Евгений Федоровский - Хроника операции «Фауст»
Была суббота 21 июня 1941 года. С полигона из Рыбинска в Москву возвращались на грузовиках. Выскочив из кузова у Покровских ворот, Павел позвонил по телефону-автомату профессору Ростовскому. Ему не терпелось рассказать об испытаниях. Получив приглашение на ужин, он побежал к Подсосенскому переулку, позвонил в знакомую дверь. Георгий Иосифович показался странно-рассеянным. Вполуха он выслушал Павла, думая о чем-то своем. После чая перешли в кабинет. Комбриг остановился у карты, висевшей в простенке между окном и книжным шкафом:
— Помнится, вы занимались экономическими выкладками. Что скажете сейчас?
Павел с удивлением посмотрел на озабоченное лицо профессора, перевел взгляд на карту. Цифры он помнил наизусть, а карта более наглядно выявляла сложившуюся в Европе картину. Почувствовав, что Ростовский нетерпеливо ждет ответа, видно беспокоившего его не один день, Павел проговорил:
— По-моему, тут все ясно. Германия захватила двенадцать стран и подчинила их промышленность своим нуждам. В Чехословакии расширила на четверть производство оружия, на пятую часть — строительство самолетов, танков и тягачей. Из Франции вывезла более восьмидесяти процентов нефти и топлива, почти столько же руды, стали, проката, чугуна, платины, алюминия, никеля. Из готовой продукции французской промышленности забрала семьдесят процентов автомобилей, половину радио- и электрооборудования, девяносто процентов авиамоторов и запчастей к ним. А если вспомнить, что перед нападением на Польшу в Германии было лишь семь из тридцати главных видов стратегического сырья, то теперь всего стало в избытке…
Георгий Иосифович вытащил из стола валидол, положил таблетку под язык, вернулся к карте. Павел продолжал:
— Вообще я бы разделил действия германских фашистов на три этапа. Первые шесть лет, с тридцать третьего до тридцать девятого, они создавали современную армию, военную промышленность и продовольственно-сырьевую базу. На втором этапе, с сентября тридцать девятого до лета сорокового, практически испытывали боеготовность вооруженных сил, захватив почти все европейские страны. Сейчас, на третьем этапе, они мобилизуют для нужд своей экономики ресурсы захваченных стран.
— Может, для полной готовности им потребуется еще какое-то время? — с надеждой спросил Георгий Иосифович.
— Зачем? В молниеносных войнах они все взяли точно с блюдечка. Конвейер на заводе «Рено», к примеру, не остановился ни на минуту. Просто рядом с бригадиром-французом сел фельдфебель-немец с автоматом на груди и жестом приказал работать, как тот работал до сих пор. И вот результат. До начала мировой войны Германия занимала девятьсот тысяч квадратных километров с населением в сто семнадцать миллионов. Теперь в ее хозяйственном пространстве четыре миллиона квадратных километров и триста тридцать три миллиона людей. Захватив недавно Югославию и Грецию, их олово, цинк, бокситы, сурьму, серу, пириты и лес, фашисты не только еще более окрепли, но и прикрыли свои тылы с юга.
— И как вы думаете, куда они ударят теперь? По Англии?…
— Нет. Теперь… — Павел понизил голос, — теперь они бросятся на нас.
— Да, на нас, — как эхо, повторил Георгий Иосифович и опустился в кресло. — И видимо, очень скоро.
Помолчали. Павел спросил:
— Так я пойду?
— Идите… Я побуду один.
Шел двенадцатый час ночи, но на улице — теплой и светлой — гуляло много народу. У голубых лотков торговали мороженым. Мужчины толпились в скверах позади темно-коричневых киосков — пили пиво и закусывали раками. Была суббота. Июнь. Самый длинный день и самая короткая ночь. Из громкоговорителей неслась песня: «Если завтра война, если завтра поход…» Война началась рано утром.
8
Работу над тралами сразу же пришлось отложить. Не до них было, когда Красная армия отступала на всех фронтах. Пришлось уничтожать заводы, склады, технику, готовить фугасные заграждения на случай подхода немцев к Москве.
Павла включили в состав отдельного отряда с загадочным для непосвященных названием «ТОС». На самом же деле оно расшифровывалось просто: «Техника особой секретности». В отряде и вспомнили о работах талантливого изобретателя Владимира Ивановича Бекаури, погибшего в 1937 году по клеветническому доносу. Бекаури первому пришла мысль использовать радио не только в управлении аэропланами, танками и кораблями, но и вызывать взрывы на больших расстояниях. Вместе с известным ученым в области электро- и радиотехники Владимиром Федоровичем Миткевичем он создал прибор для управления взрывом с помощью радиоволн. Его назвали «БЕМИ» — по начальным буквам фамилий изобретателей. Он был принят на вооружение Красной армии в 1929 году, но в большом деле испытан лишь в октябре 1941 года.
Клевцов с саперами прибыл в Харьков и стал устанавливать мины замедленного действия с часовыми и химическими взрывателями. Несколько фугасов он подготовил к взрыву с помощью приборов, управляемых по радио. Полутонные заряды были заложены в здании штаба военного округа, в доме обкома партии и в красивом старинном особняке на улице Дзержинского. Укладывались ящики с толом по ночам, во время воздушных налетов, когда люди прятались в убежищах, — со всеми мерами предосторожности и секретности.
В особняке на улице Дзержинского, скрытом в глубине сада, радиомину решили установить в подвале, где хранился уголь для котельной. Ломами вскрыли бетонный пол, вырыли трехметровый колодец. Туда уложили ящики со взрывчаткой. Радиотехническую аппаратуру поставили с несколькими ловушками: взрыв мог произойти при попытке поднять тяжелую батарею питания или при сдвиге одного из ящиков. Павел сам подключал прибор радиоуправления к батареям. Тут достаточно было перепутать концы проводов — и произошло бы непоправимое. Нельзя было допустить и ошибку, в результате которой взрыв в нужный момент не получится. Еще и еще раз проверял Павел сложную схему. Ее он знал наизусть, поскольку, из соображений тайны, письменные инструкции не писались. Отмечал в блокноте он лишь данные для установки шифров.
Потом колодец засыпали землей, залили бетоном и завалили углем, заложив среди кусков антрацита мину с испорченным взрывателем электрохимического действия. Расчет учитывал немецкий характер: добросовестно сделать то, что положено, но и пальцем не шевельнуть, если работа покажется излишней. Обнаружив в углу испорченную мину, немцы сочтут свою задачу выполненной и откажутся от дальнейших поисков…
После Харькова Павел попал на Западный фронт, который уже вел оборонительные бои на подступах к Москве. Предстояло заминировать мост через Истру. В его опоры замуровали по шестьсот килограммов особо сильного взрывчатого вещества — гексогена. Кто-то из инженерных командиров намеревался взорвать мост в тот момент, когда пойдут по нему вражеские колонны.
