Карл Май - Виннету
Немного поодаль от нас я заметил несчастного Рэтлера: у него были переломаны все кости, и его туловище было умышленно изогнуто в колесо, как это делали во времена инквизиции, когда жертву мучили при помощи так называемых испанских сапог. Он испускал жалобные стоны, и сердце сжималось от боли при виде его мук. Остальные вестмены были все перебиты во время схватки. Рэтлера же апачи пощадили, чтобы предать его потом медленной и мучительной смерти за то, что он убил Клеки-Петру.
Что касается меня, Билли и Дика, то апачи крепко стянули нам ремнями руки и ноги. У Сэма же левая рука была оставлена свободной, чтобы он, как я впоследствии узнал, мог оказывать мне необходимую помощь.
— Слава Богу, что вы очнулись, дорогой сэр! — сказал он, ласково проведя рукой по моему лицу. — Как же это случилось, что вас ранили?
Я собирался ему ответить, но не мог, так как мне мешала кровь во рту.
— Выплюньте! — сказал мне Сэм.
Я последовал его совету, но едва мне удалось пробормотать несколько невнятных слов, как рот мой снова наполнился кровью.
Вследствие большой потери крови я совсем обессилел и опять лишился чувств.
Когда я очнулся, то почувствовал, что вокруг меня все колышется. До моих ушей донесся лошадиный топот, и я поспешно открыл глаза. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что лежу на шкуре убитого мною медведя! Из нее было устроено нечто вроде гамака, который был прикреплен к седлам двух лошадей, шедших рядом. Я лежал в глубине этой шкуры и не мог ничего видеть, кроме неба и загривков несших меня коней. Солнце неимоверно пекло, и жара, словно расплавленный свинец, растекалась по жилам. Мой опухший рот был набит комками запекшейся крови, я пытался выплюнуть их, но у меня не поворачивался язык.
«Воды, воды!» — хотелось мне крикнуть, так как я испытывал мучительную жажду, но я не мог издать ни звука. «Это приближается смерть», — подумал я и в третий раз потерял сознание.
Затем я сражался с индейцами, бизонами и медведями, скакал с головокружительной быстротой по сожженным засухой степям, плыл в течение долгих месяцев через безбрежные моря… Это была лихорадка, чуть не унесшая меня в могилу. То я слышал откуда-то издали голос Сэма, то видел устремленные на меня бархатистые глаза Виннету. Потом я словно умер: меня положили в гроб и похоронили. Я слышал, как комья земли застучали о крышку гроба, а затем я долго-долго — целую вечность — лежал в земле и не мог пошевельнуться. Наконец однажды крышка гроба бесшумно поднялась, взвилась на воздух и исчезла. Я увидел над собой ясное небо, между тем как края могилы словно опустились. «Неужели все это было на самом деле? Разве это могло случиться?» Я провел рукой по лбу и…
— Ура! Ура! Он восстал из мертвых! — услышал я ликующий голос Сэма.
Я повернул голову.
— Смотрите, он двинул рукой, а теперь даже повернул голову! — воскликнул мой друг.
Он склонился надо мной. Его лицо буквально сияло от радости, я это сразу же заметил.
— Видите ли вы меня, дорогой сэр? — спросил он. — Вы открыли глаза и двигались, — значит, вы живы! Скажите только: видите ли вы меня?
Я хотел ответить ему, но не мог этого сделать: во-первых, я был очень слаб, во-вторых, язык мой, как кусок свинца, все еще не поворачивался во рту.
Я опять закрыл глаза и продолжал спокойно лежать, — на этот раз в объятиях не смерти, но блаженной усталости: хотелось навеки остаться в таком состоянии. Вдруг раздались незнакомые мне шаги. Чья-то рука потрогала мою голову, и я услышал голос Виннету:
— Не ошибся ли Сэм Хоукенс? Неужели Разящая Рука действительно очнулся?
— Да, мы все трое ясно видели это. Он даже кивками головы отвечал на мои вопросы.
— В таком случае совершилось великое чудо! Однако лучше было бы, если бы он вовсе не приходил в себя! Ведь его все равно ожидает смерть. Мы убьем его вместе с вами.
— Он — лучший друг апачей!
— Однако, чуть не отправил меня на тот свет!
— Он вынужден был так поступить!
— Ничего подобного!
Почувствовав прикосновение руки Виннету, я хотел было взглянуть на него, однако мои двигательные центры еще не подчинялись приказаниям воли, и я не мог поднять своих век. Только при последних словах молодого апача мне удалось открыть глаза, и я увидел его совсем рядом с собой. На этот раз на нем была легкая полотняная одежда, он был без всякого оружия и держал в руках изящный томик, на котором золотыми буквами стояло: «Гайавата». Итак, этот индеец, отпрыск «дикого» племени, не только умел читать, но обладал к тому же чутьем и пониманием возвышенного. Знаменитая поэма Лонгфелло в руках у апача! Мне бы это и во сне не приснилось!
— Он опять открыл глаза! — воскликнул Сэм. Между тем Виннету, подойдя ко мне, спросил:
— Можешь ли ты говорить?
Я отрицательно покачал головой.
— Чувствуешь ли ты где-нибудь боль?
Тот же ответ.
— Будь откровенен со мной! Человек, который воскрес из мертвых, не смеет говорить неправду! Разве вы вчетвером собирались спасти нас?
Я два раза кивнул головой.
Он сделал презрительный жест рукой и возмущенно воскликнул:
— Это ложь, ложь, ложь! И ты осмеливаешься лгать на краю открытой могилы! Если бы ты мне признался во всем, я мог бы надеяться, что ты станешь лучше, и попросил бы своего отца Инчу-Чуну даровать тебе жизнь. Но, я вижу, ты не достоин этого, и тебе придется умереть!
На это Сэм возразил:
— Мы же доказали тебе ясно и неоспоримо, что были на вашей стороне. Ведь киовы собирались подвергнуть вас пытке, а Разящая Рука сражался с Метан-Аквой, чтобы избавить вас от этого. Он рисковал своей жизнью ради вас, а вы хотите в награду за это убить его!
— Вы ничего не доказали мне, так как ваш рассказ тоже был ложью.
— Если ты нам не веришь, спроси Тангуа, вождя киовов, который еще находится в ваших руках!
— Я уже спросил его.
— Что же он сказал тебе?
— Что ты лжешь! Метан-Аква вовсе не сражался с Разящей Рукой, его убили наши воины при нападении на лагерь киовов. Ну, а теперь ступайте за мной — больной не нуждается больше в вашей помощи. Я укажу вам место, которого вы не должны покидать.
— Только не это, ради Бога, только не это! — умолял его Сэм. — Я не в силах расстаться с Разящей Рукой!
— Ты должен это сделать — я приказываю тебе. Все будет так, как я хочу!
— Прошу тебя, по крайней мере…
— Молчи! — сурово прервал его апач. — Пойдете ли вы наконец со мной или же мои воины должны связать и унести вас?
— Мы находимся в вашей власти и поэтому принуждены повиноваться. Но скажи, по крайней мере, когда мы снова увидимся с Разящей Рукой?
