Елена Бергман - Мир львинов
Громкое восклицание прервало ход мыслей юноши и заставило испуганно дернуться. Резко выпрямившись, он пребольно стукнулся затылком о верхний край очага и зашипел не хуже Мраха.
— Зачем ты засунул голову в очаг?
Варму решил, что стукнулся слишком сильно, ибо перед ним была галлюцинация… Девушка лет шестнадцати, темноволосая и хорошенькая, в легком льняном платье, крепившемся на одном плече костяной булавкой, стояла у входа, придерживая рукой занавес из шкуры, и смотрела на него круглыми от удивления глазами. Человеческая, красивая девушка! И, судя по выражению ее лица, эта красивая девушка считала Варму полным идиотом…
— Я проверял дымоход. — буркнул юноша и почувствовал, что краснеет.
— Дымоход? — пропела девушка. — А что с ним не так?
— С ним все в порядке. — ответил юноша и покраснел еще больше.
Девушка шагнула в комнату и уставилась на него своими темными глазами. Она выглядела встревоженной.
— Ты лицо обжег! — тихо ахнула она. — Мазь надо!
Варму из просто красного стал бордовым.
— Не надо мазь. — выдавил он. — Это не ожег…
Девушка совсем растерялась. На ее красивых глазах выступили слезы.
— Но ты же красный! — воскликнула она дрожащим голосом.
— Красный, — подтвердил Варму. Он успел сообразить, что девушка, выросшая среди львинов, вряд ли знакома с естественными реакциямии человеческого тела. — Но это не ожег — я так смущаюсь.
— А почему ты смущаешься?
Юноша замялся, подумал и ответил: — Ну…Ты очень красивая…
Теперь настал черед девушки краснеть. Закрыв ладошками пылающее личико, она замотала головой и хотела было убежать, но варах удержал ее.
— Ты и вправду красивая! — воскликнул он искренне. — Такая красивая…Я бы нарисовал тебя!
— Нарисовал? А как?
— Да вот так! — и юноша показал на картину.
Девушка глянула и застыла, открыв рот. Ее широко распахнутые глаза вспыхнули, юное личико засветилось совершенно детским восторгом, из груди вырвался тихий вздох…И Варму понял, что пропал…
Маленькая мохнатая ручка появилась словно из ниоткуда и пребольно ущипнула юношу за бок:
— Прекрати так пялиться! Это неприлично! — и Хеля, разбуженная их голосами, вклинилась между ним и девушкой. — Ее Марой зовут!
— Хеля! — изумленно охнула девушка. — Ты откуда здесь?
— Дед прислал. — сообщила львинька, приняв гордый вид. — Вот ему в ученицы.
— Аааа… — девушка кивнула. — А я еду приносила…
Между прочим, львинька говорила на варахском почти без акцента. Немножко понимает, значит? Ну-ну! Поскромничал дедушка! Кстати, Мара тоже говорит по варахски… Интересно, а они все здесь такие…Ученые?
Мара, между тем, подхватила раковину и собралась уходить, но Варму снова задержал ее:
— Оставь. Я хотел рассмотреть…
Хеля сунула в руки девушке тряпочку и подтолкнула к двери. Мара упиралась.
— Иди! — крикнула львинька и даже топнула ножкой.
— Хеля! — воскликнула Мара в изумлении. — Что с тобой? Да ты никак ревнуешь!
Девочка зашипела на нее, показав острые клыки, и выскочила из комнаты. Варму и Мара остались одни. 54
Глава 17. Хеля и Мрах знакомятся
Хеля мчалась по подземному лабиринту, не разбирая дороги. Юбчонка ее съехала на бок, бусы давно порвались и осыпались на каменный пол голубым дождем. Почти ослепшая от слез, львинька бежала вперед и вперед. Ей было стыдно. О, ей было ужасно, невыносимо стыдно! Как она, такая воспитанная, всегда сдержанная девочка, могла повести себя столь неподобающим образом? Кричать на Старшую! Поднять на нее руку! Встревать без позволения в разговоры взрослых! Что подумал о ней художник? Что скажет дедушка? Как теперь показаться им всем на глаза?
Позор!
Отряд охотников преградил ей путь. Один из воинов, очевидно, узнал девочку и попытался остановить, но Хе- ля, все еще сгорая от стыда, вырвалась с громким криком и шмыгнула в первое попавшееся ответвление коридора.
Здесь было темно и тихо. Затаившись, львинька ждала, не последует ли за ней встревоженный охотник, но никто так и не пришел: то ли старшие не видели, куда именно она побежала, то ли у них были дела поважнее, чем гоняться за зареванными детьми…Так, или иначе, но факт оставался фактом — Хелю никто не искал.
Посидев в углу и немного успокоившись, девочка снова обрела способность мыслить. Да, она натворила дел. Но, в принципе, ничего страшного и непоправимого! Все живы- здоровы! К тому же — поняла и осознала! И если вернуться, попросить прощения и объясниться, ее обязательно простят.
Перестав плакать и вытерев слезы подолом юбки, Хеля встала, собираясь немедленно отправиться домой, и вдруг поняла, что не знает, где находится — в этой части лабиринта ей бывать прежде не доводилось. Оставалось одно — просить Старших, чтобы указали дорогу. Но Старших нужно сначала найти… Старшие, ау!
Хеля растерянно огляделась: похоже, она попала в жилой отсек: вдоль стен рядами тянулись занавешенные шкурами ниши. Уже хорошо! Если проверять все логовища по очереди, в одном из них обязательно отыщется кто-нибудь, согласный отвести ее домой. Она просто скажет, что заблудилась…
Так девочка и сделала. У первых двух ниш ее ждало разочарование — хозяев не было дома. В третьем логовище горел свет, и Хеля робко поскреблась. Шкура почти сразу откинулась, и на пороге возник уже немолодой львин. Увидав львиньку, зареваную и растрепаную, он удивился и провел девочку внутрь. Усадив Хелю к огню и вручив ей раковину с водой, воин поинтересовался, кто ее обидел. Львинька честно рассказала, как было дело. Бывалый Старший только головой покачал — вот бестолочь! Хеля совсем успокоилась. В логове было тепло, и ее потянуло в сон. Заметив, что девочка клюет носом, Старший бросил у очага несколько шкур и уложил на них Хелю — пусть отдохнет, хуже не будет…
Проснувшись, девочка не сразу поняла, где находится. Потом вспомнила и собралась было испугаться, но передумала. Старшего в логовище не оказалось, но мало ли куда тот мог уйти, на то он и Старший…Подбросив в очаг дров, девочка решила оглядеться — ей было скучно. Комната оказалась довольно большой, со спальной нишей. На стенах висело разнообразное оружие, от топоров и копий до небольших ножей, все — отменного качества, в одном из углов на небольшом столике было аккуратно сложено несколько предметов женского обихода и детские игрушки. Хеля не стала их трогать: она знала, это — вещи умерших: в ее доме тоже имелся такой уголок, там лежали памятки от папы и мамы. Девочке стало грустно — бедный львин, похоже, потерял и жену, и ребенка…Наверно, именно поэтому он к ней так добр!
