Вики Майрон - Девять жизней Дьюи. Наследники кота из библиотеки, который потряс весь мир
– Подпишите ему последний чек. Он уволен. – Потом повернулся к Биллу и спросил: – Ты умеешь «тушить мясо»?
– Конечно, – не моргнув глазом, солгал Билл.
– Тогда ты принят. Утром приходи с заявлением.
Билл сразу направился в библиотеку узнать, что значит «тушить мясо». Он понятия не имел об этой работе. Оказалось, это означало спаивать разные медные части, как делает водопроводчик, когда спаивает вместе трубы. Биллу почудилось в этой работе какое-то сходство с двумя одинаковыми существами (человеком и кошкой), которые становятся крепким и неразрывным единством. К тому же эта работа обещала карьеру. Завод производил лопасти для вертолетных двигателей, и с «тушения мяса» он постепенно перешел к сборке вертолетов. Билл работал на «Боинге» двадцать лет с небольшими перерывами, пока не ушел на пенсию в 2001 году. И отдавал тяжелой работе все силы, стараясь заглушить неудовлетворенность жизнью.
И по мере того, как месяцы работы на заводе превращались в годы, с ним были Спуки и Зиппо. Порой Билл Безансон проводил на заводе по шестнадцать часов и даже несколько дней, но когда он возвращался домой, усталый или пьяный, Спуки неизменно встречал его у дверей. Прежде чем расположиться на отдых перед телевизором, Билл ставил на столик все, что могло понадобиться: пиво, чипсы, бумажные салфетки, телевизионный пульт и книги. Он знал, что стоит ему усесться на диван, Спуки сразу вспрыгнет ему на колени, и не хотел потом вставать, чтобы не беспокоить кота. Потом он ложился спать, и Спуки пристраивался у самого его лица, требовал, чтобы он его обнял, и Билл засыпал под его равномерное урчание и вдыхал запах его мягкой шерстки. А Зиппо сворачивался клубочком за спиной у Билла.
Наконец Билл почувствовал себя готовым к переменам. Он устал от монотонного чередования пьянства, отупляющей работы и жизни в дешевых наемных квартирах; компанию ему составляли только Спуки и Зиппо.
В Калифорнии, как раз перед женитьбой Билла, одна из его подружек заболела СПИДом. Это было в начале 1980-х, все страшно боялись этой болезни и сразу от нее отдалились. Один Билл не испугался и стал за ней ухаживать. Готовил ей еду, мыл, убирал за ней – словом, делал все, кроме инъекций анестетиков. Он оставался рядом до самой ее смерти. Впервые с 1968 года Билл почувствовал себя нужным.
Спустя десять лет он снова бросил пить и начал искать подобную работу в системе здравоохранения. Простояв у конвейера на вертолетном заводе десять часов смены, он отправлялся на десятичасовое ночное дежурство в центре реабилитации наркоманов, но от постоянного недосыпания едва держался на ногах. Когда один из его приятелей заболел раком мозга, Билл устроился на работу в медицинский центр по мозговым травмам, где помогал выхаживать пострадавших во время серьезных аварий на дороге. Он стал лечить гипнозом, помогая жертвам преступлений, несчастных случаев и насилия справиться с посттравматическим стрессом, не осознавая, что и сам был такой же жертвой. Работа была невероятно утомительной физически, эмоционально и умственно.
Но почему он ею занимался?
– У меня было такое чувство, что я возвращаю долг.
– Как это?
Пауза.
– Потому что я вышел живым и невредимым из некоторых тяжелых ситуаций. – Снова долгая пауза. – Благодаря тому, что мне кто-нибудь помогал.
Во время особенно долгого прекращения деятельности завода Билл поступил на работу в хоспис, ухаживал за умирающими у них в доме. В первый раз компания направила его к одной из самых трудных пациенток в списке. Она была очень раздражительной, невоздержанной на язык и изводила тех, кто за ней ухаживал, непрерывным нытьем и жалобами. Неудивительно, что санитары менялись у нее через каждую неделю. На второй день работы Билла она грубо закричала на него, а он повернулся к ней и спросил:
– Вы смерти боитесь, да?
Она замолчала, возмущенно уставилась на него и хотела что-то сказать, но опустила взгляд. Билл присел к ней на кровать, и они стали разговаривать о жизни, о прошлом и будущем. Он не вставал, пока она не выговорилась до конца.
Через несколько дней, когда у него был выходной, ему позвонили дети этой женщины.
– Мама умирает и хочет вас видеть.
Он пришел, и она выслала детей из комнаты.
– Расскажите мне, на что это похоже, – дрожащим голосом попросила она.
– Представьте себе самое красивое место, где вам приходилось бывать, – сказал Билл, – и вы перенесетесь туда.
Она закрыла глаза. И когда снова заговорила, казалось, будто ее голос доносится откуда-то издалека.
– Вы были правы, Билл.
И с этими словами умерла.
«Вот это и есть мое предназначение», – подумал Билл.
Он оставил работу на вертолетном заводе и посвятил все свое время ухаживанию за безнадежно больными. Он нашел медицинскую сестру, которой полностью доверял, и организовал компанию. Они работали по очереди по пять дней, обеспечивая больным постоянный уход и внимание. Уходя на работу, он оставлял Спуки и Зиппо пятигаллонную емкость с кормом, который поступал из его днища в миску котам. В москитной сетке было отверстие, так что коты могли в любую минуту выйти наружу. Зиппо предпочитал оставаться дома и спать, а Спуки обожал бродить по лесам, окружавшим такие городки на северо-западе штата Вашингтон, как Дарлингтон и Греннит-Фолс, в которые Билл постоянно возвращался из своих долгих странствий. Лес с высокими деревьями, каких никогда не видел Спуки, подходил к самым домам. В погоне за белкой он опрометью взлетал на сорокафутовую сосну, затем ложился на ветку и отдыхал, а белка с верещанием пряталась от него на самом конце тонкой ветви. Спуки невероятно привлекали эти проворные красивые зверьки. Ему казалось, что они созданы исключительно для того, чтобы доставлять удовольствие кошкам – в отличие от мышек-полевок, которые жили у подножия деревьев под толстым слоем хвои и существовали для того, чтобы их есть. Спуки разрывал хвойное одеяло, танцевал на задних лапках, когда находил мышь, и потом бросался на беззащитное существо. Если бы это зависело от Спуки, он охотился бы на полевок целыми днями.
Но как только Билл приходил домой и звал его «Спуки! Спуки!», кот бросал свое любимое занятие и бегом мчался домой. Иногда он оказывался на заднем дворе, иногда за десять домов от своего жилища, но на оклик Билла стремглав несся к нему. Минута – и вот он перескакивает через забор. Билл понятия не имел, чем Спуки занимался, но очень любил смотреть, как он взлетает над забором и приземляется во дворе. Не в силах остановиться, кот с разлета скользил по траве и врезался Биллу в башмаки. И они проводили дома весь день, лежа на диване. Билл отдыхал от эмоционального напряжения пяти дней, посвященных уходу за умирающими, а Спуки приходил в себя после пяти дней без Билла, с одним Зиппо.
