А Чжимбэ - Сокровища Мельк-Тауза
Утром Бушуев поднялся первым и немедленно отправился к оврагу. Но не сделал он и нескольких шагов, как из развалин вынырнул иезид и торопливо стал догонять Бушуева.
— Почему ты идешь со мной? — спросил с недовольством Бушуев.
— Я боюсь, как бы не случилось чего-нибудь, — уклончиво ответил иезид.
Бушуев поморщился, но протестовать не стал. Он добрался до оврага и, не отрывая глаз от засыпанного костями дна его, пошел в сторону гор. Как тень следовал за ним его спутник и внимательно наблюдал.
Больше двух верст прошел Бушуев и не заметил ничего особенного. Он собирался итти до самых гор, но неожиданная мысль остановила его. Ему вспомнился последний человеческий скелет и две палки около него. Рассматривая кости, Бушуев обратил мимоходом внимание и на эти палки, но не задумался и не придал им никакого значения. Эти палки вспомнились ему только сейчас, когда в голове у него возникла мысль о том, что на ту сторону заполненного ядовитыми газами оврага можно свободно перебраться только в том случае, если будешь выше уровня газов. Эта мысль появилась у Бушуева после того, как он задумался о природе наполняющих ложбину газов. Он предположил, что это должно быть углекислый газ. Потом ему вспомнился собачий грот в Италии, в котором погибают собаки, но свободно проходит человек, так как он выше уровня газов и не подвергается их ядовитому влиянию. После этого у Бушуева возникла мысль: а не пользовались ли предки настоящих иезидов каким-нибудь приспособлением для того, чтобы быть выше уровня газов? И вдруг мысль его вернулась к тем двум странным палкам, которые он видел около человеческого скелета.
Бушуев резко повернул и торопливо направился назад. Через несколько минут он уже не шел, а бежал, а следом за ним бежал и встревоженный иезид. Бушуев внимательно искал глазами скелет, и когда вновь нашел его, то стал рассматривать эти странные палки, которые тоже как будто хотели перейти через овраг, но упали рядом с человеческим скелетом и остались здесь навсегда. Сердце Бушуева сильно забилось. Несомненно, это были ходули. Грубые, не особенно удобные для пользования, но все-таки ходули,
предназначенные для перехода через овраг.
Бушуев ликовал. Он сказал своему проводнику, что Мельк- Тауз коснулся его головы и прояснил зрение. Мельк-Тауз открыл ему вход в царство свое,
Иезид был смущен. Он робко озирался кругом и не знал, верить или не верить этому чужому человеку, у которого беспричинно меняется настроение и который временами похож на безумного.
Почему он постоянно удостаивается милости Мельк- Тауза? Он, чуждый вере и чуждый всем иезидам? Неужели Мельк-Тауз предпочел его? Но кто знает волю и желания высших существ. Если бы здесь был шейх Юсуф, он, может быть, разобрался бы во всем и сказал сомневающемуся ие- зиду, что надо делать. Но шейх отсутствовал и иезид был в тяжелой нерешительности.
Бушуев сбегал к месту ночлега, собрал все ремни и сделал из них аркан. Закидывая аркан в овраг, он старался вытянуть ходули. Иезид сидел рядом и трепетал. Он ничего не понимал, беззвучно молился великому и грозному Мельк- Таузу и просил его проявить волю свою.
Но Мельк-Тауз молчал. Молчало голубое прозрачное небо, немой сосредоточенности были полны горы, и только солнце грело усердно, не то поощряя безумствующего человека, не то пытаясь остановить его.
А он настойчиво добивался своего — и добился. Обе ходули были в руках Бушуева. Он внимательно осмотрел их, убедился в исправности и чуть не запрыгал от радости.
Иезиду было жутко с этим странным человеком. Он хотел бежать от него, скрыться, но не решался: шейх поручил ему охранять этого ненормального человека.
Бушуев вспомнил далекое детство. Вспрыгнул на ходули и зашагал. Несколько раз срывался, потом начал ходить тверже и увереннее.
Иезид с ужасом смотрел на человека с деревянными ногами, который неуклюже ходил, смеялся и кричал что-то.
Бушуев спрыгнул с ходуль, сбегал за ружьем, потом потащил ходули к оврагу. Он снова сосредоточенно нахмурился.
— Почему погиб тот, кто шел на ходулях через овраг? — подумал он.
Бушуев внимательно изучил контуры дна оврага и увидел, что то место, где лежал скелет, было самое пологое и удобное для переправы. Но почему все-таки погиб этот далекий предок иезидов? На ходулях он, вне всякого сомнения, был выше уровня газов. Припадок слабости или какое-нибудь постороннее воздействие сронило его с ходулей?
У Бушуева не было времени разбираться в причинах смерти неизвестного человека. Он опустил ходули в овраг, встал на них и уверенно двинулся вперед. В тот же момент он услышал отчаянные вопли курда, но оглянуться не мог. Он миновал скелет и все больше приближался к противоположному скату. Было тяжело взбираться на подъем. Ходули цеплялись за землю, и трудно было сохранить равновесие. Бушуев добрался до обрывистого места и спрыгнул на него. Торопливо отбежал подальше и оглянулся. Переправа совершилась счастливо. На противоположной стороне в отчаянии катался по земле оставленный курд и наполнял воздух жалобными криками.
Бушуев помахал ему рукой и закричал:
— Жди меня… Я скоро вернусь!
Потом на всякий случай спрятал ходули и засыпал их песком.
Куда же ему теперь итти? В какую сторону? Таинственное царство Мельк-Тауза было пред ним. Он нашел вход в него. Не было ничего необычного в этом царстве и даже не чувствовалось присутствия в нем человека. Пустынные, необработанные поля, заросшие дикой травой. Редкие кустарники. Вдали на буром фоне каменных скал манящее пятно зелени.
На эту зелень и направился Бушуев.
Местность была неровной. Часто встречались небольшие холмы и рытвины, узенькие светлые ручейки с радостно-яркой травой по берегам. Все это было самым обыкновенным и ничем не отличалось от холмов, рытвин и ручьев в других местах.
Но это — декорация настоящего, а в прошлом здесь было что-то другое. Бушуев остановился пред поросшими травой и кустарником развалинами. Повидимому, когда-то здесь было большое каменное здание, и вот — нет его. Рука времени надавила на него и превратила в груду камней.
Всюду кругом глаз наталкивался на развалины больших построек. Люди далекого прошлого затратили здесь огромную энергию, но для чего?.. Не ради же бесплодного каприза? Должно быть и цели, которые преследовали они, были так же огромны, как и их постройки?
В широкой котловине Бушуев увидел мертвый город. Каменные развалины уныло ждали своего последнего дня, который превратит их в полную бесформенность.
Жадная растительность не могла овладеть замощенным пространством улиц, и они четко делили развалившийся город на равномерные четырехугольники.
