет, что нет молока или пива. Стража будет ждать, пока ты поешь, а потом проводит тебя к нему.
И он удалился.
— Если бы они собирались нас убить, — сказал я Скаулю, — то вряд ли сперва кормили бы. Нечего падать духом! Поедим!
— Кто знает! — отвечал Скауль, запихивая огромный кусок мяса в рот. — Но лучше умереть с полным желудком, чем с пустым.
Мы больше страдали от усталости, чем от ран, и силы вернулись к нам, как только мы сытно поели. Мы дожевывали последний кусок мяса, когда зулус появился снова и спросил, готовы ли мы. Я кивнул головой, и, поддерживая друг друга и прихрамывая, мы со Скаулем вышли из пещеры. Нас ожидали пятьдесят солдат. Они громко рассмеялись при виде наших плачевных фигур, но ничего враждебного по отношению к нам я не заметил. Там же стояла моя лошадь, печально понурив голову. Мне помогли забраться в седло, Скауль уцепился за стремя, и нас повели за четверть мили к Сетевайо.
Он находился на склоне одного из холмов, с которого открывался вид на расстилавшуюся перед ним равнину. Я увидел странную, дикую сцену. Сетевайо сидел, окруженный своими начальниками и членами его совета, а мимо бегом проносились победоносные полки и громко выкрикивали самые необыкновенные его титулы. Разодетые и разукрашенные глашатаи бегали перед ним взад и вперед, возвещая о его подвигах, называя его Грозой земли и выкрикивая имена знаменитых предводителей, павших в этой битве.
Подходили и воины, несли на щитах мертвых предводителей и начальников и клали их рядами. Так в Англии после удачной охоты складывают рядами дичь. Сетевайо, оказывается, пришла фантазия полюбоваться на убитых, но он так устал, что не мог пойти на поле битвы, вот и приказал принести их к себе. Среди мертвых я увидел и моего старого друга Мапуту. Все его тело было буквально изрешечено ударами копий, но на лице застыла улыбка.
С помощью Скауля я слез с лошади и, прихрамывая, пробрался между трупами к тому месту, где сидел Сетевайо.
— Добрый вечер, Макумазан, — сказал Сетевайо, протягивая мне руку. — Я слышал, ты командовал амавомбами, которых король, мой отец, послал на помощь Умбелази. Я рад, что ты жив. Я горжусь тем, что они так доблестно сражались. Ты же знаешь, Макумазан, что я раньше командовал этим полком. Я приказал щадить каждого оставшегося в живых и сделаю их начальниками нового полка амавомбов. Макумазан, а ведь ты почти целиком уничтожил три полка узуту, убив столько воинов, сколько убило все войско моего брата! Ты великий человек, Макумазан! Если бы не предательство (он произнес это слово с легким оттенком сарказма) Садуко, то ты выиграл бы победу для Умбелази. Хочешь остаться при мне? Я сделаю тебя полководцем целой дивизии королевской армии, ведь теперь я имею голос в государственных делах.
— Ты ошибаешься, о сын Панды, — ответил я. — Вся слава доблестной атаки амавомбов принадлежит Мапуте, советнику короля. Вот он лежит здесь, — и я указал на пронзенное тело Мапуты. — Я же сражался в его рядах, как простой солдат.
— Я знаю, Макумазан, мы все знаем это. Мапута был умная обезьяна, но мы также знаем, что ты научил его, как нужно прыгать. Ну, он умер, и почти все амавомбы умерли, а от моих трех полков осталась одна треть. Стервятники пожирают остальных. Все это кончено и забыто, Макумазан. Вот здесь лежит много мертвых предводителей и начальников, но одного не хватает здесь — того, против которого я сражался. Мне сказали, что ты один знаешь, что с ним случилось, Макумазан, я хотел бы знать, жив он или мертв, если погиб, то от чьей руки. Я хочу наградить эту руку.
