Майк Резник - Доктор и стрелок
— Зачем вообще уничтожать вокзал?
— Еще слишком рано, и я не собираюсь пускаться в сложные объяснения, — ответил Холидей. — Просто успокойся и постарайся об этом не думать.
Следующие полчаса снаружи бу́хало, выло, жужжало и грохало. Всякий раз, во время пауз, Холидей громким голосом спрашивал у компаньонов, как идут дела. И всякий раз, выслушивая отрицательные ответы, он слышал все меньше надежды в голосах друзей.
Наконец, зашел Бантлайн и сообщил:
— Осталось всего две попытки.
— У тебя нет чувства, что эта станция простоит до скончания времен? — спросил Холидей.
— Спроси еще раз через четверть часа, — мрачно ответил механик.
— Вы даже чуточку ее не повредили?
Бантлайн тяжело вздохнул и, мотнув головой, покинул вокзал.
— Можно задать вопрос, Док, сэр? — спросил озадаченный Рэймонд.
— Валяй.
— Ваши друзья пытаются взорвать станцию, так?
— Нет, — возразил Холидей. — Они ее пытаются разрушить. Им все равно, как они это сделают: взорвут ли, сожгут, расплавят электричеством или еще каким способом.
— Они уже час возятся, — нахмурился Рэймонд, — и даже чуточку ее не повредили?
— Похоже на то.
— Не хочу никого оскорбить, Док, сэр, — произнес Рэймонд, — но что за дураков вы выбрали в товарищи? Этот вокзал построен из дерева, а они не могут сжечь его. За целый час даже щербинки в нем не сделали.
— Вот незадача, да?
— Как они, такие, вообще живут?
— Может быть, когда они здесь закончат, я их запру где-нибудь, — пообещал Холидей.
— Ничего не понимаю.
Холидей достал из-под рубашки висевший на шее нож. Рывок — и тонкая леска порвалась.
— Держи, Рэймонд, — сказал Холидей, вручая клинок удивленному билетеру. — Вырежи свои инициалы на стене.
Рэймонд, все еще под дулом револьвера, взял нож, отошел к стене и безо всякого успеха попытался нацарапать свое имя.
— Не получается, — пораженно произнес он.
— Попробуй в другом месте.
Рэймонд переместился на десять шагов влево, провел ножом по стене, но и тогда у него ничего не вышло. Он обернулся к Холидею и смущенно сказал:
— Стена будто окаменела.
— Попробуй на стойке, — подсказал Холидей. — Она вроде из другого дерева.
Рэймонд последовал совету, однако добился лишь того, что сломал лезвие.
— За ножик я с тебя не спрошу, — пообещал Холидей.
— Я решительно ничего не понимаю, — признался Рэймонд. — Вот здесь, смотрите — стойка немного отошла от стены, и я прибил ее на место. Каких-то десять дней назад.
— Когда запустили поезд? — спросил Холидей.
— То есть в котором часу он здесь вчера прошел?
Холидей мотнул головой.
— Нет, я имею в виду самый первый поезд. Когда вообще поострили станцию?
— С полгода назад, — пожал плечами Рэймонд.
— Теперь понятно.
— Только не мне, — пожаловался билетер.
— Это не территория Джеронимо, — продолжал вслух рассуждать Холидей. — Месяц или два назад он об этой станции даже не подозревал. Тогда-то на нее и наложили заклятье. Ты сумел вогнать в стену гвоздь до этого, а после даже Джеронимо не смог ничего здесь сломать.
— Джеронимо? — переспросил Рэймонд. — Он-то здесь при чем?
— Долго объяснять… — ответил Холидей, но не успел он договорить, как снаружи прогремел мощный взрыв, за которым последовал утробный крик и ругательство из уст Бантлайна. Буквально тут же механик и изобретатель вошли в здание вокзала.
— Я почти готов признать поражение, — горько объявил Эдисон. — Перепробовали почти все, что испытывали у «Силвер спун», но даже не сумели поцарапать чертову стену.
— Ну что ж, — произнес Холидей, вставая со скамьи. — Благодарю за гостеприимство, Рэймонд.
— Мне с трудом верится в произошедшее, — признался билетер.
— Знаешь, во что поверить еще труднее? Все время, что я целился в тебя, — дантист показал ему револьвер, — тебе ничего не грозило.
Рэймонд немо уставился на него.
— Знаю, звучит невероятно, — сказал Холидей, — но ты неуязвим, как и вся станция.
— Хватит глупых шуточек, — попросил Рэймонд. — Я из плоти и крови, как всякий человек.
— В этой долине твои плоть и кровь — не как у всякого человека, — ответил Холидей. — Сломав нож о стойку, ты должен был отхватить себе палец, однако на тебе и царапины не осталось. Пока ты в этой долине, тебе ничего не грозит.
— Не верю, — ответил Рэймонд.
— Желаешь доказательств? — Холидей дважды выстрелил ему в грудь, и Рэймонда отбросило назад. — Вот, получай.
— Чудо! — воскликнул билетер, осмотрев себя и не увидев ни дырок, ни крови.
— Скорее, магия, — поправил его Холидей. — Должен предупредить, Рэймонд: в пределах этой долины мы, скорее всего, неуязвимы, как и ты. Поэтому, если у тебя под стойкой припрятан дробовик, я бы на твоем месте хорошенько подумал, прежде чем пускать его в ход против нас. Рано или поздно ты отправишься домой и, покинув пределы долины, вновь станешь обычным человеком из обычной плоти и крови.
— У меня нет ружья, — ответил Рэймонд. — Да и будь оно, я бы не знал, с какого конца за него браться.
— Тебе же лучше, — сказал Холидей и коснулся полей шляпы. — Было приятно познакомиться. Господа, — обернулся он к Бантлайну и Эдисону, — предлагаю убраться отсюда.
Втроем они вернулись к фургону.
— Ничего? — спросил Холидей.
— Сам смотри, — ответил Эдисон. — Ни следа.
— Добились только того, что привлекли внимание ястреба, — произнес Бантлайн и ткнул пальцем в сторону хищной птицы, что сидела на крыше и следила за ними.
— Это орел, — уточнил Холидей.
— Ястреб, орел… какая разница? — отмахнулся Бантлайн. — Для нас он свидетель поражения.
— Не переживай из-за птицы, — сказал Холидей. — Орлы людей не едят.
— Он меня нервирует. Смотрит так, будто готов нарушить свой рацион и отхватить от меня кусочек.
— Это вряд ли, — заметил Холидей. — Пока мы в долине, не бойся его. Однако, — достал он револьвер, — раз уж птица тебя так беспокоит…
— Ты его тоже не убьешь, — напомнил Эдисон.
— Нет, зато спугну, — ответил Холидей, прицелился в орла и выстрелил.
Схлопотав пулю, птица дернулась, вспорхнула с крыши и перелетала к фургону. Уселась на козлы и снова уставилась на людей.
— Ну хорошо, ранить его не получается, — сказал Эдисон, — но может, хотя бы удастся разозлить и прогнать от повозки?
Он отошел к задней части фургона и вытащил из кузова небольшой остроконечный прибор.
— Это еще что? — спросил Холидей.
— Обыкновенный свисток, — ответил Эдисон. — То есть не совсем обыкновенный, он издает звук гораздо более высокочастотный, нежели собачий свисток. Я не стал его сегодня использовать, потому что он показался… м-м… бесполезным после того, как большая модель такого генератора звука потерпела неудачу. Впрочем, на орла подействует.
