Луи Буссенар - Приключения в стране львов
Медальон несомненно исчез именно тогда.
Фрикэ припомнил, с какой жадностью глядел на медальон один из негров-конвоиров, когда путешественница вынимала его и показывала троим друзьям. Юноша подозвал к себе другого сенегальца, угостил его ромом и основательно расспросил.
Сенегалец сообщил о негре-дезертире довольно важные подробности. Его звали Сунгойя, родом он был из страны куранкосов.
Фрикэ раскрыл карту, легко отыскал, к югу от земли мандингов, землю куранкосов и даже, под 10R45' западной долготы и 9R30' южной широты, нашел название Сунгойя — вероятно, то место, откуда был родом сбежавший негр. Здесь находятся истоки реки Рокелль. Тут же, неподалеку, берет свое начало Нигер, который у местных жителей называется Джиолибой.
— Сунгойя был у себя в селении вождем, — рассказывал лаптот. — Эти вожди почти независимы, однако признают над собой, больше номинально, власть главного вождя, избираемого пожизненно. После смерти такого вождя Сунгойя стал добиваться своего избрания на его место и почти преуспел в этом, как вдруг у него явился беззастенчивый соперник. Не обращая внимания на выборы, на всякие там голосования, этот субъект подобрал себе команду головорезов, задарил их страусовыми перьями, запоил ромом и с их помощью захватил власть, подтвердив на деле лишний раз афоризм "сила выше права". Как человек, умеющий властвовать, он объявил, что все, кто станет на его сторону, получат от него гри-гри (амулеты или талисманы), страусовые перья или рому; недовольные будут проданы в рабство, а непокорным снимут голову долой. На свою беду, Сунгойя не умел держать язык за зубами и постоянно критиковал нового монарха. Критика была по большей части правильной и потому навлекла на него особенный гнев. Кончилось тем, что его без всякого суда схватили, наказали палками и продали в рабство.
— Однако, как опасно говорить о политике на берегах Гвинеи, — заметил Фрикэ. — Ну, арапушка, продолжай, продолжай! Это очень интересно.
Лаптот продолжал:
— Сунгойя из рабства освободился и задумал свергнуть своего врага. Но как напасть на человека, владеющего, быть может, лучшим гри-гри во всей стране? И вот Сунгойя принялся всюду разыскивать себе такой талисман, который помог бы ему одолеть противника. Он достал уже целую коллекцию всевозможных фетишей, когда познакомился с Андрэ, нанялся к нему на службу и был свидетелем чудесного избавления madame Барбантон из обезьянних объятий. Очевидно, у белой женщины имелся гри-гри необыкновеной силы.
— Понимаю!.. Догадываюсь!.. — вскричал Фрикэ. — Сунгойя видел, как госпожа вынимала медальон, а из медальона билет, и принял его за ладанку с талисманом, помогшим одержать победу над гориллой. Натурально, ему захотелось присвоить себе такой талисман… Ведь так? Ну, конечно… Однако будущий монарх каранкосов учудил с нами хорошую шутку… Я все понял теперь. Не знаю только одного, главного: где же Барбантон?
— Капитан уехал с ним в пироге.
Сенегальцы, как только поступили к Андрэ на службу, с первого же дня стали звать Барбантона капитаном. По их мнению, этот чин как нельзя больше шел к его бравой фигуре, мужественной осанке, молодецким усам и орденской ленточке в петличке. Не ниже капитана, во всяком случае.
Барбантон вначале протестовал. Тогда его произвели в полковники. Пришлось уступить. Так его и стали звать капитаном.
— Ты знаешь наверняка, что он уехал?
— Наверняка! Я сам видел. С ним другой товарищ и Сунгойя.
— Раз ты сам видел, значит, так оно и есть.
Дело было выяснено. Фрикэ побежал к Андрэ посоветоваться. Выслушав весь рассказ, Андрэ вполне согласился с версией парижанина относительно Сунгойи. Несомненно, это он украл медальон, воспользовавшись крепким сном измученной путешественницы. Сделал он это с далеко идущей целью: вернуться на родину и произвести там в свою пользу государственный переворот. Лучшей дорогой в землю куранкосов была река Рокелль. Ясно, что беглецы поплыли вверх по ней, добывая себе пропитание рыбной ловлей и охотой.
Вся задача заключалась теперь в том, чтобы настигнуть их и в то же время не спугнуть. В погоню мог пуститься только Фрикэ. Решили, что он возьмет паровую шлюпку, на которой стоило лишь развести пары, да снабдить всех провизией, и можно отправляться. С собою он должен был взять только двух матросов и трех негров, в том числе второго сенегальца, который знал все местные наречия не хуже своего беглого товарища и мог служить переводчиком. Негр и европейцы будут вооружены скорострельными винтовками Винчестера, а Фрикэ, кроме того, возьмет с собой полное охотничье снаряжение. Не будучи завзятым охотником, Фрикэ согласился продолжить дело Андрэ, прикованного к постели, и добывать вместо него охотничьи трофеи. Впрочем, охота в этих странах не столько спорт, сколько необходимая самооборона.
Кроме всего прочего, на шлюпку взяли запас лекарства, главным образом хинина, необходимого при заболеваниях малярией; потом были погружены разные походные принадлежности, гамаки, каучуковые одеяла — защищающие от ночной сырости и дневного жара. Наконец, не была позабыта и складная резиновая лодка системы Макдональда, на случай если бы пришлось идти посуху, так как дороги в тех местах пересекаются многочисленными реками.
Если бы река Рокелль оказалась впоследствии не судоходною, так как дно ее в некоторых местах усеяно камнями, то предполагалось, что Фрикэ отошлет шлюпку обратно и поплывет дальше в туземной пироге, посадив негров за весла. Яхта будет дожидаться его возвращения или на фритаунском рейде, или, если ожидание покажется чересчур уж утомительным, крейсируя около берегов.
Фрикэ отбыл.
Шлюпка вошла в устье реки, которая в этом месте называется Сьерра-Леоне, миновали английский берег и храбро достигла вод собственно Рокелля.
Благодаря приливу и превосходной машине, экспедиция двигалась быстро вперед, наполняя сердце парижанина надеждой на скорый успех. Но когда начался отлив и обнажились камни, среди которых нужно было осторожно лавировать под малыми парами, эта надежда значительно потускнела.
— Если так, то мы не скоро их догоним, — задумчиво бурчал себе под нос юноша. — Эти негры замечательные гребцы, их лодки плавают, как рыбы. И зачем так много утесов!
Встретилось несколько пирог с фруктами и овощами. Негры везли продавать эти продукты в город. Через сенегальца Фрикэ задал им вопрос о беглецах. Выяснилось, что те опережают их на целые сутки.
Наступала ночь. Пора было становиться на якорь. Фрикэ сам выбирал место для стоянки. Взошла великолепная луна, что еще больше расстроило Фрикэ: ведь при лунном свете беглецы могли плыть и дальше.
