Марджори Ролингс - Сверстники
Он оказался хорошим пророком. Три дня спустя повсюду высыпали приметы дождя. Возвращаясь с охоты мимо Можжевеловых Ключей, они с Джоди слышали рёв аллигаторов. Среди бела дня летали летучие мыши. Ночью не переставая протяжно квакали лягушки. Петух кричал среди дня. Сойки собирались в стаи и летали взад и вперёд, крича в один голос. В жаркий солнечный день по росчисти ползали карликовые гремучие змеи. На четвертый день в небе пролетела стая белых морских птиц. Пенни, прикрыв от солнца глаза, с беспокойством наблюдал за ними.
– Эти океанские птахи не должны бы летать над Флоридой, – сказал он Джоди. – Мне это не нравится. Это предвестье скверной погоды – я не шутя это говорю.
Джоди, подобно морским птицам, испытывал подъём духа. Он любил бурю. Она наступала величественно и собирала их всех в величайшем уюте под одной кровлей. Работать было невозможно, и они сидели вместе, слушая, как барабанит по крыше дождь. Мать настраивалась на добродушный лад и делала ему леденцы из сиропа. Пенни рассказывал истории.
– Хорошо бы, был настоящий ураган, – сказал Джоди.
Отец резко повернулся к нему:
– Не смей накликать беду! Ураган валит посевы, топит бедных матросов, срывает с деревьев апельсины. А ещё дальше на юге, сын, он сносит дома и убивает людей без разбору.
– Я больше не буду этого желать, – послушно ответил Джоди. – Но ветер и дождь – это хорошо.
– Ну то-то. Ветер и дождь. Это совсем другое дело.
Солнце в тот вечер садилось какое-то странное. Закат был не красный, а зелёный. Как только солнце исчезло, небо на западе посерело. Восток налился светом цвета молодой кукурузы. Пенни покачал головой:
– Не нравится мне это. Жутко как-то.
Ночью в дом ворвался ветер и хлопнул дверьми. Оленёнок подошёл к кровати Джоди и ткнулся мордочкой в его лицо. Джоди взял его к себе на постель. Утро, однако, выдалось ясное, только восток был кроваво-красного цвета. Пенни провёл утро за починкой крыши коптильни. Он дважды принёс воды с провала и наполнил все свободные ведра. Поздним утром небо посерело и таким осталось. Воздух был совершенно неподвижен.
– Это надвигается ураган? – спросил Джоди.
– Не думаю. Но что-то такое надвигается, что-то сверхъестественное.
В середине дня небо до того потемнело, что куры забрались на насест. Джоди загнал Трикси с телёнком, и Пенни рано подоил её. Он привёл на скотный двор Цезаря, бросил в его кормушку последнюю охапку сена.
– Собери яйца из гнезд, – сказал он Джоди. – Я иду в дом. Поторапливайся, не то гроза застигнет тебя.
Куры не неслись, и в гнездах на скотном дворе нашлось всего три яйца. Джоди забрался в кукурузный закром, где клала яйца старая несушка плимутрок. Под его ногами шелестели обвёртки початков. Сухой, пропитанный сладким запахом воздух был душен и тяжёл. У него сперло дыхание. В гнезде оказалось два яйца. Он положил все пять яиц за пазуху и направился к дому. Он не ощущал той потребности торопиться, которой заразился отец, как вдруг что-то насторожило его в тишине этих ложных сумерек. Издали донёсся грозный рёв. Наверное, так могли бы взреветь все медведи зарослей, сойдясь у реки. Это был ветер. Он приближался с северо-востока, и Джоди явственно слышал его. Он словно двигался на огромных перепончатых лапах, лишь мимоходом касаясь верхушек деревьев. Казалось, он единым порывом перемахнул через кукурузное поле, с шипением хлестнул по деревьям двора. Тутовые деревья пригнулись сучьями до земли, заскрипела хрупкая мелия. С шорохом, как от крыльев множества гусей, летящих в высоте, он прошёл над Джоди. В соснах засвистело. Затем полил дождь.
Ветер возникал высоко над головой. А дождь был как сплошная стена от земли до неба. Джоди ударился о неё всем телом, словно нырял в воду с большой высоты. Она отшвырнула его назад, сбила с ног. Какой-то другой ветер, казалось, протягивал теперь длинные сильные пальцы сквозь стену дождя и подхватывал всё на своём пути. Он забирался Джоди под рубашку, задувал в рот, глаза, уши, норовил задушить его. Джоди боялся уронить яйца, лежавшие у него за пазухой. Поддерживая их одной рукой и прикрывая лицо другой, он шмыгнул во двор. Оленёнок, дрожа, дожидался его. Его мокрый хвост безжизненно свисал, уши упали. Он подбежал к Джоди и попытался укрыться у него за спиной. Джоди обогнул дом и подбежал к задней двери. Оленёнок не отставал от него ни на шаг. Кухонная дверь была закрыта на защёлку. Ветер и дождь хлестали в неё с такой силой, что он не мог открыть её. Он застучал по толстым сосновым доскам. Какое-то мгновение ему казалось, что он не будет услышан за шумом бури и они с оленёнком захлебнутся снаружи, как цыплята. Затем Пенни поднял защёлку изнутри и распахнул дверь. Джоди и оленёнок стремглав проскочили в дом. Джоди остановился, хватая воздух ртом. Отёр воду с глаз. Оленёнок часто-часто мигал глазами.
– Ну, кто хотел такой бури? – спросил Пенни.
– Ежели б мои желания всегда исполнялись так быстро, я бы загадывал куда осторожней, – сказал Джоди.
– Сейчас же ступай сними мокрую одежду, – сказала матушка Бэкстер. – Ты не мог запереть оленёнка, прежде чем входить?
– У меня не было времени, ма. Он весь намок и испугался.
– Ну ладно, ежели только он не будет бедокурить. Не надевай хорошие штаны. У тебя есть там пара дырявых, ну до дома не развалятся.
– Ни дать ни взять мокрый годовалый журавль, правда? – сказал Пенни, провожая его взглядом. – Недостает только хвостовых перьев. Господи, как же он вырос с весны!
– Он будет совсем хорош, – сказала матушка Бэкстер, – ежели его веснушки сойдут, а волосы будут приглажены, а кости обрастут мясом.
– Да, ему ещё кое-что подправить, – невинно согласился Пенни, – и он станет красивым, как все Бэкстеры, слава тебе господи.
Она с вызовом взглянула на него.
– И, пожалуй, таким же красивым, как Элверсы, – добавил он.
– Это ещё куда ни шло. Перемени-ка лучше песенку.
– Я вовсе не собираюсь затевать ссоры, дорогая, ведь нас не буря загнала под одну крышу.
Она засмеялась вместе с ним. Джоди, слышавший этот разговор из своей спальни, так и не мог решить, то ли они смеются над ним, то ли он в самом деле ещё может похорошеть.
– Для тебя-то я всегда красивый, правда? – сказал он Флажку.
Оленёнок боднул его головой. Джоди принял это за утвердительный ответ, и они вдвоём пошли на кухню.
– Это ветер-трёхдневка с северо-востока, – сказал Пенни. – Пришёл чуток рановато, ну да это случается иногда, что время года сменяется раньше обычного.
– Откуда ты знаешь, что он будет дуть три дня, па?
– Ну, поручиться я ни за что не поручусь, только обыкновенно первая сентябрьская буря приносится трёхдневным северо-восточным ветром. Вся страна меняется, да, верно, так или иначе и весь мир. Оливер рассказывал о сентябрьском шторме, который захватывает даже Китай.
