KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Приключения » Природа и животные » Серая Сова - Рассказы опустевшей хижины

Серая Сова - Рассказы опустевшей хижины

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Серая Сова, "Рассказы опустевшей хижины" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Наступила Весна. Снег и лед постепенно растаяли. Вот уже две недели, как взрослые бобры остались одни: их бобрята, родившиеся прошлой Весной, покинули родительский дом и отправились бродить по белу свету — вернее, по ручьям и озерам. Барахтанье в воде, борьба и бесконечная суматоха, создаваемые ими в хижине, теперь сменились мертвой тишиной; не слышно больше пронзительных криков и воплей, раздававшихся прежде всю ночь напролет. Теперь уже не бросаются в хижину маленькие, очень серьезные зверьки с торчащей шерстью и выпученными глазами, чтобы искать с лихорадочным нетерпением по всем углам то, чего не было там и никогда там не лежало, или же для того, чтобы принести две-три палочки, бросить их у порога на память, а потом умчаться, словно их ожидали важные дела. Бобровый пруд казался мне покинутым и грустным; я все прислушивался и ждал, что вот-вот раздадутся барахтанье и плеск в воде или же долетит эхо приветственного крика детских голосов, словно клич стражника, возвещавшего о своем возвращении домой.

Тишина нарушалась лишь тихим шепотом воды у нырялки, и я грустил, что мои маленькие друзья покинули меня, чувствовал себя потерянным без них и, признаться, хотел присоединиться к их веселой компании и участвовать в дерзновенной авантюре. Но по непреложному закону Природы дети всего живущего на земле по достижении своего совершеннолетия отправляются в странствование, чтобы выполнить предначертания Великого Плана — веления своей судьбы. С другой стороны, я понимал, что в пруду уже становится тесно, потому что бобровая колония быстро разрасталась, и, зная, что так должно быть, мне все-таки хотелось, чтобы было иначе.

Бобры-родители тоже очень тосковали, особенно Раухайд, — он все бродил молча, только изредка жалобно звал. Но в конце концов он примирился с неизбежным и теперь вел себя с тем же самообладанием и выдержкой, с которыми встречал и другие превратности бобровой жизни.

Как-то раз, вскоре после того, как бобрята ушли из дому, я услышал, сидя за ужином, тяжелое размеренное топанье за стеной хижины; шаги все приближались и, наконец, затихли. Всегда прислушиваясь к необычным звукам, я отворил дверь и увидел, как Раухайд терпеливо ждал, чтобы его впустили. Он стоял на задних лапах, выпрямившись во весь рост, с большим комом глины в передних лапах; затем быстро переступил порог, проследовал через всю хижину и опустил свою ношу на пристройку, которую он соорудил прошлой зимой вместе с Джелли Ролль над самой нырялкой. Потом повернулся, чтобы уйти, и, видимо, очень довольный собой, несколько раз подпрыгнул, направился к дверям и стал скрестись, чтобы его выпустили из хижины. Но это оказалось не все. Он скоро вернулся, а потом ушел, снова пришел. Так же на протяжении всей ночи уходил и приходил, и каждый раз, входя в хижину, он приносил тяжелый ком из глины, палок и камней, который он прижимал к груди передними лапами. И каждый раз он проделывал путь около сорока футов, которые отделяли постройку от берега озера. Большие палки и маленькие бревна эн подкатывал, продвигаясь на четвереньках, но все-таки большую часть строительного материала он переносил, шествуя почти как человек, выпрямившись во весь рост. Мне казалось, что, случись какое-нибудь препятствие на пути, он повалился бы вперед, но он шел смело, не позволяя себе отдыхать, шел уверенной, хорошо сбалансированной походкой.

Мое предположение, что бобры устраиваются на постоянное жительство прямо в хижине, оказалось не шуткой, но строгой и довольно-таки неприятной действительностью.

Раухайд строил бобровый дом в моей горнице, прямо перед моими глазами.

Джелли временно отсутствовала, она была занята своим делом за пределами хижины: начала строительство новой плотины, которая должна была превзойти то, что сооружено руками человека. Интересно, что, закончив свою плотину, Джелли проделала отверстие-лазейку в соседней, расположенной на более высоком уровне, поверх которой нужно было все время перелезать. Тем дело и кончилось. Это было в конце Лета.

Вскоре строительство бобрового дома всецело поглотило внимание обоих бобров. Ежедневно на протяжении всей ночи и во второй половине дня раздавалось топанье ног; что-то бобры все время волочили, что-то затыкали; были слышны мягкие звуки и резкие удары, тяжелое храпящее дыхание, когда строительный материал доставлялся на место и пускался в работу. Глину размягчали и утрамбовывали, палки очень ловко втыкали на некотором расстоянии друг от друга, и если концы где-то торчали, их аккуратно подравнивали. Обломанные концы палок использовались для дальнейшего строительства и залеплялись глиной, а если они снова где-нибудь торчали, то их обязательно обламывали или перегрызали, и так до тех пор, пока плетень из прутьев и палок длиной в шесть футов совсем не исчезал в земляном валу.

Бобры работали очень прилежно и настойчиво, собирая материал с берега озера, или, схватившись за палку передними лапами, как за лопату, выкапывали со дна глину и плыли очень осторожно, чтобы доставить свой груз без потерь; они подплывали к своей пристани — как раз напротив хижины — и становились на задние лапы только за тем, чтобы коснуться дна. Они работали упорно, не позволяя себе отдыхать, и за час успевали обернуться туда и обратно двенадцать раз; шли до хижины иногда по одному, иногда в торжественной процессии друг за другом, такой уверенной, целеустремленной твердой походкой, словно это шествовало само Время.

Джелли не останавливалась перед дверью, а со свойственной ей самоуверенностью сильно толкала ее и широко открывала; Раухайд скоро научился делать то же самое, хотя, будучи от природы более застенчивым и тихим, делал это более деликатно. Со временем Королева сама научилась открывать дверь изнутри, чтобы выйти из хижины. Поощряя такое поведение, я прикрепил петлю из ремня вместо дверной ручки, и она всегда ею пользовалась. Другое дело Раухайд: он по-прежнему терпеливо ждал у двери, чтобы я выпустил его, — на наши усовершенствования он не обратил никакого внимания. В конце концов я решил, что гораздо удобнее держать дверь все время открытой, несмотря на целые тучи москитов, которые залетали в хижину.

Восемь лет прошло с тех пор, как Мак-Джиннис и Мак-Джинти, самые первые из наших бобров, поплыли навстречу своей смерти; целых восемь лет отделяют нас от той роковой ночи, когда мы с Анахарео стояли на берегу безымянного пруда и отвечали на их последний протяжный жалобный клич; мы смотрели на расходившиеся по обе стороны волны, маленькие безмолвные волны, — они нам ничего не сказали; может быть, они и рассказали бы нам о своем пути, если бы только мы смогли понимать их лепет.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*