Трейси Гарвис Грейвс - На острове
Глава 8 – Ти-Джей
Я проснулся со стояком.
Так частенько бывало, и непохоже, что я могу это контролировать. Теперь, когда смертельная опасность миновала, тело, должно быть, решило, что все системы должны работать. А если я буду спать так близко к девушке, особенно такой красивой как Анна, то стопроцентно проснусь со стояком.
Анна лежала на боку лицом ко мне и пока что спала. Порезы на ее лице заживали, и к счастью для нее, ни один из них не казался достаточно глубоким, чтобы оставить шрам. Ночью она сбросила с себя одеяло, и я невольно глянул на ее ноги – серьезная ошибка, учитывая живчика в моих шортах. Если она откроет глаза, то сразу увидит, как я ее разглядываю, поэтому я поскорее выполз из палатки и решал в уме задачки по геометрии, пока эрекция не прошла.
Анна проснулась минут через десять. Мы позавтракали кокосами и плодами хлебного дерева, а потом я почистил зубы, прополоскав рот дождевой водой.
– Держи, – протянул я щетку и тюбик.
– Спасибо. – Она выдавила немного пасты на щетину и почистила зубы.
– Может, сегодня над нами пролетит еще один самолет, – сказал я.
– Возможно, – мигом отозвалась Анна, опустив глаза.
– Хочу немного осмотреться. Поискать, что еще есть на острове.
– Нужно ступать поосторожнее, – предупредила она. – У нас нет обуви.
Я выдал ей пару носков, чтобы Анна не ходила совсем босиком. Зашел за шалаш и переоделся в джинсы, чтобы защитить ноги от москитов, и мы отправились в лес.
Влажный воздух капельками оседал на коже. Я прошел через рой мошкары, держа рот закрытым и отмахиваясь от гнуса руками. Мы заходили все дальше вглубь острова, и с каждым шагом все сильнее пахло гниющими растениями. Листья над головой почти полностью блокировали солнечный свет, а единственными звуками были треск веток под ногами и наше дыхание. Одежда пропиталась потом. Мы шагали молча, и я прикидывал, как долго придется брести, чтобы выйти из леса на другом конце острова.
Мы выбрались на берег пятнадцать минут спустя. Анна немного отстала, поэтому я заметил это первым. Замерев на месте, обернулся и жестом предложил ей поспешить.
Она догнала меня и прошептала:
– Что это?
– Не знаю.
В пятнадцати метрах от нас стояла деревянная лачуга размером примерно с трейлер на одного. Возможно, на острове живет кто-то еще. Кто-то, решивший с нами не знакомиться. Мы осторожно подошли поближе. Входная дверь болталась на ржавых петлях, и мы заглянули внутрь.
– Есть кто-нибудь? – позвала Анна.
Никто не отозвался, поэтому мы переступили порог и встали на деревянном полу. На другом конце комнаты без окон находилась еще одна дверь, но она была закрыта. Мебели не было. Я пнул ворох одеял в углу, и мы шустро отпрыгнули, когда оттуда разбежались насекомые.
Когда глаза привыкли к полутьме, я заметил на полу большой железный ящик для инструментов. Наклонился, открыл его и обнаружил молоток, несколько пачек гвоздей и шурупов, рулетку, плоскогубцы и ручную пилу. Анна нашла в куче тряпья кое-какую одежду. Подняла рубашку, и от нее отвалился рукав.
– Я-то понадеялась, что это может пригодиться, но ничего страшного, – скривилась она.
Я открыл дверь во вторую комнату, и мы медленно вошли туда. На полу валялись пустые пакеты из-под чипсов и фантики от конфет и шоколадных батончиков. Рядом стоял пластмассовый контейнер с широким горлышком. Я поднял его и заглянул внутрь. Пусто. Тот, кто здесь обитал, должно быть, собирал в осуину дождевую воду. Возможно, если бы мы занялись исследованием острова раньше, зашли чуть дальше и нашли эту хибару, то нам бы не пришлось пить вонючую жижу из пруда. Возможно, мы были бы на пляже в тот момент, когда над островом пролетал самолет.
Анна глянула на контейнер в моей руке. Должно быть, она подумала о том же самом, потому что сказала:
– Что было, то было, Ти-Джей. Теперь ничего не изменить.
На полу лежал свернутый спальный мешок. В углу у стены стоял черный чехол. Я открыл защелки и поднял крышку. Внутри лежала акустическая гитара в приличном состоянии.
– Невероятно, – пробормотала Анна.
– Думаешь, здесь кто-то жил?
– Похоже на то.
– Чем тут заниматься-то?
– Кроме того, что изображать из себя Джимми Баффетта? – Анна покачала головой. – Без понятия. Но кто бы здесь ни жил, его уже давно не было дома.
– Это не бурелом, – заметил я. – Доски с лесопилки. Не знаю, как их сюда привезли, наверное, на лодке или самолете, но хозяин дома был настроен серьезно. И куда он делся?
– Ти-Джей! – ахнула Анна, широко раскрыв глаза. – Возможно, он вернется!
– Надеюсь.
Я положил гитару в чехол и протянул Анне. Сам подхватил ящик с инструментами, и мы вернулись на наш пляж той же дорогой.
В обед Анна поджарила плод хлебного дерева на плоском камне у огня, пока я раскалывал кокосы. Мы съели все – вкус печеного фрукта не показался мне похожим на хлеб – и запили кокосовым молоком. От огня и тридцатипятиградусной жары долго в шалаше было не высидеть. По раскрасневшемуся лицу Анны сбегал пот, а волосы прилипли к шее.
– Хочешь искупаться? – Я тут же пожалел о своих словах. А вдруг Анна подумает, что я снова хочу посмотреть, как она раздевается.
Она поколебалась, но кивнула:
– Хочу. Я вся горю.
Мы спустились на берег. Я не переоделся в шорты, поэтому стянул с себя носки, футболку и джинсы, оставшись в серых «боксерах».
– Представь, что это плавки, – неловко пошутил я.
Она глянула на мои трусы и усмехнулась.
– Хорошо.
Я ждал Анну в лагуне, пытаясь не смотреть, как она снимает с себя одежду. Если она не опасается раздеваться передо мной, то я не стану наглеть.
Но у меня снова встал, и оставалось лишь надеяться, что Анна не заметит.
Мы какое-то время поплавали, а когда вылезли из воды и снова оделись, решили посидеть на песке. Анна посмотрела в небо.
– Я рассчитывала, что самолет наверняка пролетит здесь еще хотя бы раз, – вздохнула она.
Вернувшись к шалашу, я подкинул дров в костер. Анна вытащила из палатки одеяло, расстелила на земле и села. Я взял гитару и устроился рядом.
– Ты играешь? – спросила она.
– Нет. Ну, один друг научил меня играть отрывок из песни. – Я подергал струны и выдал первые ноты «Жаль, что тебя здесь нет».
Анна улыбнулась:
– «Пинк Флойд».
– Тебе нравится?
Она кивнула:
– Обожаю эту песню.
– Правда? Здорово, никогда бы не подумал.
– Почему? А что по-твоему я слушаю?
– Не знаю, Мэрайю Кэри?
– Нет, мне нравятся более старые песни. – Анна пожала плечами. – Что с меня взять? Я родилась в далеком семьдесят первом.
