Коллектив авторов - Тайны тысячелетий
Письмо Фицджеральда, в котором он ссылается на записи, оставленные Китингом, сохранилось в Морском клубе путешественников в Сиднее под номером 18 755. Здесь мы находим следующее:
«В двух кабельтовых от последнего выступа три пика. Пещера находится под вторым»;
«Кристи, Нед и Энтон пробовали добраться до сокровищ, но ни один из них не вернулся. При четвертом погружении на 12 саженей Нед нашел вход. В пятый раз он не вынырнул»;
«Нет спрутов, но есть акулы»;
«Нужно подходить к пещере с запада. Мне кажется, вход обвалился».
Другой подлинный документ, найденный в Каракасском музее, представляет собой список, оставленный Фицджеральдом Коибе и переданный Хау в 1835 году.
Вот этот список:
«В красноземе, на глубине четырех шагов закопано:
1 ящик: комплекты из ткани с золотым шитьем, дароносицами, чашами с 1244 камнями.
1 ящик: 2 золотых ковчега, весящих 120 футов и содержащих 654 топаза, сердолика, изумруда и 12 алмазов.
1 ящик: 3 литых ковчега, весящих 160 футов, с 86 рубинами, различными камнями и 19 алмазами.
1 ящик: 4000 испанских дублонов, 5000 мексиканских крон, 124 шпаги, 64 кинжала, 120 портупей, 28 круглых щитов.
1 ящик: 8 кедровых и серебряных шкатулок с 840 гранеными камнями, кольцами и дисками, 4265 необработанных камня.
В 28 шагах на северо-запад на глубине 8 шагов в желтом песке, в ящиках: 22 золотых и серебряных канделябра, весящих 25 фунтов, на основании которых 164 рубина.
Западнее на 12 саженей, в красноземе на глубине 10 шагов зарыта двухметровая золотая мадонна с младенцем Христом в венце и нагрудном кресте, весящая 780 фунтов. На ней золотая риза, украшенная 1684 камнями. На кресте 3 изумруда в четыре пальца, на венце 6 топазов в шесть пальцев. 7 алмазных крестов».
Вот, собственно, и все, что касается сокровища Томпсона — два довольно подробных документа, противоречащих друг другу: то ли перевод был неверен, то ли устный рассказ плохо отложился в слабой памяти. А тот, кто знает остров Кокос, воспринимает данные описания с большим сомнением.
Если мы вчитаемся в строчки в конце письма, то окажется, что последний выступ острова — это тот, который находится в бухте Вафер, первый — в бухте Чэтэм, где корабли обычно стоят на якоре. Других источников питьевой воды на острове не существует. Однако южнее на два кабельтова, или 370,4 м, от того или другого выступа невозможно найти «три вершины» и «12 саженей в глубину» по одной простой причине: здесь уже суша. Но существует еще якорная стоянка на юге острова, в бухте Надежды, по крайней мере, с выступом, так Как в сезон дождей поток воды отсюда сливается в море. Что касается северных выступов, то этот действительно является «последним». Впрочем, если подразумевать под 12 саженями глубину 21,84 м, то таковой нет вблизи выступов Чэтэм и Вафер, где она колеблется в пределах трех-четырех метров до слоя песка. Здесь напрасно было бы искать каменистые образования, способные создать свод пещеры. Глубину в 21 метр можно встретить лишь между островом Нуез (к северу от выступов) и пиком Колнет, на юге у острова «Сахарная голова» и у побережья острова Мель.
Но можно предположить, что 12 саженей, указанные в документе, означают не 21,84 метра, а где-то 9–12 метров. К тому же мало встречается ныряльщиков-любителей, способных погрузиться на 21 метр, что составляет почти мировой рекорд, который, кстати, был установлен русским по происхождением ныряльщиком Георгием Крамаренко из Ниццы в 1933 году. Трудно представить, что сокровища были спрятаны настолько глубоко. В таком случае, лишь ныряльщики высшего класса могли бы изъять их. Специалисты сходятся во мнении, что клад можно спрятать лишь на глубине не более 6–8 метров, иначе все предприятие просто не имело бы смысла. Следовательно, сундуки Томпсона были опущены на глубину 6–9 метров в бухте Надежды, где-то в 370 метрах к югу от «последнего выступа», то есть от каскада. Все данные этого места, по всей видимости, соответствуют указанным в документах: «В двух кабельтовых от последнего выступа, на глубине в 12 саженей». К тому же к северо-западу и западу здесь можно найти островной краснозем и желтый песок бухты. Данная интерпретация подтверждается и планом Китинга (собственность Клуба искателей сокровищ), в котором местонахождение сокровищ приблизительно соответствует очень расплывчатым указаниям в письме Фицджеральда. Описание «трех скалистых образований» должно помочь определить местонахождение клада. Что касается списка, то он, без сомнения, неверен, преувеличен, но это обычное дело в описаниях кладов!
Эти предположительные данные побудили капитана Тони Мэнджела, большого любителя кладов и немного пирата, пуститься в 1927 году на поиски сокровищ. На борту своей яхты «Перхэпс I» он пересек прибрежные районы ущелья Бас.
«Незадолго до этого, — рассказывает он, — я посетил Морской клуб путешественников в Сиднее и в одной из витрин увидел документы, сопровождаемые разъяснениями». Речь идет об известном письме Китинга, зарегистрированном под номером 18 755 и еще одном документе неизвестного происхождения. «Я попросил копию документа, и так как мой обратный путь проходил не так далек от острова Кокос, то сделал крюк. Не имея при себе никаких специальных приспособлений, я решил просто ознакомиться с островом и его окрестностями, а также попытаться найти ту точку, куда на закате солнца падает тень головы орла. Как и все остальные, я сошел на берег в бухте Вафер, где расположены наилучшая якорная стоянка и источник воды.
Остров представляет собой каменистую платформу, на которой видны три известные вершины вулканов.
Прежде всего нужно было пополнить запасы пресной воды. Затем, окунувшись в девственную природу, я направился к югу. Путь по щебню сквозь кокосовые пальмы оказался не так уж и труден.
С первого же вечера я заметил, что, когда на закате солнце находится в своем перигее, тень, похожая на голову кондора, падает от Большой вершины. Но все это происходило в сентябре, и проекция попадала прямо на землю.
Несоответствие!
Томпсон проводил свои наблюдения в другой период. И хотя сокровища были спрятаны в сентябре, определение их местонахождения производилось зимой, когда солнце встает на юго-востоке и садится на северо-западе, а тень от Большой вершины, вероятнее всего, падает в бухте Надежды.
Я понял это, составив план острова и вскопав землю в нескольких местах для очистки совести.
Корабль поднял якорь.
В 1929 году я вернулся на остров, на этот раз уже подготовившись как следует — с лопатами, кирками, динамитом. Более того, мне удалось ознакомиться с координатами местонахождения клада в градусах и минутах, указанных Томпсоном. Я один располагал этой информацией, но в конце концов убедился в том, что она неверна.
