Вячеслав Перекальский - Солнце в кармане
А сделав несколько шагов по ступенькам, обернулся к Фридриху и, беспомощно разводя руками, улыбнулся:
— Вот я и говорю, что вы должны быть рядом.
Пока они спускались во двор, пока пересекали его, Ваня увлеченно делился сокровенным:
— … Весь ХХ век немцев пиздили, выбивали немецкую дурь. Дурь Исключительности. В итоге, кажется, вместе с дурью выбили и много других качеств, не всегда сугубо отрицательных.
Вытравили Самоуважение, до исключительности: из, — для всех остальных непреложных, — правил существования. Задавленно до уровня футбольной гордыньки. Если собрать рекламу немецких продуктов за рубежами Германии и пустить их друг за другом одной лентой, то меня, русского, начинает тошнить и полнить Злоба на весь мир… А каково немцам, — хотелось бы знать?
Неужели они лишь подхихикивают над этим образом себя? Образом отупевшего, бездумного самодовольного бюргера опившегося пива, обожравшегося сосисок, в подтяжках, коротких штанишках, гольфах и флажком Германии в руке?
Таким, и только таким мир хочет видеть немца.
Франция, чьи войска в июле 40-го года просто отказались сопротивляться, и то имеет более боевитый образ в мире. Но там был Де Голль — это его удачный проект, и он гений — французы должны молится на него. Ведь в нашем мире: как оно видимо, как оно кажется, так оно и есть. Великая Франция? Что, — видно, да? Да, великая. Но и Италия, и Испания, уж кому бы молчать, или, — как делали раньше: переводить тему на другое, — какие мы делаем машины! А Яхты, видели? А как мы поем! А сейчас тоже распушились, — на войну они ходют, петухи.
И что бы почувствовать себя человеком немцы бегут в Канаду, бегут в Южную Африку, не боясь черного равноправия. Бегут в Латинскую Америку, наконец, не боясь местных Мачо и Наркодельцов. Остаются кто — турки, черные жмурки, да наши. Наши приехали сюда надолго.
Наших в России…. не знаю как в послевоенные годы, наверное поначалу ненавидели- просто одних контуженных на это хватало, и на разные гадости. Но уже с 60-х немцев выдвигали на ответственные дела, порой просто за одну Немецкую фамилию! Да, тяжко некоторым приходилось! А ты выдюжи, и за тебя потом глотку люди порвут любому. За тобой будет негласное, но всесильное — Мнение, которое не только сверху, оно и снизу, с боку, оно со всех сторон, оно пропитывает общество как спирт — насквозь.
И не надо русский, — не политкорректный с национальностями, юмор приравнивать к европейскому планомерному методичному злопамятливому Унижению. Унижению — с большой буквы и по всем статьям- это европейцы так привыкли бороться со страхом. Глупость, чисто европейская, даже еврейская по сути! Сильного надо уничтожать, а не гнобить, — выращивая своим детям большие проблемы.
Ваня зашелся, Ваня развивал тему. И напрочь забыл, что он то и есть: самый что ни на есть немец. С обоих — с маминой, и папиной сторон.
— … Ухали они от голода и вечной разрухи. Разгребай, разгибай её, проклятую, а придет какой мудак и враз все опять порушит, загадит, а ты — все сызнова. Заебало их. Ну, нет в немцах — даже в наших — русского долготерпения и слезливого всепрощения!
Я, говорю тебе: они быстро раскусят европейские правила, увидят модель унижения, и не побегут дальше. Нет! Наши немцы — пуганные и ломанные, но не сломанные — они скоро будут устанавливать свою власть. Конкретно, подкорректируют политику Германии, а следовательно и Евросоюза. Это европейских тюхтяев можно пугать Русской угрозой. Наши немцы знают за "угрозу", они знают, что русские не хотят войны. Хотя любят подраться, особенно с пьяну, и особенно со своими. А больше всякой войны русские не хотят еще раз воевать с немцами.
А сколько Германофилов развелось в России! Особенно во власти это модно. Тут еще метаморфоза с Американской мечтой случилась! И вот немцы возвращаются в русское сознание, но новое, более обширное, свое место. Даже более — потеснив Францию и Италию в их традиционных нишах Русской положительной комплиментарности. С завистью к немецкому порядку и методичности. С любовью к немецким инженерам и музыкантам… Правда те певцы поют больше на английском… А зря, — русские уже готовы воспринимать немецкий и не вздрагивать, отмахиваясь от померещившихся овчарок и расстрельной эсесовской команды.
Фридрих слушал Ваню с оторопью: он уже не понимал — с кем он разговаривает. Образ Вани плыл и менялся прямо перед глазами.
Они находились уже в подвальном помещении, среди стеллажей и столов. Ваня подошел к одному из них и принялся копошиться в двух стоящих отдельно коробках.
— ….Мне жаль этого говорить, но вам Фридрих придется уехать. Гюнтер звонил и обещал заехать за вами. С вашим делом улажено, насколько можно, но все равно придется давать показания, — но это ваш святой долг, — не прятаться от общих врагов. А я жду бригаду различных следователей — будут меня допрашивать, допрашивать моих сотрудников, в общем — дела.
Но на прощанье я хотел подарить вам это, — и Ваня протянул ему тяжелые янтарные, то ли бусы, то ли четки, — это из редчайшего археологического сибирского янтаря. Там чуть ли не в каждой бусине по мошке, по камарику, — приглядитесь.
А это передайте герру Кугелю. На его имя пришла посылка из России, не ожидал что у него и там связи. Вот, возьмите.
С этими словами Немецкий Ваня протянул Фридриху нечто цилиндрическое в зеленой оплетке и золотого цвета ободками, поясняя:
— Наверно как-то новейший китайский фонарик. По крайней мере, был запакован в китайскую упаковку. Представляете: в этот раз таможенники потрошили посылки, а мы уже более года возим без экссесов. Наш сортировщик посылок, всё вернул по раздолбаным ящикам, сверил с описями. Пусть герр Кугель извинит, что без ящика. Там были еще кедровые орехи, но они рассыпались, уж извините. Но ничего не пропало, — тут строго, тут головы полететь могут.
Так вот, сортировщик куда-то там нажимал — говорит, яркий тонкий, толщиной в мелкую монету, луч. Без рассеивания, что-то близкое к лазеру, только белому. Странно, — но я не знаю о таких. Вот что значит, закрутился. А так я стараюсь быть в курсе всех научно-технических достижений. Берите.
И удачи Вам.
Глава Пятнадцатая
Берлин.
— Категорически! Катастрофически! Необходим если не весомый — реальный, вещественно-материальный, то хотя бы виртуальный Эквивалент — Эталон Стоимости-Ценности! — Егор произносил речь на конференции посвященный показу сенсационного фильма, совместного производства Гюнтера Кугеля, журналиста "Штерна", и его, Георгия Колобова. — Наподобие конкретного бруска золота. Несомненно, одно — он должен нести энергетическую ценность, как стержень грядущей цивилизации, где все ресурсы Планеты и продукта человеческого Труда и гения, шедевры мастеров и наследие предков будут равняться через Энергию, — энергетический ценностный эталон…
