Гарет Паттерсон - Там, где бродили львы (с иллюстрациями)
Позже, неподалеку от этого места, я стал свидетелем еще одной сцены неприязненного отношения к бушменам. Маленький мальчик в школьной форме перебегал через дорогу, в то время как чернокожий мужчина, видимо, отвечавший за ребенка, попытался вернуть его назад. Маленький белый барчук, которого, судя по всему, интересовала единственная вещь – он сам, грубо закричал в ответ на африкаанс: «Бушмен, бушмен, пошел прочь, ты, бушмен!» Мальчишка использовал выражение, имеющее оскорбительный смысл в его стране. Он назвал негра «бушменом», желая побольнее уколоть его. Передо мной был юный представитель очередной генерации белых, использовавший в своем лексиконе те же самые оскорбительные словечки, которые так долго употребляли его отец и дед.
Находясь в этом неприятном городишке, я познакомился также с молодым солдатом южноафриканской армии, когда мы оба ждали своей очереди поговорить по междугородному телефону. Он не таясь рассказал мне, что год назад войска ЮАР оккупировали тридцатикилометровую полосу на территории Анголы после тяжелого кровопролития. Перед этим полоса шириной в триста километров уже находилась почти под полным контролем ЮАР. Я спросил собеседника, что представляет собой природа за рекой, в тех местах, которые видны отсюда. В ответ я услышал, что особой дикой природы он там не заметил, так что, скорее всего, от нее там уже ничего не осталось.
На территории, оккупированной войсками ЮАР, находилось несколько сообщавшихся между собой заповедников, но это было перед войной. Вместе с заповедными территориями исчезла и дикая фауна – прежде, чем кому-либо из заинтересованных организаций стало известно об этом. Воистину безумство войны было единственной господствующей силой в этой части Африки.
Неподалеку от меня и моего собеседника я увидел двух других солдат – «цветного» и бушмена. Они разговаривали на африкаанс с черным продавцом мороженого. Этот язык был единственным, которым владели все трое. С ними стояла миловидная чернокожая девушка, на которую оба солдата пытались произвести впечатление. Я немного понимал по африкаанс и, прислушавшись к их разговору, понял, что бушмен представляется девице как житель Йоханнесбурга. Он также пытался выдать себя за «цветного», хорошо знающего уличную жизнь и много поездившего. Увы, все, чем бушмен мог похвастаться – скорее в своих мечтах, чем на самом деле, – это то, что он «цветной» и «городской». Он говорил на языке белых и принадлежал к наиболее гонимому народу Африки. Этот народ был издавна не любим чернокожими, а теперь он воевал на стороне белых, использующих бушменов, чтобы восстановить свое господство в Южной Африке.
Покинув Рунду, мы после полудня достигли Гроотфонтейна, где остановились заночевать. На рассвете следующего утра мы выехали по направлению к национальному парку Этоша. Я не переставал переживать по поводу последних могикан дикой природы, бушменов, которые пали жертвой цивилизации, но сохранили еще в себе дух первобытной свободы. Из тайных эгоистических соображений я был рад оставить позади маленький военный городок и те неприятные впечатления, которые так глубоко задели мою душу и мой разум. Хотелось поскорее забыть обо всем, что я там увидел.
Этоша – это огромное нетронутое пространство земли, где тысячелетиями бродят бесчисленные стада диких животных. Я не посещал Этоша ранее, но знал, что эта богатейшая сокровищница девственной природы означает для Южной Африки примерно то же, что Серенгети – для Восточной Африки. Этоша – вне всякого сомнения, наиболее впечатляющий резерват дичи в мире, и все же я совершенно не был готов увидеть здесь такое огромное скопление животных, которое предстало нашим глазам уже в первый день пребывания в национальном парке.
Котловина Этоша имеет поистине колоссальные размеры. Древнее белое днище высохшего озера простирается на 129 километров в длину и достигает местами 72 километров в поперечнике, покрывая таким образом территорию площадью 6 133 квадратных километра. Это в действительности «великое белое место», что означает слово «этоша» на языке местной народности овамбо.
У местных бушменов есть своя версия возникновения котловины Этоша. Пересказываемой ими миф гласит, что некогда группа их соплеменников кочевала в этом районе и подверглась нападению живших здесь чернокожих. Все мужчины были перебиты, но женщинам и детям удалось уйти невредимыми. Один ребенок, полный жалости к погибшим, принялся плакать, и вскоре его слезы затопили землю. Со временем она иссохла и покрылась коркой соли, оставшейся на месте озера слез.
Хотя местные жители часто посещали Этоша, европеец впервые бросил взгляд на ее сияющие белизной просторы лишь в 1851 году. Англичанин Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Чарлза Дарвина, позже разработавший способ опознания личности по отпечаткам пальцев, вместе со шведом Чарлзом Андерссоном пересек восточную окраину Этоша во время путешествия в Овамбо.
В своей книге «Рассказ исследователя о путешествии в тропическую Южную Африку» Гальтон писал: «Это место (котловина) замечательно во многих отношениях. Границы впадины резко обозначены лесом, ее плоское днище покрыто кристаллами соли, и здесь вы часто можете увидеть миражи». Молодые путешественники, однако, не уяснили себе истинных размеров котловины, посчитав, что длина ее составляла пятнадцать миль, а ширина – девять. Будучи в действительности невообразимо огромной, впадина составляет лишь часть так называемого Бассейна Этоша. Ученые считают, что тут некогда существовало огромное озеро. Затем из-за движений земной коры оно было приподнято над уровнем моря и потеряло связь с питавшими его реками. С течением времени великий водоем, лишившись притока животворной влаги, уменьшился в размерах, а затем и вовсе высох, оставив после себя лишь слой кристаллической соли, на котором уже не могла развиваться растительность.
Подобно Макгадикгади, эта гигантская котловина мгновенно приобретает свое было великолепие с началом влажного сезона в конце года. Струи дождя размывают потрескавшиеся соляные шапки, жесткими пузырями покрывающие равнину, а затем медленно текущие ручьи начинают заполнять котловину с севера, принося с собой разлившиеся воды из Овамболенда и Анголы. Как и в любой пустыне, с приходом воды жизнь возобновляется не постепенно, а словно по мановению волшебной палочки – буквально за одну ночь. Микроорганизмы, покоившиеся среди кристаллов соли, сразу начинают бурно развиваться, и внезапно возникшее изобилие пищи привлекает сюда сотни фламинго, своего рода прообраз легендарной птицы Феникс. Эти розовые птицы, чьи красные с черным крылья вызывают в памяти геральдические символы, появляются неизвестно откуда, ведомые загадочной интуицией через просторы Африки к чудесно ожившему на короткое время древнему озеру. Здесь же, в Этоша, они приступают к размножению на возвышенных местах, выступающих из сверкающей под солнцем воды, в безопасности от наземных хищников.
