Павел Мариковский - Чем питаются насекомые
Насекомые-каннибалы
Поедание себе подобных, каннибализм, тоже способ питания. Много ли их, насекомых-каннибалов?
В природе ничто не пропадает зря, и в жизни насекомых царит величайший рационализм. Поэтому, когда при сложившейся ситуации тела погибших, погибающих или даже здравствующих собратьев могут быть использованы в пищу, их поедают на благо вида, ради продления потомства. Каннибализм — явление обоюдостороннее. С одной стороны, тело собрата подчас — легко доступная добыча, с другой, от него можно заполучить какое-либо свойственное виду заболевание.
Насекомые-каннибалы встречаются чаще всего среди хищников. Поедание себе подобных вызывается недостатком пищи или голоданием. Иногда каннибализм вспыхивает среди насекомых во время массового размножения и как бы автоматически регулирует их численность. В этой ситуации каннибализм стал явлением обычным, укоренился.
Мы уже говорили, что когда в разлагающемся трупе оказывается избыток личинок трупоядных мух, то наиболее сильные из них пожирают слабых, и в общем-то мухи выгадывают. Такой порядок полезен для вида. Вначале трупом завладевают множество личинок мух, не давая никому другому им поживиться. А потом личинки сами разберутся, кто обречен на заклание, а кому предстоит жить дальше и стать крылатым созданием. Таким образом, счастливцы те, кто закончил свое развитие за счет «людоедства». Не зря поэтому сами мухи откладывают в труп яиц во много раз больше, чем в нем может пропитаться личинок[4]. Личинки же, принесенные в жертву своим счастливым собратьям — своеобразные кумуляторы падали, которая могла быть разрушена другими поедателями.
Так же поступает и платяная моль Тинеила бассилиэлла. При большой скученности и недостатке пищи гусеницы тотчас принимаются энергично пожирать друг друга. При сильном заселении почвы личинки жуков-щелкунов, или, как их называют, жуков-проволочников, также начинают предаваться каннибализму и активно поедают друг друга до тех пор, пока их не станет мало. Самки многих насекомых-паразитоидов, прежде чем отложить свое яйцо в добычу, подчас долго и внимательно ее обследуют, пытаясь определить, не побывала ли здесь подобная предшественница и не отложила ли она в хозяина свои яички. Очевидно, для того, чтобы облегчить опознание зараженной добычи, многие насекомые-паразитоиды оставляют свои собственные и особенные метки.
Если хорошо приглядеться, то видно, что некоторые цветки караганы украшены ярко-красными полосками. К чему такая особенность?
Тихим ранним утром, когда еще неподвижен воздух, с цветка на цветок перелетают маленькие комарики-галлицы. У них нежные тонкие крылышки, отливающие всеми цветами радуги, длинные вибрирующие усики в мутовках щетинок, янтарно-желтое брюшко с длинным яйцекладом. Они очень спешат: жизнь коротка и нужно успеть отложить в цветки яички. Комарикам не нужны цветки раскрытые. Они останавливаются только на тех, что недавно расцвели и еще не тронуты пчелами. Почему-то они пролетают мимо цветков, чьи лодочки украшены красными полосками, или, присев на одну-две секунды, покидают их. Впрочем, эти цветки, помеченные полосками, не трогают и пчелы. Пчелам и галлицам нужны цветки только чисто-желтые, без красных полосок. Здесь, на желтых цветках, комарики просовывают свой длинный яйцеклад под парус и долго откладывают маленькие яички.
Что же это за цветки со странными красными полосками, если они не нужны ни пчелам, ни галлицам?
И тут обнаруживается совершенно неожиданное. Цветки с полосками не желают открываться. Они, оказывается, заселены маленькими подвижными беловато-желтыми личинками галлиц. Так вот откуда появились красные полоски на цветке! Это своего рода вывеска, говорящая о том, что цветок уже занят галлицами и открывать его пчелке нельзя: шарниры весел не действуют, нектар исчез. Выходит, красные полоски полезны для галлиц. Цветок-домик, в котором поселились личинки, не трогают пчелки, да и комарикам-галлицам там делать нечего, он уже заселен.
Галлица с цветков караганы оказалась новым для науки видом. Впоследствии я описал ее и дал ей научное название Контариниа караганикола.
Но некоторые паразитоиды не владеют искусством распознавания зараженной добычи и, оставаясь в неведении, откладывают в нее свои яички. Тогда по истечении времени в теле хозяина разыгрывается кровопролитная война, которая заканчивается победой сильных. Вообще же каннибализм чаще всего наблюдается среди насекомых, которые откладывают яйца большими кучками, и отсутствует у тех, которые кладут их порознь.
У других паразитоидов существуют вообще строгие порядки. Казалось бы, зачем наезднику Гиадромус вариколо откладывать в куколку бабочки Акролепия ассектелла дюжину яиц, когда из нее может развиться только одна личинка. Все остальные, оказавшись в теле куколки, начинают активно разыскивать друг друга и уничтожать. Бой «гладиаторов» доводится обязательно до победного конца, выживает только один счастливчик. Быть может, в этом кажущемся нам нелепым несоответствии таится глубокий смысл. Во-первых, куколка, зараженная столь большим числом личинок, уже недоступна потомству других паразитоидов, во-вторых, заселив ее множеством детей, природа устраивает потомству первый экзамен на выносливость и жизненность.
Иногда азиатская саранча размножается громадными массами и тогда, проявляя безудержную страсть к расселению, поднимается в воздух громадными стаями. Тут мера противодействия скученности проста — переселяться и расселяться. Но иногда, правда очень редко, саранчуки нападают друг на друга, предаваясь каннибализму.
Уховертки Ариксения эзау, обитающие в пещере Субис на острове Борнео, питаются выделениями кожных желез летучих мышей. Но при недостатке пищи активно поедают ослабленных и умирающих своих же собратьев. Ну что же! Мера, с нашей, человеческой, точки зрения, отвратительная, но оправданная. Она помогает переносить тяжелые времена бескормицы.
При недостатке основной еды личинки божьих коровок старших возрастов без раздумий уничтожают своих младших собратьев, молоденьких личинок.
Мелкие и редкие в нашей стране насекомые эмбии, обитающие в паутинных ходах, которые они выплетают целой компанией, в период размножения питаются молодью. Этим весьма неблаговидным поведением больше всего отличаются самцы.
Некоторые клопы, особенно когда их становится много, нападают друг на друга, как заядлые каннибалы. Таковы клопы Эуригастер маура, Аэлиа кумината, Долликорис, Баккарум, Эласмостес тетус, Интерстинктус и многие другие.
