Карл Май - Виннету
— Шеттерхэндом? Гм… Можно узнать, что за план?
— Естественно. Пусть молодой человек узнает, как выслеживать индейцев. Ему пригодится умение следопыта.
— Вот уж это меня не волнует!
— Знаю. Но есть еще одна причина. Я собираюсь в опасный путь, и полезно будет и для меня, и для вас, кстати, тоже, если моим спутником станет человек физически сильный, к тому же меткий стрелок…
— Не понимаю, в чем тут наша польза.
— Не понимаете? Быть не может! Такой умный, такой предусмотрительный джентльмен — и не понимает? Я ведь еду на разведку. А что, если враги укокошат меня? Никто не предупредит вас об опасности, нападение будет внезапным, и вас всех перебьют. А мой молодой спутник своей тоненькой ручонкой одним махом уложит любого верзилу и тем самым при необходимости решит проблему нашего возвращения в лагерь. Я ясно излагаю свою мысль?
— Гм-м, да.
— А сейчас — самое важное. Во избежание скандала он непременно завтра должен покинуть лагерь, иначе последствия могут быть самые прискорбные. Вы же знаете, что Рэттлер имеет на него зуб. Во избежание открытой схватки их необходимо развести на некоторое время, не то этот пьяница проснется и набросится на молодого человека. Поэтому один останется с вами, а другой поедет со мной. Ну как?
— Пусть едет.
— Значит, все в порядке, — сказал Сэм и добавил, поворачиваясь ко мне: — Вы слышали, что завтра вас ожидает? Возможно, у нас не будет ни минуты на перекус. Поэтому спрашиваю еще раз, не хотите ли попробовать кусочек медвежьей лапы?
— Раз так — попробую.
— Попробуйте, попробуйте! Знаю я вас, хи-хи-хи! Снимая маленькую пробу, не остановитесь, пока не слопаете все до конца. Дайте сюда ваш кусок — зажарю его для вас. Гринхорнам недостает ума для выполнения столь ответственной работы. Смотрите и учитесь! Другого раза не будет, в другой раз я сам съем такое лакомство.
Добрый Сэм оказался прав. Когда он протянул мне свой кулинарный шедевр и я попробовал его, во мне пробудился зверский аппетит. Забыв на какое-то время все неприятности, я не остановился, пока не съел все до последнего кусочка.
— Ну как? — смеялся Сэм. — Не правда ли, намного приятнее есть серого медведя, чем его убивать? Мы сейчас вырежем несколько хороших кусков из задней части, сегодня же испечем и возьмем их в дорогу, а то в разведке не всегда бывает время для охоты, да и не всегда можно разжечь костер. Едем на рассвете, силы нам завтра понадобятся.
— Хорошо, я сейчас же ложусь спать, но скажите, на какой лошади вы поедете?
— Я поеду не на лошади.
— А на ком?
— Думаете, я поскачу верхом на крокодиле или какой другой пташке? Конечно, поеду на муле, забыли о моей Мэри?
— Не советую.
— Почему же?
— Вы мало ее знаете.
— Зато она знает меня прекрасно и относится ко мне с глубочайшим почтением, хи-хи-хи!
— Но завтра у нас очень ответственный поход, а ненадежная лошадь может все испортить.
— Неужели? Вы так думаете? — рассмеялся Сэм.
— Ну да, ведь важна каждая мелочь. Можно поплатиться жизнью, если лошадь не вовремя фыркнет.
— А, вы даже об этом знаете? Ах, какой умный! И об этом вы читали, сэр?
— Разумеется.
— Так я и думал. Чтение книг, должно быть, очень занимательно. Если бы я не был вестменом, отправился бы в город, уселся на мягком диване и стал читать завлекательные рассказы об индейцах. И при этом жутко бы растолстел, несмотря на то, что медвежьи лапы встречаются там исключительно в письменном виде. А скажите, пожалуйста, побывал ли на берегах старой Миссисипи хоть один из благородных джентльменов, писавших подобные книги?
— Многие, вероятно, бывали.
— Вы так думаете?
— Да.
— А я сомневаюсь.
— Почему?
— Сейчас объясню, сэр. Раньше я тоже умел писать, а потом все это умение куда-то улетучилось, и сегодня я с трудом напишу свое имя. Рука, привыкшая держать поводья, ружье и лассо, не способна заниматься каллиграфией. Истинный вестмен, несомненно, забыл, как это делается, тот же, кто вестменом не был, пусть не пишет о том, о чем не имеет ни малейшего представления.
— Чтобы написать книгу о Диком Западе, вовсе не обязательно пробыть там столько, чтобы разучиться писать.
— Вы совсем меня не поняли, сэр! Я сказал, что написать правду может только настоящий вестмен, но настоящий вестмен никогда этого не сделает.
— Почему же?
— Потому что ему никогда не придет в голову мысль покинуть Запад, а здесь чернильниц нет. Прерия как море — не отпускает того, кто познал и полюбил ее. Нет, все эти писатели не знают Запада! Кто полюбил Запад, не уедет отсюда, чтобы марать чернилами сотни бумажных листов. Это мое мнение, и я уверен — совершенно правильное.
— Нет. Я, например, знаю человека, который полюбил Запад и хочет стать настоящим охотником, но когда-нибудь обязательно вернется в цивилизованный мир, чтобы написать о Западе.
— Да? И кто это такой? — спросил Сэм, с интересом поглядывая на меня. — Уж не себя ли вы имеете в виду? Вернетесь к тем бездельникам, что кропают книги?
— Скорее всего — да.
— Бросьте это, сэр. Бросьте, очень вас прошу. Поверьте, вы пропадете.
— Не думаю.
— А я уверен. Могу даже поклясться! Вы хоть представляете, что вас ждет?
— Конечно. Поезжу по свету, чтобы изучить страны и народы, со временем вернусь к себе на родину и напишу о том, что довелось увидеть и пережить.
— Господи, зачем?
— Это будет поучительно для читателей. И кроме того, я заработаю деньги.
— Бог мой! Рассказать читателям и заработать! Сэр, вы спятили, если я не ошибаюсь! Ничего поучительного читатели из ваших книг не вычитают, потому что вы сами ни на что не годны. Как гринхорн может учить других? Я совершенно уверен, никто ваши книги читать не будет! И зачем становиться учителем, если учеников у вас все равно не будет? Неужели в мире не хватает учителей и бакалавров? Вы обязательно должны пополнить их ряды?
— Послушайте, Сэм. Профессия учителя очень важна!
— Вестмен во много раз важнее! Я это точно знаю, ведь я вестмен, а вы пока лишь прикоснулись к этой профессии. И я не желаю, чтобы вы стали учителем! Да еще получали за это деньги! Что за вздор! Сколько стоит книга, которую вы намерены написать?
— Один, два, а может, три доллара, зависит от объема.
— Великолепно! А сколько стоит шкура бобра? Вы хоть имеете представление об этом? Если будете ставить силки, заработаете значительно больше учителя читателей. Даже если они и найдутся, ничему, кроме глупостей, от вас не научатся. Зарабатывать деньги! Проще это делать на Западе. Здесь деньги лежат под ногами: в прерии, в лесах, между скал и на дне рек. А что за жизнь ждет вас! Вместо чистейшей родниковой воды Запада вы будете пить густые чернила, вместо медвежьей лапы или бизоньей вырезки жевать гусиное перо. Вместо роскошной голубизны над вами нависнет облупившийся потолок, а вместо зеленой мягкой травы под вами будет жесткая деревянная койка. Ревматизм обеспечен! Здесь вы восседаете на лошади, а там — в мягком кресле. Здесь в любую погоду пользуетесь всеми благами природы, там с первой каплей дождя раскрываете желтый или зеленый зонт. Здесь вы свободный и веселый человек с ружьем в руках, а там будете протирать штаны за письменным столом и попусту тратить силы на какую-то писанину. Эх, пожалуй, довольно, не то меня хватит удар. Если вы и на самом деле собираетесь стать учителем читателей, вас можно только пожалеть!
![Мила Бонди - Броситься в объятия мужчины [СИ]](/uploads/posts/books/5921/5921.jpg)
