Клайв Касслер - Ночной рейд
Он попытался сдерживать дыхание, экономя воздух, но уже чувствовал, как уменьшается давление. Сейчас его оставалось только на несколько бесценных вдохов.
Во рту пересохло. Не мог глотать, ему стало очень холодно. Он слишком долго находился в ледяной воде, узнал первые симптомы переохлаждения. Его охватило странное спокойствие, когда он нырнул глубже и поплыл в манящий мрак.
Питт принял последнюю порцию воздуха как неизбежность и скинул бесполезные баллоны, в которых воздуха уже не осталось, на ил. Не почувствовал боли, когда ударился коленом о груду камней. Ему оставалась всего одна минута. Только такое время его сможет поддерживать воздух, остающийся в легких. Его разум переполняло отвращение к смерти, подобной смерти водолазов в том, другом проходе. Видение пустого черепа маячило перед ним.
Легкие страшно болели, голова была словно охвачена пламенем, бушующим внутри. Он плыл вперед, не смея остановиться до тех пор, пока его мозг не прекратит функционировать.
Что-то блеснуло вверху в проходе на свету. Казалось, что оно находится далеко, на расстоянии многих миль. Темнота надвигалась на его поле зрения, охватывая его со всех сторон. Сердцебиение отдавалось у него в ушах, в груди возникло ощущение, будто она разбита. В легких растворился последний атом кислорода.
Последние отчаянные мгновения приближали Питта к неизбежному финалу. Его ночной рейд закончился.
82
Медленно, но неумолимо стягивалось кольцо вокруг продолжающих сражаться, но уменьшающихся сил Маклина. Тела убитых и раненые лежали среди океана гильз расстрелянных патронов.
Солнце высушило туман. Сейчас они уже видели свои мишени, но и они были лучше заметны для солдат, окружающих их. Страха не было. С самого начала они знали, что у них нет шансов на спасение. Сражения вдали от берегов своего острова крепости не было новостью для британских солдат.
Маклин, прихрамывая, опирался на Шо. Левая рука лейтенанта лежала на поддерживающей окровавленной повязке, ступня замотана таким же окровавленным бинтом.
— Боюсь, мы исчерпали свои возможности. Больше не сможем отбиваться от них.
— Ваши солдаты проделали потрясающую работу, — сказал Шо. — Сделали значительно больше, чем можно было ожидать.
— Они хорошие парни, сделали всё, что могли, — устало сказал Маклин. — Есть какой-нибудь шанс прорваться через эту проклятую дыру?
— Если я еще хоть один раз спрошу Колдуэйлера, как дела, он, наверно, вышибет мне мозги лопатой.
— С тем же успехом он может там все взорвать и забыть об этом.
В течение какого-то мгновенья Шо задумчиво смотрел на него. Затем неожиданно перебрался через край ямы. У солдат, поднимающих на поверхность ведра, был такой вид, словно они готовы в любую минуту упасть от изнурения. Пот катился градом, дыхание было тяжелым и отрывистым.
— Где Колдуэйлер? — спросил Шо.
— Спустился вниз. Сказал, что никто не может копать быстрее, чем он.
Шо перегнулся через край. Воздушная вентиляционная скважина изгибалась, валлийца не было видно. Шо позвал его.
Глубоко внизу показалась груда грязи, по форме напоминающая человека.
— Что на этот раз, будь всё проклято?
— Наше время кончилось, — голос Шо многократно отражался от стен скважины. — Есть какой-нибудь шанс прорваться дальше, взорвав скважину?
— Не пойдет, — крикнул в ответ Колдуэйлер. — Стены обвалятся.
— Мы должны рискнуть.
Колдуэйлер опустился на колени в полном изнеможении.
— Слушаюсь, — хрипло сказал он. — Бросайте взрывчатку. Попытаюсь.
Спустя минуту сержант Бентли опустил в скважину ранец с пластиковой взрывчаткой. Колдуэйлер осторожно вставил гибкие заряды в глубокие отверстия, установил предохранители и подал сигнал. Когда его подняли на такую высоту, где до него можно было дотянуться руками, Шо взял его под мышки и вытащил из входа в котлован.
Колдуэйлер был потрясен видом кровавого боя. От первоначального состава отряда Маклина остались целыми и невредимыми только четыре человека, но они упорно продолжали стрелять по лесу.
Внезапно земля под ними задрожала, облако пыли вырвалось из вентиляционной воздушной скважины. Колдуэйлер немедленно снова отправился вниз. Шо слышал, как он закашлялся, но рассмотреть что-нибудь через клубящуюся завесу пыли и дыма ничего не мог.
— Стены выдержали? — прокричал Шо.
Ответа не последовало. Затем он почувствовал, что веревка натягивается, и начал тащить ее. Вскоре на поверхности появилась голова Колдуэйлера, покрытая пылью.
Он бессвязно бормотал что-то и, наконец, прочистив горло, сказал:
— Мы вошли, — выпалил он, задыхаясь. — Мы прорвались. Поторопитесь, люди, пока вас всех не перестреляли.
Теперь появился и Маклин. Пожал руку Шо.
— Если нам не придется увидеться друг с другом вновь, желаю всего самого хорошего.
— Я тоже.
Сержант Бентли передал Шо фонарь.
— Он вам понадобится, сэр.
Колдуэйлер связал три веревки, сделав одну длинную.
— Вы сможете опуститься на самое дно карьера, — сказал он. — Удачи.
Шо опустился в скважину и начал спускаться вниз. На мгновенье задержался и посмотрел наверх.
Пыль от взрыва еще не осела, вид взволнованных лиц наверху был словно в тумане.
На самом краю участка по его периметру солдаты лейтенанта Санчеса, прячась за стволами деревьев и валунами, продолжали вести интенсивный огонь по густым зарослям в лощине. С начала боя они потеряли одного убитого и восемь раненых. Сам Санчес также был ранен, пуля прошла навылет через бедро. Он сорвал полевую куртку и завязал входное и выходное отверстия нижней рубашкой.
— Огонь противника слабеет, — прокомментировал сержант Хупер, отплевываясь табаком.
— Чудо, что там вообще остался кто-то живой, — сказал Санчес.
— Никто не сражается с таким отчаянием, кроме террористов-фанатиков.
— Они хорошо обучены. Не могу отказать им в этом.
Он замолчал, прислушиваясь. Затем поскреб ухо и посмотрел между двумя валунами, за которыми они прятались.
— Слышите?
Хупер насупил брови.
— Сэр?
— Они прекратили огонь.
— Это, возможно, уловка, чтобы мы попались на нее.
— Не думаю, — сказал Санчес. — Передай команду «прекратить огонь».
Вскоре над лесом, в котором шел бой, установилась странная тишина. Затем из зарослей медленно появился человек, поднимая винтовку высоко над головой.
— Сукин сын, — пробормотал Жупер. — Он в полной боевой форме.
— Наверное, купил из излишков военного обмундирования.
