Георгий Тушкан - Джура
— Я все знаю! — закричал Саид. — Его убил тот старый охотник, что повстречался нам недалеко от границы. На нем был тоже черный халат!
— Если аксакал — враг Тагая и выдал мне курбаши, может быть, ему кто-нибудь мстил из родни Юсуфа? — спросил Джура.
— Такие ручки у камчи, — сказал Чжао, вертя в руке нагайку, — делают в Индии из слоновой кости. Это дорогая камча. Надо быть очень сердитым, чтобы бросить такую ценную вещь. Ты узнал опасный секрет. Брось эту нагайку или спрячь, чтобы никто ее не видел. Виноватый тебя узнает по этой камче, а ты его не узнаешь. Зачем испытывать судьбу?
— Зачем прятать? — возразил Джура. — На эту камчу я поймаю ее хозяина, как Кучак ловил кииков в силки.
Напрямик через горы и ущелья, по охотничьим тропам Джура, Чжао и Саид приближались к крепости.
Джура шел впереди. Ни один камень не сорвался из-под его ног. За ним ехали Чжао и Саид. На последнем привале Чжао показал Саиду жучка, который безуспешно пытался взобраться на верхушку стебля и, не достигнув ее, падал на землю, сдуваемый ветром.
— Много раз он лезет и столько же раз падает, не достигнув цели. Он настойчив — значит, он влезет на цветок. Кто настойчив и терпелив, тот рано или поздно, но обязательно добьется своего, — сказал Чжао.
— Он мог бы подгрызть стебель снизу, и цветок бы упал на землю, — возразил Саид.
— Да, но соки перестанут течь, а зачем жучку сухой цветок? Он хочет пить долго и много сладкого сока. Вчера ты чуть не подгрыз стебель снизу.
— Чжао! — возмутился Саид. — Ты обещал мне не напоминать. Раз сказал, и довольно!
— Одна капля, упав на камень, ничего не сделает, а тысячи разрушат его.
Дорогой Саид передумал вчерашнее и пришел к заключению, что Джура поступил с ним как злейший враг. Друг не мог так поступить! Кому нужны эти караванщики и их халаты? Джура совсем потерял голову. А если он, Саид, будет с ним дальше иметь дело, то не сносить ему своей головы. И о чем он раньше думал? Правда, с Кипчакбаем у Саида большие счеты, но не мусульманский ли обычай прощать врага, если он доказал подарками и делом свою преданность? Вчера враг — сегодня друг.
Саид огляделся, не следит ли кто за ним, не догадался ли по выражению лица о его мыслях.
Но Джура и Чжао быстро спускались с горы в узкую долину, где уже виднелась крепость.
VIII
На пути, в ложбине за отрогами горы, перед ними внезапно открылась одинокая юрта. С такими юртами и скотом горные киргизы обычно выезжают весной на джейлау.
От юрты к путникам ехал на саврасом жеребце человек, похожий на аксакала, а за ним на вороном жеребце следовал кто-то еще. Джура, увидев саврасого жеребца, сразу остановился.
Всадники, заметив людей, натянули поводья, но потом, по-видимому, решили продолжать свой путь мимо них.
Чжао быстро выхватил из-за пояса Джуры найденную нагайку и сунул ему за пазуху, проговорив:
— Осторожность никогда не мешает!
Если бы Джура собственными глазами не видел старика убитым, он мог бы поклясться, что перед ним сам Садык. На нем был надет сатиновый черный халат, на ногах — желтые мягкие сапоги и расшитые шерстяные чулки. Старик, как его помнил Джура, всегда так одевался. Реденькая рыжеватая бородка торчала из-под платка, которым был перевязан глаз.
— Эй, Садык! Как поживаешь? Глаз у тебя болит, что ли? Узнаешь своего друга? Остановись! — крикнул Джура.
Он заметил, что конь старика поскакал быстрее. Каблуки всадника впились ему в бока. Джура отметил, что нагайки у всадника не было.
Джура выбежал вперед и с силой схватил жеребца за повод.
— С каких пор ты перестал узнавать старых друзей? Ты ли это? — сказал Джура, удерживая за повод жеребца, испугавшегося Тэке.
— А-а-а… — радостно промычал старик. — Это ты? Кандай сыз тынч-мы келдыз?[48]
— Тынч, тынч, — ответил Джура.
— Я болен, — прошептал старик, — голос совсем пропал, плохо вижу, зубы болят. Еду к знахарю, пусть лечит. Приеду — гостем будешь. — Он сделал нетерпеливое движение поводьями, давая понять, что спешит.
Джура, не выпуская повода из рук, сказал:
— Я сделал все по твоему поручению, аксакал, и хочу сейчас же получить этого саврасого жеребца. Ты, помнишь, сказал мне: «Если исполнишь, на дороге слезу и отдам жеребца». Ты знаешь, я исполнил. — И он показал на Чжао, как бы желая услышать подтверждение своих слов.
— Да, он исполнил, — подтвердил Чжао, хотя и не понял, о чем идет речь; по тону Джуры он смекнул, что надо подтвердить.
— Хоп, я отдам тебе жеребца, когда приеду от знахаря. Приходи вечером. Пусти, я спешу.
Джура крепко уцепился за повод, предупредив взглядом Чжао и Саида, чтобы они были наготове, и повел коня за собой.
Крепость, такая знакомая и близкая сердцу Джуры, была уже недалеко. На ее крыше все так же развевался красный флаг. Вокруг нее было заметно оживление.
— Ты непочтителен к старшим, — прошептал старик. — Отпусти повод, я тебе дам вороного коня, на котором едет мой спутник.
Конь рванулся из рук Джуры — видимо, старик опять ударил его каблуками.
Джура повис на поводе. Халат его распахнулся, и оттуда выглянула ручка из слоновой кости.
Заметив ее, старик вздрогнул и испытующе посмотрел на Джуру. Джура перехватил его взгляд.
Платок на лице старика ослаб и открыл правый глаз. Джура заметил, что этот глаз смотрит прямо, в то время как левый глаз обращен на Джуру.
Саид пристально глядел на другого всадника. Тот делал вид, что не обращает внимания на Саида, но потом улыбнулся ему, обнажив зубы. Саид сказал:
— Да побьет меня огонь, если я не узнал тебя, Пундит!
Незнакомец отрицательно покачал головой.
— Ну да, ты Пундит, — продолжал Саид, — и я встречал тебя у истоков Желтой реки, в Звездной степи. Не я ли продал тебе рыжую кобылу?
Тот, кого назвал Саид Пундитом, сразу перестал улыбаться и что-то быстро сказал своему спутнику на непонятном языке.
«Садык» соскочил на землю и бросил поводья, затем вскочил на коня позади своего спутника, и они галопом понеслись на север.
Все это произошло очень быстро.
— Стой! — закричал Джура, срывая с плеча винтовку. — Стой! Стрелять буду! — и выстрелил в воздух. — Возьми, возьми! — приказал Джура.
И Тэке послушно помчался за всадниками.
От крепости, где толпились люди, к друзьям направились трое верховых. Впереди ехал толстый женоподобный мужчина без бороды и усов.
— Басмачи? Сдаваться? — спросил он, подъезжая.
— Нет! — ответил Джура гордо.
— Зачем вы стреляли, подняли панику? Бросай оружие! Кто вы такие?
