Валентин Гусев - Они были первыми
О, рабочие Кореи, Китая, Приморской и Забайкальской областей хорошо помнят «пребывание» японских войск в Сибири, не должны этого забывать и якутские рабочие и якутская беднота…
Товарищи! Каким же образом думали наши «идейные» враги (как они себя называют) осуществить этот переворот? Выясняется, что, по-ихнему, восстание можно сделать «очень просто»… Весь город был разбит на районы и в каждом районе было по одному или по два десятка. По условному сигналу заговорщики должны были занять казармы 1-го батальона, обезоружить и переарестовать «спящих» красноармейцев… и это им, возможно, удалось бы сделать с помощью предателей, которые обещали выдать винтовки и пулеметы. После «успешного захвата» казарм должны были разбиться на мелкие боевые единицы и идти по квартирам арестовывать коммунистов, «а кои бы не сочли нужным сдаться — здесь же расстрелять» (дословное выражение Ефимова). Другая часть с боем должна была занять казармы кавалерийского взвода. В отрядах всего насчитывалось более ста человек и еще ожидались подкрепления из деревень.
После «ликвидации» Советской власти думали объявить себя автономной республикой и послать своих представителей «на поклон» в Японию.
Такова картина в общих чертах контрреволюционного заговора. Доводя об этом до всеобщего сведения, Губернская революционная тройка призывает рабочих, крестьян, хамначитов и красноармейцев теснее сплотиться вокруг органов революционной власти, вокруг Коммунистической партии и дружными усилиями с корнем вырвать гидру якутской контрреволюции!..
ДА ЗДРАВСТВУЕТ Советская власть!
Председатель Якутской губернской революционной тройки И в. Р е д н и к о в».Сообщение всколыхнуло город, волна гнева и возмущения охватила жителей. Всюду проходили митинги и собрания, на которых клеймили позором заговорщиков и требовали им суровой кары. Опубликованные в газетах материалы наглядно показывали, что буржуазные националисты на самом деле идут в одном строю с оголтелыми белогвардейскими офицерами, матерыми колчаковцами и тойонами.
…Уже через два-три дня город вернулся к мирной жизни. Я в числе других коммунистов был оставлен в ЧК и служил там с перерывами до 1925 года. Работать приходилось очень много: нам противостоял враг хитрый и коварный, а опыта у нас не было.
Но мы твердо знали: работу в ЧК нам поручила партия, и защищать революцию мы должны были несмотря ни на какие трудности.
Первые чекисты выполнили это поручение с честью.
1983 г.
В. Петров, П. Филиппов
ОДИН ИЗ ПЕРВЫХ
Степан Максимович Аржаков хорошо известен в республике как видный партийный и советский деятель. Значительна его роль и в деле создания в Якутии органов ЧК.
В период борьбы с контрреволюцией ярко проявились его качества как чекиста: мужество, твердая воля, чуткость к людям и непримиримость к врагам. В своей трудной и опасной работе он всегда опирался на помощь трудящихся.
После победоносного вооруженного восстания 15 декабря 1919 года С. М. Аржаков был освобожден из колчаковской тюрьмы и вскоре направлен уполномоченным военно-революционного штаба Красной Армии в Вилюйск. Там под его руководством проводилось расследование по делу заговорщиков, пытавшихся захватить власть. Позднее он возглавил следственную комиссию в Якутске.
Осенью 1921 года началась гражданская война. Группа бывших царских и колчаковских офицеров во главе с Коробейниковым тайно бежала из Якутска и, направляясь на восток, в поселке Нелькан захватила пароходы с грузами, шедшие из порта Аян. Создав белобандитские шайки, они стали угрожать Якутску.
В это тревожное время областная партийная организация направила Аржакова на самый ответственный участок: навстречу бандитам.
В удостоверении, выданном ему в ноябре 1921 года, сказано:
«Предъявитель сего член революционного комитета Якутской губернии тов. Аржаков Степан Максимович назначается представителем губревкома в 1-й особый отряд, направляющийся на борьбу с появившимися в Мае, Амге и Нелькане белыми бандитами.
Тов. Аржакову предоставляется право самостоятельно разрешать все вопросы, связанные с советским строительством, а также все земельные, продовольственные, административные вопросы, распускать и назначать волсельревкомы, судить преступников по должности до применения высшей меры наказания включительно, освобождать от продналогов сельские общества, оказавшие хорошую помощь отряду или попавшие в беду из-за капризов природы.
Тов. Аржакову С. М. предоставляется также право конфискованное особым отрядом на основании приказа № 1350 командарма 5-й армии имущество раздавать волсельревкомам и комитетам общественной взаимопомощи.
Тов. Аржаков свою работу должен вести в соответствии с задачами, возложенными на 1-й особый отряд и в военно-оперативном отношении подчиняться командиру отряда.
Командующий всеми вооруженными силами Якутии С а в л у к. Председатель Губревкома С л е п ц о в-О й у н с к и й. Секретарь Губбюро РКП(б) Г. Л е б е д е в».И эту задачу С. М. Аржаков выполнил успешно.
В отчете о поездке по улусам он сообщал, что побывал в Татте и Чурапче, принял участие в работе съездов Баягантайской и Таттинской волостей, провел несколько митингов, на которых выступал с докладами о внутреннем и внешнем положении Советской России. В соответствии с предоставленным ему правом освободил от продналога Таттинскую, Баягантайскую, Ботурусскую и I Амгинскую волости, создал дружины в Таттинской волости из 22 человек и в Баягантае из 21 человека и передал их в распоряжение военного командования.
По возвращении в Якутск Степан Максимович был назначен уполномоченным особого отдела ГПУ первого особого отряда и снова направлен в восточные улусы. Обстановка там ухудшалась с каждым днем, т. к. белобандиты вплотную приблизились к Амге и стали устраивать засады вокруг села.
В таких условиях в срочном порядке налаживалась оперативная работа, чтобы снабжать командование информацией о противнике, готовить бойцов к отражению наступления. К обороне села привлекались якутские и русские крестьяне.
Трудности были неимоверные. Не хватало теплой одежды, боеприпасов, топлива и фуража… Дрова и сено приходилось добывать с боями. Вскоре белобандитское кольцо вокруг Амги наглухо замкнулось. С 10 января 1922 года отряд находится в осаде. В этой сложной обстановке С. М. Аржаков назначается политруком 1-й роты, а выехавший вместе с ним А. А. Назаров — политруком 2-й роты.
