Иренеус Эйбль-Эйбесфельдт - В царстве тысячи атоллов
Надо полагать, прилипало принял соски, выделявшиеся темными пятнами на груди инженера, за паразитов и хотел оказать своему новому хозяину маленькую услугу.
Когда три года спустя во время пребывания на Гавайях я рассказал об этом курьезном случае доктору Штрасбургу, он в свою очередь заметил, что неоднократно обнаруживал в желудке прилипалы паразитов акулы.
Других рыб-чистильщиков в Индийском океане я не встречал. Если там и обитают какие-либо иные виды, то встречаются они очень редко. Создается впечатление, что в этом районе "штатная должность" чистильщика прочно и надолго занята губанами, так что у их конкурентов почти нет шансов проникнуть на эту территорию и здесь закрепиться.
И повадками, и формой тела губан-чистильщик прямо создан природой для роли подводного санитара. Без сомнения, этот вид рыб существует уже с давних пор, о чем, между прочим, свидетельствует и то, что у них есть свои подражатели. В неволе чистильщик питается рачками и мелкими червяками, на воле же, как мне удалось заметить, он кормится исключительно паразитами, которых добывает на теле клиентов.
В прилегающих к Индийскому океану тропических районах Тихого океана также распространен род Labroides. У Гавайских же островов, например, я встречал только чистильщиков Labroides phtirophagus.
Совсем иная картина наблюдается в тропических районах западной части Атлантики (Карибское море и Бермудские острова). В Карибском море мне встретились целые пять видов рыб, выступавших в роли чистильщиков, четыре из которых относятся к совершенно различным семействам. Один из этих видов более других специализировался на чистке: его представители собирали паразитов даже в пасти крупных рыб. Что же касается других видов, то они занимались этим от случая к случаю, причем преимущественно не взрослые особи, а молодь.
На Бермудах я столкнулся еще с двумя видами чистильщиков: рифовым окунем Abudefduf saxatilis и рыбой-бабочкой Chae-todon striatus.
Таким образом, нам известны теперь семь видов чистильщиков, обитающих в этом районе и принадлежащих к шести семействам. Губан-чистильщик Labroides dimidiatus здесь отсутствует, хотя оба океана в третичное время много лет соединялись существующим тогда Панамским проливом. Подтверждением этому служит хотя бы тот факт, что еще и сегодня по обе стороны пролива можно встретить представителей одного и того же вида6. Правда, некоторые из видов, широко распространенных в индо-тихоокеанской области, как, скажем, губан-чистильщик или анемоновые рыбы (Amphiprion, Premnas) в Карибском море отсутствуют.
Толкование этого явления может быть двояким. Либо анемоновые рыбы и губаны-чистильщики, включая и их подражателей, появились в Тихом океане лишь после поднятия Панамского перешейка, в эпоху среднего миоцена, либо эти виды в свое время также обитали в бассейне Карибского моря, но позднее, после поднятия Панамского перешейка, по какой-то неизвестной причине вымерли. Причиной вымирания могло явиться происшедшее в ледниковый период понижение температуры, которое оказало на животный мир этого тропического района Атлантики, несомненно, сильное влияние. Я склоняюсь больше ко второму толкованию, и вот почему: слишком сомнительным кажется предположение, что насчитывающий несколько видов род Amphiprion мог появиться в относительно более поздний период. О том, что речь идет о давно развившейся форме, говорит, бесспорно, и тот факт, что у чистильщика успел появиться его имитатор. И поскольку род чистильщиков в Карибском море вымер, освободилась вакансия, которую стремятся занять различные виды рыб, но пока ни один из этих видов, не избрал чистку своей основной специальностью.
Обращает на себя внимание большое сходство в форме тела и окраски у обитающего в Карибском море и подвизающегося чаще других в роли чистильщика неонового бычка (Elacatinus oceanops) и распространенного в индо-тихоокеанском бассейне чистильщика-губана. Чем же объяснить такое поразительное сходство? Разгадка, по-видимому, заключается в следующем. Селившийся первоначально в обоих океанах чистильщик-губан "носил" ту самую характерную "униформу", которая и сегодня отличает губана индо-тихоокеанского района. Нам известно далее, что "наряд" животного является своего рода сигналом, который реципиент постепенно начинает принимать и различать. Так вырабатываются определенные навыки, которые настолько прочно закрепляются, что передаются по наследству из поколения в поколение и очень долго сохраняются. Зачастую они не исчезают даже тогда, когда партнер давно уже "выбыл из игры". Позволю себе сослаться только на один пример из моей книги, посвященной поездке на Галапагосские острова. Речь идет об обитающем там голубе. Когда кто-нибудь приближается к гнезду, птица притворяется умирающей, чтобы таким образом отвести опасность от птенцов; этим она напоминает многих наших птиц, которые пытаются увести врага подальше от гнезда. А ведь на Галапагосах нет хищных млекопитающих. Эту реакцию, равно как и умение распознавать объект, вызывающий реакцию, то есть хищника, голуби перенесли сюда с материка и сохранили еще с тех времен, когда, вероятно, много миллионов лет тому назад начали селиться на островах.
Точно так же, надо думать, и потомки карибских рыб, проходивших "санобработку" у губанов-чистильщиков, научились узнавать чистильщика по его наряду и не утратили выработавшийся навык до настоящего времени. С другой стороны, тем рыбам, которые в качестве первого шага на пути приспособляемости уже "надели" такой же цветной наряд, что и у подлинных чистильщиков, было намного легче установить контакт с клиентами. Проводя свои опыты в аквариуме, мы неоднократно имели возможность убедиться в том, что рыбы практически не различали чистильщика-бычка и чистильщика-губана. Карибские рыбы тотчас же "приглашали" губана, пришельца из индо-тихоокеанского бассейна, приступить к чистке, хотя до сих пор, как говорится, и в глаза его не видели. И наоборот, клиенты, обитающие в Индийском и Тихом океанах, "обращались с просьбой" почистить их к карибским чистильщикам-бычкам.
И наконец, совершенно необычных чистильщиков мне довелось встретить в северной части Мальдивских островов. Однажды я плавал под водой у коралловых рифов атолла Разду. На глубине примерно двадцати метров я заметил довольно обширную пещеру и заглянул в нее. Недалеко от входа, сверху, с потолка, мне навстречу в полусумраке засветились две яркие точки, причем около каждой из них полукругом располагались какие-то светлые пятна, от которых радиально расходились яркие лучи. Подплыв ближе, я увидел "висевшую" вниз спиной красную крылатку*. Словно цветок, распустила она лучи грудных плавников, у основания которых было по светлой точке и по нескольку глазков; именно эти лучи и отражали свет.
