Густав Эмар - Сожженные Леса
— Нисколько, — отвечал он, скаля зубы, — в этом случае, оскорбляя вас, я в то же время оскорбил бы и себя.
— Без аллегорий, и объяснитесь, — перебил его Корник высокомерным тоном.
— Извольте. Я полагаю, что сеньора составила о нас далеко не лестное мнение: она нас, вероятно, принимает за разбойников. Вот все, что я хотел сказать.
— Не будьте так скоры на приговор, молодой человек, — заметил поучительно старик, — мы не более как орудия и слепые исполнители воли тех, кто нас послал; следовательно, если кого и можно осуждать, так это только наших начальников.
— Ей-Богу, вы рассуждаете не хуже любого министра, мистер Корник; но все-таки вам будет трудно заставить сеньору переменить о нас мнение.
— Да что за дело нам до мнения этой девушки?
— Намерения наши честны, и совесть может быть спокойна, — вмешался Блудсон.
— Это правда, — возразил, смеясь, Корник, — но в случае необходимости она бывает и не так щепетильна. Но вот мы и дошли до места, где можем ехать.
— Живей, ребята — на лошадей и скачем! Менее чем через полчаса мы достигнем цели путешествия, и заботы о сеньоре не будут нас касаться.
— Насколько я помню, мистер Корник, вы говорили, что несколько друзей наших должны выехать к нам навстречу.
— Да, действительно, мне это обещал капитан Грифитс; но, вероятно, ему что-нибудь помешало сдержать слово.
Все трое сели в седла и, окружив молодую девушку, пустились крупной рысью.
В эту минуту наши путешественники пересекали одну из тех узких долин, которые встречаются только в горах. Горным ручьем они обыкновенно раздваиваются пополам и оканчиваются оврагом или ущельем.
Всадники, проехав долину, собирались уже спуститься в довольно глубокое ущелье, как вдруг движением руки Корник приказал остановиться. Они быстро осадили лошадей.
— Что там такое? — спросил Блудсон. — Зачем останавливаться?
— Затем, любезный друг, — возразил угрюмым голосом старый авантюрист, — что я люблю все делать осторожно, и потому не мешало бы осмотреть это ущелье, прежде чем спуститься в него.
— Ба! это для чего?
— Сам не знаю — может, предчувствие. С самого утра мы ехали так спокойно, как будто делали переезд из Нового Орлеана в Батон-Руж. Это подозрительно.
— Право, вы, кажется, с ума сошли, мистер Корник.
— Может быть. Но что ж вы хотите, если это в моем характере! Ничто не пугает меня, как мертвая тишина.
— Пустяки!
— Не отрицаю; но все-таки повторяю, не худо бы было, если б один из вас двоих отправился исследовать ущелье.
— Разве только для вашего спокойствия, мистер Корник; извольте, я готов отправиться, — вызвался уроженец Кентукки.
— Отправляйтесь, отправляйтесь, друг мой; но будьте осторожны. Поверьте, осторожность никогда не вредит. Да и на свете неизвестно, кто кого переживет.
— О, мистер Корник, прошу вас так со мною не шутить: неужели вы думаете, что меня там могут задушить?
— Совсем нет. Я только советовал вам быть осторожным.
Джоэл Смит пристально посмотрел в его угрюмое лицо и остался, по-видимому, довольным; ударил плетью лошадь и, беспечно насвистывая, отделился от товарищей.
— Вот смелый малый, — сказал вслед отъезжающему товарищу Блудсон.
— Да, да, ветреник, но не трус, — сказал Корник, скаля по обыкновению зубы. — Я, кажется, сделал хорошо, отправив его в разведку.
Уроженец Кентукки слишком хорошо был знаком с пустыней, чтобы не принять, когда того требуют обстоятельства, необходимые предосторожности.
Слова и хитрый вид Корника послужили ему поводом подозревать опасность или, по крайней мере, допустить возможность ее. С отвращением и только приняв все возможные предосторожности, он решился войти в ущелье. Оно было настолько широко, что шесть всадников легко могли бы ехать рядом. Края его поросли густым кустарником и почти отвесно поднимались на значительную высоту. Авантюрист медленно подвигался вперед, тщательно озираясь кругом и готовый при первом шелесте в кустах стрелять.
Но всюду царствовало безмолвие. Ущелье делало несколько изгибов. Пройдя их без малейшего препятствия, авантюрист вышел на громадную равнину, в конце которой виднелось облако дыма. Это был лагерь, до которого он и его товарищи так спешили добраться.
— Черт возьми! — пробормотал про себя Джоэл Смит, — есть основание думать, что старик Корник или бредит, или совсем ослеп: здесь я не нашел ничего подозрительного… напротив! если б мы не обращали внимания на причуды этого старичишки, то подъезжали бы уже к лагерю, где, судя по этому облаку дыма, наши товарищи собираются хорошо поесть. Благодаря этому трусу мы потеряли много времени.
Рассуждая в этом духе, уроженец Кентукки преспокойно повесил на плечо ружье и, сев верхом на свою лошадь, тихим шагом въехал снова в ущелье.
Едва он проехал несколько саженей, как вдруг в воздухе засвистело лассо, и в одну секунду полузадушенный американец лежал на земле, не имев времени даже криком предостеречь своих товарищей.
В ту же минуту из кустов высыпало несколько человек; одни спешили остановить лошадь авантюриста, которая хотела бежать; другие же набросились на своего пленника, сняли с него платье, связали крепко-накрепко и, вложив ему в рот кляп, бросили в кусты. Затем один из незнакомцев быстро переоделся в платье уроженца Кентукки и, сев на его же лошадь, направился по тому месту, где авантюристы ожидали возвращения своего разведчика.
Товарищи же его как бы по волшебству исчезли.
Как только мнимый Джоэл Смит достиг входа ущелья, он остановился, кругом осмотрелся и, подняв шляпу над головой, сделал знак путешественникам приближаться. Но они не трогались с места.
Расстояние между ними и ущельем было слишком велико, чтобы им было возможно ясно разобрать черты лица того человека, который им делал знаки; но тем не менее можно было узнать платье Джоэл Смита.
— А! — сказал Блудсон, — если не ошибаюсь, вот и наш друг Джоэл Смит. Он не замешкался и делает нам знаки к нему ехать.
— Да, он возвратился даже слишком скоро, — озабоченно заметил Корник.
— Что же вы стоите как пень, мистер Корник? Разве вы не видите нашего друга?
— Напротив, я вижу его очень хорошо.
— Ну, так почему ж нам не двинуться? Старый бродяга почесывал только себе затылок.
— Почему? — переспросил он Блудсона.
— Ну да, почему?
— Да потому, что, кажется, это не он.
— Как не он? Какой черт вам это сказал?
— Джоэл Смит мне кажется больше ростом, — покачивая головой, отвечал Корник.
— Вот это мило. Разве вы не видите, что он согнулся на седле? Смотрите, он опять нам машет шляпой.
