Эмилио Сальгари - В дебрях Борнео
— Помогите! Скорее! Скорее…
Буйвол, уносивший на спине живую ношу, через мгновение скрылся из глаз ошеломленных разведчиков.
VIII. Участь маратха
— Каммамури погиб! — воскликнул Янес, видя исчезновение маратха.
— На помощь к нашему другу! — рванулся Тремаль-Наик.
— Ни с места! — властно крикнул Сандакан. — Вы что, с ума сошли, что ли? Каммамури мы сейчас ничем помочь не можем. Да едва ли он и нуждается в нашей помощи. Он не растерялся. Увидит, что буйвол уносит его в сторону, и тогда найдет возможность так или иначе избавиться от своего рогатого коня.
— Если только компаньоны этого «рогатого коня» не забодают маратха! — проворчал потерявший свой оптимизм Янес.
— Едва ли! — успокаивал товарищей Сандакан. — Кроме того, буйвол, на котором сидит Каммамури, отбился в сторону. Однако нам путь преградил живой поток. Надо запастись терпением.
В самом деле, ничего другого не оставалось делать: мимо того места, где сейчас находились трое разведчиков, двигался поток колоссальных рогатых животных. Тут было, по меньшей мере, несколько сотен самок, среди которых неуклюже неслись вприпрыжку мохнатые телята. Но теперь животные мчались уже не столь плотной массой, как несколько минут назад: среди них уже отчетливо намечались отдельные группы в несколько десятков особей. И шли они медленнее, спокойнее, чем предыдущие. Иная группа, замедлив шаги, рылась в куче валежника, подбирала свежую зелень. Другая прокладывала себе дорогу в сторону от общего русла, ломясь с шумом и треском сквозь заросли.
Вот и последний отряд буйволов, догоняя уже исчезавшее вдали стадо, пронесся мимо убежища разведчиков легким галопом.
— Можем выглянуть на свет! — сказал Сандакан.
В это мгновение издалека донесся резкий звук. Это явно было эхо Далекого выстрела.
— Карабин Каммамури! — воскликнул тревожно Тремаль-Наик.
— И не дальше, чем в полумиле, — подтвердил Янес.
— Выстрели ты, Тремаль-Наик, чтобы Каммамури знал, что мы близко, — отозвался Сандакан.
Индус поднял ружье. Огненный свет прорезал полумглу леса. Прогрохотал выстрел. Через полминуты Тремаль-Наик выстрелил снова, и все трое прислушались, ожидая ответа.
«Тра-та-та! Трах! Трах!»
— Вы слышали? — встрепенулся Сандакан. — Пять, подряд пять выстрелов! Что это может значить? Ведь у Каммамури было с собой только одно ружье. А это — выстрелы или из револьвера, или из нескольких ружей…
— На нашего друга напали враги! — высказал предположение Янес.
— Даяки! — воскликнул Сандакан, бледнея.
Лес угрюмо молчал, храня тяжелую тайну. Только издали еще доносился глухой шум — там брело разлучившее товарищей стадо буйволов, да откуда-то доносился жалобный крик словно оплакивавшей чью-то гибель ночной птицы.
— Что мы предпримем? — послышался взволнованный голос Тремаль-Наика. — Каммамури — мой верный слуга и друг. Я не могу оставить его на произвол судьбы. Или освободить его, или…
— Или отомстить за него! — с яростью отозвался Сандакан. И потом добавил:
— Вперед же, друзья! Но сначала вверх!
— То есть? — удивился Янес.
— То есть прибегнем к маленькому воздушному путешествию. Иначе через четверть часа нас постигнет участь Каммамури.
И Сандакан, не теряя ни минуты, показал на собственном примере, каким путем надлежало продолжать путь: выбрав подходящую лиану, свесившуюся с толстой ветви баньяна, он мгновенно вскарабкался по ней на дерево и оттуда, из совершенно скрывавшей его листвы, окликнул товарищей.
— Скорее! За мной!
Янес и Тремаль-Наик не заставили себя долго ждать и последовали за Сандаканом с такой быстротой, что им позавидовал бы любой профессионал в лазании по канатам…
Некоторое время наши друзья перебирались с ветки на ветку, с одного дерева на другое при помощи густой сети перепутавших все деревья лиан. Временами, конечно, им приходилось спускаться на землю и переходить небольшое пространство по густой траве. Но при этом они старательно заботились о том, чтобы на земле оставалось как можно меньше следов их пребывания.
Между тем ночь прошла, рассвело, весь лес был залит потоками яркого солнечного света. Мириадами голосов этот дремучий лес приветствовал приход дня.
При свете было легче ориентироваться, и в скором времени трое друзей добрели до того места, где, по их мнению, ночью случилась катастрофа, погубившая или, быть может, отдавшая Каммамури во власть таинственных врагов.
Без особого труда разведчикам удалось найти тушу лежавшего в луже крови буйвола, над которой уже носился рой привлеченных запахом разлагающейся крови мух, сверкавших на солнце разноцветными яркими искорками.
— Это было здесь! — сказал Сандакан, глядя с высоты в добрых двадцать метров на небольшую полянку.
— Спустимся, посмотрим следы! — предложил Тремаль-Наик.
— Тсс! Ни слова, ни звука! — предостерег его Сандакан. — Идут!
— Даяки? — переспросил, укрываясь в непроницаемой для взора пышной зелени, Янес.
В самом деле, по полянке брели несколько даяков в полном боевом вооружении, обшаривая каждый кустик, каждую тропку, присматриваясь к каждому следу.
— Они не могут быть далеко! — донесся до скрывавшихся в листве разведчиков голос одного из даяков.
— Если только они не пошли вслед за буйволами! — отозвался другой даяк.
— Нет, зачем им идти туда?
— Раздобыть мясо на завтрак.
— Едва ли… Ведь буйволы ушли в сторону, противоположную островку, где остались их воины.
— Так что же?
— А они должны спешить соединиться с этим отрядом. Нам надо во что бы то ни стало отрезать им путь. Как только увидите — стреляйте из сумпитанов, рубите, колите!..
Но берегитесь убить белого, который с ними! Вождь сказал, что его мы должны доставить живым. Горе тому, кто ослушается вождя!.. Его белый друг не пощадит ослушника…
—Ах, канальи! — пробормотал Янес, отлично слышавший каждое слово. — По-видимому, вся каша заваривается из-за меня. Удивительно! Решительно, земной шар становится ужасно тесным! Куда ни попадешь, всюду натыкаешься на каких-то приятелей, которым твоя персона почему-то ужасно дорога… И что это за «белый друг», хотел бы я знать?
Тем временем даяки, пробирающиеся по лесу цепью, уже исчезли. Сандакан дал знак, и разведчики спустились с укрывавшего их дерева. Осмотрев труп буйвола, они убедились, что животное убито пятью выстрелами, произведенными почти в упор. По виду ран можно было предположить, что они нанесены пулями из пистолетов, а не из Ружей. Неподалеку от того места, где лежал труп животного, виднелось место, на котором густая трава была сильно примята, словно по ней прошло несколько человек.
