Рудольф Самош - Кантор идет по следу
— Нужно идти за собакой. Этот человек все равно уже мертв, — сказал начальник погранзаставы. — А старшего сержанта могли ранить.
— Пошли! — решительно заявил Шатори и полез по осыпи вверх, остальные двинулись за ним.
Лезть приходилось на ощупь — тьма хоть глаз коли.
Разыскав хозяина, Кантор несколько раз ткнулся влажным носом ему в лицо. Кантор растерялся: он не понимал, почему хозяин молчит. Вдруг пес почувствовал тот особенный запах, который заметил еще в охотничьем домике. Он нервно заметался вокруг хозяина, обнюхивая землю. Здесь были чьи-то чужие, совсем еще свежие следы. И странное дело: незнакомый запах исходил от хозяина. Кантор начал лизать руки хозяина. Они почему-то оказались связанными. Собака ткнула хозяина носом раз-другой, но он не пошевелился.
Вспомнив о том, как Чупати тренировал его в развязывании веревок и узлов, пес начал развязывать узел, но он не поддавался — был слишком тугой. Оставалось одно — перекусить его, но сделать это нужно было осторожно, чтобы не задеть рук хозяина.
Снизу доносились голоса людей, потом они стали удаляться вправо и совсем стихли.
Впившись зубами в узел, Кантор начал осторожно грызть его и, как ни старался, все же задел кожу: в нос ударил сладковатый запах горячей крови. В то же время он прислушивался к ночным шумам, чтобы на всякий случай обезопасить себя от неожиданного нападения преступника.
Наконец он перегрыз узел и несколько раз тявкнул, но хозяин почему-то не шевелился. Пес лизнул его в лицо: сержант медленно стал приходить в сознание. Застонал. Голова, казалось, раскалывалась на части. Он с трудом пошевелил руками и начал подниматься. Голова кружилась.
«Здорово же меня долбанули, — подумал сержант. — А где наши остальные?… Сколько времени прошло?»
Кантор, обрадованный тем, что хозяин встал, радостно лизал ему руку.
Встав на одно колено, Чупати тихо шепнул собаке на ухо:
— Спасибо, дорогой! Спасибо, дружище!
«Тот человек, который был в низине, ударить меня не мог. Это сделал другой преступник тогда, когда Кантор убежал вниз. Сейчас надо бы вернуться в охотничий домик. Но второй преступник еще, видимо, не пойман, он бродит где-то рядом. Найти его может только Кантор: в такой темноте ничего не увидишь…»
Чупати дал собаке понюхать веревку, которой были связаны его руки, и сказал:
— Ищи! След!
Собака легко взяла след, но то и дело оглядывалась на хозяина, который шел неверной походкой, качаясь из стороны в сторону.
— Ищи! След! Ищи! — настойчиво повторил Чупати.
Шли минут тридцать, затем Кантор неожиданно остановился, ощетинился и исчез в темноте. Сержант едва успевал спускать с руки шнур, конец которого был привязан за ошейник. Отпустил Кантора метров на десять. На всякий случай вынул пистолет и стал ждать. Затем потихоньку пополз за собакой. Прополз метров десять и вдруг услышал возню, собачье ворчание и стон человека.
Чупати включил фонарик: на земле метрах в шести лежал человек в дождевом плаще, на спине у него сидел Кантор.
— Ага, попался! А где твои дружки? — выкрикнул сержант, освещая незнакомца фонариком. Ответа не последовало. Тогда Чупати приказал собаке:
— Взять его! Взять!
Кантор, которому стоило труда не наброситься на незнакомца с таким неприятным запахом, причинившего столько зла его хозяину, казалось, только и ждал этого сигнала. Он начал кусать незнакомца.
— Помогите! — взмолился преступник.
— А, вот ты и заговорил! — заметил Чупати, подходя ближе к незнакомцу.
— Кто ты такой?! Сколько вас? Молчишь… Кантор!..
— Не надо собаку! Не надо собаку!.. — взмолился незнакомец. — Двое нас, двое…
— Где твое оружие?…
— Вот…
Чупати несколько раз выстрелил в воздух, давая условный сигнал пограничникам. Через несколько секунд он услышал ответную стрельбу из автоматов: пограничники услышали его.
Почувствовав сильную усталость, Чупати сел и приказал незнакомцу:
— Голову налево! В мою сторону!
Незнакомец повернул к нему запачканное грязью лицо и опять попросил:
— Господин офицер, прикажите собаке, чтобы она меня не трогала…
— Прикажу, если ты будешь отвечать на мои вопросы. Ну, говори!
— Нас забросили сюда три недели назад. Сейчас мы пытались перейти обратно…
Через четверть часа послышались хруст веток и шаги. Первыми на полянку вышли начальник погранзаставы и два пограничника.
— Ну и перепугал же ты нас всех! — с облегчением сказал старший лейтенант.
Чупати хрипло засмеялся:
— Я не меньше вас перепугался, когда в сознание пришел…
Пограничники обыскали нарушителя: в левой руке у него оказался кинжал, в правой — пистолет.
Когда на поляну подошли майор и Шатори, нарушитель границы был уже полностью обезврежен, а на руки ему надеты наручники.
Чупати с любопытством рассматривал пятнадцатисантиметровый складной кинжал с тонким обоюдоострым лезвием.
— Видимо, этим кинжалом он и заколол лесника п крестьянина, — заметил Шатори.
— Я никого не убивал! — запротестовал задержанный.
— Врешь! Твой приятель во всем сознался…
— Он жив?
— Вопросы задаем мы, а не ты, — возразил ему Чупати.
— Ладно, товарищи, пошли! Разговаривать будем в другом месте, — заявил майор.
Начальник заставы отметил на карте место задержания нарушителя границы. Тронулись в путь. Дорогу показывал один из пограничников.
— Ну, наша с Кантором работа кончилась. Да, а где же он? — Чупати оглянулся, но Кантора нигде не было видно. — Кантор, Кантор! — Чупати включил фонарик и обшарил кусты. — Стойте! Здесь что-то не так! — продолжал сержант, обращаясь к майору. — Вы потихоньку идите, а я подожду.
— Я тоже с вами останусь, — вызвался Шатори.
Чупати вновь почувствовал сильную усталость и присел на большой камень.
Прошло несколько томительных минут.
— Слышишь? — вдруг тихо произнес Шатори.
Оба прислушались. Послышался хруст сучьев, будто кто-то шел напролом через кустарник. Чупати и Шатори схватились за пистолеты. Через несколько секунд треск усилился, послышалось чье-то тяжелое дыхание и тихое собачье повизгивание.
Чупати включил фонарик, свет выхватил из темноты Кантора. Пес пятился задом.
Подбежав к собаке, сержант увидел, что она тянет по земле залепленный грязью вещмешок.
— Брось! — приказал Чупати собаке и поднял мешок. — О! Да он чертовски тяжелый! Что бы в нем могло быть? — Сержант положил вещмешок на землю и начал развязывать его.
— Радиопередатчик, — опередил сержанта Шатори. — Вот и нашелся неизвестный радиопередатчик, который запеленговали еще утром.
