Руслан Белов - Бег в золотом тумане
Проснувшись, я сразу же сел за дверью в засаду. Как только она приоткрылась, и я увидел ненавистную черную фигуру, вся злость, накопившаяся к этой женщине, бросила меня вперед. Я схватил, бешено сопротивлявшуюся Фатиму за жирные плечи, втащил в комнату и толкнул на пол. Она хотела подняться, но я пнул ее в мягкий зад и потом с огромным удовольствием, но не сильно — в пах. Трофей тут же успокоился и, жалобно всхлипывая, распростерся у моих ног.
Как только мой взгляд, блуждающий от перевозбуждения, остановился на желтых глазах Фатимы, у меня зачесались руки! Собрав волю в кулак, я с ненавистью хлопнул её по жирным щекам. Её взгляд взаимно выражал ненасытное желание сию минуту выпить мою кровь, а тело расчленить на мелкие кусочки! Подумав, чем бы достать Хозяйку, я с наслаждением заткнул ей рот своим носком! А когда она начала, словно змея, извиваться, я с чувством глубокого удовлетворения закатал толстуху в пушистый персидский ковер!
Кокон с Фатимой оказался большим, поэтому я изрядно попотел, пряча его под кровать. Случайно взглянув в зеркало, я подмигнул своему двойнику, и вышел из комнаты в поисках Лейлы.
В коридоре я сразу же столкнулся с ней. Она в безотчетном порыве подалась ко мне, обняла нежно и страстно поцеловала в губы.
Не медля ни секунды, мы вернулись в комнату.
Увидев под кроватью сверток, с торчащими из него ногами матери, она подошла и, взявшись за массивную резную спинку ложа, качнула несколько раз.
Свёрток взвизгнул, хрюкнул и затих. Лейла озорно улыбнулась, взяла меня за руки и мы, любуясь, друг другом, опустились на кровать. Под ней раздались какие-то нечленораздельные звуки, но мы не тратили на них своё драгоценное внимание.
Мы прилегли на подушки. Я боялся ее целовать — одно прикосновение ее губ — и я надолго забуду обо всем на свете. Расслабиться даже на минуту я не имел права. Надо бежать скорее из этого дома! Вполне возможно, что сёстры Фатимы уже вызвали полицию.
— Кто еще живет в доме? Кроме тех, кого я знаю? — смущенно отстранившись от Лейлы, спросил я по-русски.
— Ти, я, систерс, мой мама, её систерс, — перечислила Лейла, загибая свои маленькие розовые пальчики.
— Мой мама болеть. Она любить европейский мужчина. И брать их в дом. Все мой сестра иметь белый папа. Мой папа быть франсмэн. Он искать ойл. Мама брать папа в Тегеран.
— Ну и ну… Женщина — Дракула!
— А кто здесь бывает, кто еще?
— Брат Шахрияр. Он любить меня. Он ходить ночь твой офис и брать твой паспорт.
— Шахрияр? Наш рабочий? — удивленно спросил я.
Этот высокий, крупный парень, младший сын богатого и плодовитого полу-белуджа, полу-иранца был хорошо мне знаком. Он иногда подменял шофера в маршрутах. Любил приезжать утром на работу на белом отцовском "Мерседесе".
Покоренный красотой Индии, Шахрияр мечтал там жить и учиться. Но отец пока не давал ему денег. Считал эту затею несерьёзной.
— Шахрияр, Шахрияр! Ты знать его хорошо. Надо бежать отсюда. В Россия. Здесь тебя… — подбирая слово, запнулась Лейла и не найдя его, склонила головку к плечу и жестом изобразила веревку.
— Бежать? — воскликнул я и показал бег, быстро двигая указательным и средним пальцами. — Как? На всех ваших дорогах стоят солдаты. Меня схватят на перовом же посту. Она весело и чуть презрительно засмеялась. В действительности, местные мафиози давно отработали способы нелегального перемещения по стране. Мне рассказывали о проселочных дорогах, по которым можно попасть куда угодно, хоть в Тегеран.
Ночью, не зажигая фар, по ним с бешеной скоростью мчатся контрабандисты и поставщики дешевой афганской рабочей силы. В Иране на крупных заводах не хватает рабочих рук.
Нелегалы и контрабандисты безбоязненно перемещаются даже днем — на рейсовых автобусах. Шофер останавливает автобус в километре от контрольно-пропускного пункта, высаживает нелегалов и едет дальше.
Проверка на пунктах длится не меньше часа. За это время высаженные джентльмены успевают, не спеша, обойти КПП и вовремя прибыть на посадку к заранее условленному месту.
Однажды, близ Ираншахра, славного пальмово-духанного городка, я наблюдал любопытное зрелище. Наша машина сломалась — лопнул картер, и мой отряд в течение двух часов любовался красотами расстилающегося вокруг Джаз — Муриана, одной из самых жарких пустынь мира. Мимо нас на большой скорости проносились машины. Одна из них — "Тойота" с кузовом, полным людей — остановилась на минуту, не больше, в сорока метрах от нас, над водосбросной трубой. Люди в пуштунских головных уборах быстро оставили машину, спустились с насыпи и… скрылись в этой самой трубе. Сидели они в ней, не вылезая, около получаса. Потом приехала та же самая машина и увезла их.
— На заправку ездила. Там всегда солдаты — объяснил мне Фархад.
К слову сказать, в том же Ираншахре, мне приходилось близко видеть и неудачливых "гастарбайтеров " — под дулом автоматов афганцев вели в комендатуру. Весёлых рабочих — среди них не было.
Посмеявшись вволю, Лейла придвинулась ко мне, обняла и поцеловала в губы.
— Я буду прятать тебя сюда, — игриво показала она себе за пазуху и нежно улыбнулась.
— Там я готов сидеть всю жизнь, — ответил я и чмокнул ее в шею.
— Но трус никогда там не будет!!!
— Вот как? Это меняет дело… За это можно все отдать, как сказала одна наша замечательная певица. Ну а ты что? Мать ведь тебе не простит, а?
— Я пойти и ты пойти!
— Ты хочешь бежать со мной!? Да я — бич! Авантюрист поневоле! Ты пропадешь со мной! Я ничего не имею!
— Ты иметь я!
— Ну, ну! Я привыкну "дышать" тобой, а ты исчезнешь! Ты такая красавица! Да и лет тебе — всего восемнадцать. А самое главное — не пройдет и месяца, как ты, вместе со мной попадёшь в какую-нибудь историю и пожалеешь, что на свет родилась…
— Иншалла!
— Ну, ты даешь! А виза, загранпаспорт? Да тебя схватят на границе. А меня шлепнут или в тюрьму запакуют.
— Мы идти Мешхед. Я все делать сама. Ты смотреть я.
Я смотреть ты. Я любить ты.
Ты ничего не знать. Тебя давно искать полис.
И сбивчиво, переходя с одного языка на другой. Лейла передала мне рассказ Шахрияра.
Оказывается, задолго до того, как контрабандисты подкатили ко мне с просьбой переправлять через приграничные районы опиум, Удавкин не имел мужества отказаться от подобного предложения, и сделал несколько рейсов. Он быстро привык к легким деньгам. Когда же меня похитили, Фархад сказал своим боссам, что я связался с наркодельцами, что-то не поделил, и меня шлепнули.
Боссы предположили, что я работаю на контрабандистов, переполошились, надавили на Сергея Егоровича, и тот раскололся. Вместе они придумали идти в администрацию провинции с тем, чтобы сдать меня, как они думали, мертвого. Так они рассчитывали укрыть связи Удавкина с наркомафией, и попытаться спасти многомиллионный контракт, с правительством провинции!
