Эмилио Сальгари - Смертельные враги
Потом охотники принялись свежевать туши медведей, выбирая лакомые куски.
Когда эта работа была окончена, участники охоты на медведей принялись за обсуждение всех перипетий происшествия.
— Однако, — сказал угрюмо Джордж Девандейл, — ваш ученик, Сэнди Гук, держался возмутительно!
— Будь он неладен! — сердито мотнул головой бывший бандит. — Я положительно отрекаюсь от какой бы то ни было солидарности с ним! Я тоже взбешен! Подумать только! Человек, умеющий стрелять не хуже любого траппера, спокойнейшим образом смотрит на то, как его товарищи подвергаются смертельной опасности, и не желает пошевельнуть пальцем. Это, по моему мнению, гнусность, которой имени нет!
— Да постойте!
— Эх, надоело мне это все хуже горькой редьки. Я сейчас ему все выложу!
И он решительным шагом направился к стоявшему в стороне лорду Уилмору.
Глава IX. Американская дуэль
— Эй, вы, послушайте! — крикнул вызывающе Сэнди Гук, подходя к лорду Уилмору. — Вы, кажется, так и не стреляли по медведям, когда одному из наших товарищей угрожала смертельная опасность!
— Из ваших товарищей? — медленно и веско отозвался полоумный англичанин, не удостаивая Сэнди взглядом.
— Они столь же мои, как и ваши, милорд!
— Моими товарищами не могут быть сомнительные личности!
— Сомнительные личности?! — вскипел бывший бандит. — Вы так называете знаменитейших охотников всей Северной Америки? Вы такое имя даете молодому офицеру, который…
— Которого я считаю жуликом, сыном жулика!
Это было уже свыше меры. Джордж Девандейл с побледневшим лицом и загоревшимися глазами приблизился мерным шагом к Уилмору.
— Милостивый государь! — сказал он, сдерживаясь. — Покуда вы позволяли себе затрагивать лично меня, я извинял вас, признавая попросту невменяемым кретином.
— Пэры Англии не могут быть кретинами.
— Разве пэры Англии застрахованы от потери рассудка? — усмехнулся молодой американец. — Это драгоценное свойство пэров, признаюсь. Но не в этом дело! Покуда была затронута только моя личность, — я прощал вам. Теперь вы позволили себе затронуть моего отца, которого чтит весь наш народ как благороднейшего человека. Этого вам простить я уже не могу!
— Я разве просил прощения у вас, мистер разбойник? — высокомерно засмеялся лорд.
— Если не просили, то будете вынуждены попросить!.. Или…
— Или что?
— Или я вас отучу отзываться неуважительно о ком-либо, не имея на то права!
— Вы проучите меня? Не хотите ли и вы попытать со мной счастья в боксе? Посмотрим, посмотрим, молодой человек!
И он, оживившись, весь охваченный навязчивой идеей, спустил ногу с седла, намереваясь тотчас же начать махать кулаками.
— Постойте, сэр! — остановил его Девандейл. — Я не знал, что в Англии вошло в обычай сводить счеты между оскорбленным и оскорбителем при помощи кулачного боя.
— Два джентльмена, если дело серьезно, и в Англии сводят счеты при помощи дуэли. Докажите, что вы джентльмен, и я не прочь дать вам удовлетворение по всем правилам кодекса о дуэлях, — ответил лорд.
Джордж Девандейл порылся в карманах, добыл оттуда какую-то бумагу и подал ее лорду Уилмору.
Тот внимательно прочел документ и возвратил его противнику со словами:
— Эта бумага — ваш офицерский патент?
— Как видите!
— Можете ли вы доказать, что этот документ принадлежит именно вам?
— Сударь!
Тут вмешался Сэнди Гук, крикнув:
— Я знаю этого джентльмена добрых пятнадцать лет!
— Вы за него ручаетесь?
— Разумеется!
— Признаю ручательство моего проводника достаточным, — милостиво изъявил согласие на принятие вызова офицера англичанин. — Но как же мы с вами будем драться? На шпагах? На пистолетах?
— На ружьях, — ответил Девандейл. — Мы в Америке, и в Америке дуэль — дело серьезное!
— На ружьях? Это интересно! — нараспев ответил англичанин. — Но как же это организовать?
Было очевидно, что идея поединка на ружьях ему пришлась по душе, и он за нее ухватился, как за средство своеобразно поразвлечься.
Девандейл наскоро дал требуемые пояснения, закончив их словами:
— Итак, один из нас, по жребию, забрав свое оружие, покинет сейчас же лагерь и поедет туда, куда ему заблагорассудится. Другой обязуется под честное слово выехать из лагеря не раньше чем через час. Он отыщет следы уехавшего вперед, погонится за ним, и…
— И они начнут подстерегать друг друга? Интересно, право, это очень занимательная игра, в которой я с большим удовольствием приму участие!.. Вас же, Сэнди, могу оштрафовать на пятьдесят долларов…
— К черту! Хоть на тысячу! Но за что?
— За то, что вы раньше не сказали мне ни слова об этом способе развлечений у американцев! Я мог бы уже десять раз развлечься этой интересной игрой!
— Он совсем спятил! — всплеснул руками бывший бандит. И потом добавил: — Но ведь при этом «развлечении» один из «играющих», а то и оба, кончают свои дни в какой-нибудь яме. Понимаете ли вы, чем пахнет эта «игра», которая вам так понравилась?!
Лорд Уилмор не удостоил своего проводника ответом.
— Итак, мы можем начинать? — обратился он к офицеру.
— Пожалуйста!
— Не стоит бросать жребий! Не разрешите ли вы мне начать партию? Я готов в путь, я и поеду, вы же через час выедете следом за мной! По рукам?
— Ладно! Можете ехать.
И Уилмор, нагрузив все свое имущество на спину мустанга, покинул лагерь, радуясь, как ребенок, предстоящему «развлечению», обещавшему пощекотать его истрепанные нервы.
Проводив его взглядом, Джон сумрачно вымолвил:
— Да, вот так тип! Но, Джордж, ведь он отлично стреляет, и вам придется держать ухо востро. А то вы рискуете поплатиться жизнью!
— Пустяки! — беззаботно ответил офицер. — Я враг дуэлей, но этот человек довел меня до потери терпения. Однако я не желаю лишать его жизни, а постараюсь обезоружить его и потом поставить условие, на правах победителя, то есть потребую, чтобы он не мозолил больше нам глаза и избавил нас от своего присутствия!
— Все-таки берегитесь, мистер Джордж! Вы не смотрите, что этот человек превратился в кретина. Ведь в храбрости ему отказать нельзя.
— Знаю! Но то, что вы принимаете за его храбрость, гораздо больше похоже просто на безумие.
— И в хитрости недостатка нет!
— Ничего не значит! Во всяком случае, дело решенное. Я не могу отступать, да и не намерен. Но вот что, Джон! Я вас хорошо знаю и мне кажется, я угадываю, о чем вы думаете сейчас.
— Разве?
— Да! Вы строите какие-то планы, и эти планы ничего хорошего для англичанина не предвещают! Вы явно намерены, если он ухитрится уложить меня, приняться за его преследование и расправиться с ним!
