Владимир Листов - Чекисты рассказывают. Книга 4-я
— Что вам угодно? — чувствовалось, что он умышленно говорит тихо. «По-видимому, хозяин привык к подобным визитам», — мелькнуло в голове.
— Здесь продается картина Саврасова? — Эти слова пароля Муравьев твердил тысячу раз.
Муравьев пытливо смотрел на хозяина дома и напряженна ждал ответа. Мужчина не торопился. Еще раз внимательно оглядел Муравьева, о чем-то подумал, потом так же тихо сказал:
— Картину Саврасова я продал три дня тому назад.
Муравьев облегченно вздохнул. Хозяин стоял, ожидая дальнейших объяснений, и гость сказал:
— Моя фамилия Муравьев. Ваш адрес дал мне Донской.
Теперь мужчина доверчиво улыбнулся. Протянул руку с длинными холеными пальцами.
— Проходите, садитесь, — предложил Федоров.
Муравьев сразу вспомнил о своих товарищах, которые ожидали его на улице и так же волновались, как он. Поэтому сказал:
— Я не один. Вместе со мной два человека, которых я взял для связи. Если разрешите, я их позову.
Федоров понимающе кивнул.
Муравьев снова оделся и вышел на улицу. Тузинкевич издали увидел его, но с места не стронулся. И только когда Муравьев подошел вплотную, тихо спросил:
— Как?
— Все нормально. Принял, как полагается. Идемте все. Вы, Чеслав, будете находиться при мне, а вы, Бронислав, постарайтесь занять хозяйку дома.
Когда Муравьев и его спутники возвратились в дом, стол был накрыт для обеда. Федоров познакомил их со своей женой и пригласил к столу. Жил он в достатке, и обед был сытным. За столом вели самые общие разговоры: Федоров расспрашивал, как доехали, какая обстановка в Воронеже. Муравьев интересовался Тамбовом, условиями жизни населения.
После чая Брониславу Смерчинскому удалось увлечь разговором уже немолодую жену Федорова, и они ушли в другую комнату, откуда время от времени раздавался смех.
Муравьев и Федоров остались сидеть рядом за столом, а Тузинкевич сел на диван и стал рассматривать какой-то журнал.
— Господин Донской рассказывал мне, — Федоров перешел к серьезному разговору, — что у него остались хорошие воспоминания от визита в Воронеж. Мы надеемся, что с вашей помощью удастся установить нужные связи и в Москве. — Федоров, улыбаясь, смотрел на Муравьева.
— Господин Донской мне тоже понравился. С ним можно иметь дело. Главное сейчас, — продолжал Муравьев, — объединить все силы для борьбы с большевиками. — Он посмотрел на Федорова, чтобы угадать его реакцию. Тот одобрительно кивнул головой. — Что касается будущего России, то об этом можно договориться потом.
— Вы говорите от себя или у вас имеются инструкции? — спросил осторожный хозяин.
— Я поддерживаю постоянную связь с Москвой. Это, видимо, вам известно. Приехал к вам затем, чтобы выработать совместную политическую платформу между левыми социалистами-революционерами, конституционными демократами и армией Антонова. Должен вам пояснить, что у эсеров имеется несколько течений. Но сейчас левые эсеры, которых я представляю, объединились с правыми для совместной борьбы.
— Видите ли, — Федоров говорил все так же осторожно. — Я — бывший рядовой член партии кадетов и не имею никаких полномочий для переговоров о выработке согласительной платформы. Вопрос этот весьма сложный и важный, и решить его могут только комитеты партии на высоком уровне, но не рядовые члены.
Последнее заявление насторожило Муравьева. Прием получался довольно холодный. Действует ли Федоров от себя лично или получил такие инструкции? Путь дальше, к антоновцам, будет закрыт, если не удастся договориться здесь по принципиальным вопросам! Федоров просто не окажет содействия, а без него туда не попадешь. По-видимому, нужны более веские аргументы.
— Мне известно, что руководство нашей партии ведет за границей переговоры с членами ЦК партии кадетов, — нашелся Муравьев. — Больше того, недавно в Москву приезжали представители вашей партии и генерала Деникина. Состоялись важные переговоры. Это я говорю лично вам, по секрету. Надеюсь, я могу доверить вам эту тайну?!
— Ну-у! — Федоров так и подался вперед, услышав о Деникине. Заулыбался. — Дай-то бог! — Он стал весь светиться.
— Я не знаю подробностей переговоров, но мне точно известно, что они будут продолжены, — закончил Муравьев.
Федоров задумался. Сообщение гостя его заинтересовало. «О чем он думает?» — Муравьев терпеливо ждал.
— Не смог бы я принять участие в переговорах с представителем генерала Деникина? — неожиданно спросил Федоров. — Могли бы вы это организовать?
— Вы действительно хотели бы участвовать в таких переговорах? — удивился Муравьев. — И имеете возможность поехать в Москву?
— Несомненно. Это, конечно, трудно. Но у меня сохранились кое-какие связи в Москве…
— Хорошо, — решительным тоном сказал Муравьев. — Здесь, в Тамбове, останется мой помощник, — Муравьев кивнул в сторону другой комнаты. — Я поручу Смерчинскому связаться с Москвой и все организовать. Вас это устроит?
— Вполне. Я и сам собирался в Москву, меня просил съездить туда еще и Донской. Решено — я еду!
— Теперь второй вопрос. Как я могу попасть к Антонову? Донской мне сказал, что вы можете оказать в этом помощь.
— Завтра же я все устрою. Это несложно. — Федоров стал разговаривать с Муравьевым, как с равным. — Я сведу вас с одним человеком, который организует поездку.
Поезд из Тамбова прибыл в 11 часов 25 минут, с опозданием на 10 минут. Федоров Дмитрий Федорович, в дальнейшем Фараон, вышел из спального вагона последним. Огляделся по сторонам и направился к выходу из вокзала. В руках у него был коричневый кожаный чемодан средних размеров.
Приметы: рост выше среднего, лет 50—52, волосы русые. Небольшая аккуратно подстриженная бородка. Небольшие усики. Одет в темно-серый костюм в полоску. На ногах черные полуботинки. Особых примет нет.
Фараон вышел на вокзальную площадь, нанял извозчика и приехал в Газетный переулок, где проживает его сестра. Пробыл там два часа, вышел без чемодана. Пришел на Тверскую, шел медленно, рассматривая витрины магазинов.
Пришел в Коммунхоз, поднялся на второй этаж в общий отдел, где встретился с Тимофеевым А. Я.
Тимофеев Александр Яковлевич, 56 лет, бывший присяжный поверенный, одинокий. Ранее состоял в партии кадетов.
В Коммунхозе Федоров пробыл недолго. Вышел, нанял извозчика, приехал снова в Газетный переулок, к сестре, откуда до вечера не выходил.
Поздно вечером вышел из квартиры сестры. Остановился у ворот дома и стал внимательно наблюдать за прохожими. Медленно пошел по переулку. Увидел извозчика, быстро остановил, сел и велел гнать. Кружным путем приехал к Никитским воротам. Сошел с пролетки, огляделся. Подошел к Гранатному переулку, остановился и затем зашел в дом № 9, квартира 16, где проживает Тимофеев А. Я.
