Андрей Цепляев - Источник (Долг)
Альвар слушал итальянца и понимающе кивал, но в глубине души хранил равнодушие. Такую историю можно услышать от каждого третьего жителя Испании, где в одном только Толедо на узких темных улочках еженощно льется кровь, и срезают кошели вместе с ушами и носами обладателей.
— Мы оба служим церкви, — продолжал Синискалько Бароци, — и можем ради нее отнять чужую жизнь. Я не дурак, и все понимаю. Неужели вы думаете, что после смерти нас ждет рай? Чушь! Все знают, куда попадают убийцы, и исповеди тут не помогут. Возможно, Древо жизни вымысел и мы найдем во Флориде еще одно индейское капище. Но что если нет? Задумайтесь, ведь оно способно избавить нас от страданий.
— Я дал клятву, — упрямо повторил Альвар.
— Одной честью сыт не будешь, — произнес итальянец и немного погодя, добавил: — Плыть нужно на Сан-Хуан.
— За нас уже все решили, сеньор Бароци. Мы не в праве менять распоряжения священной коллегии.
— И пожалеем об этом. Я пытался вас убедить, сеньор Диас, но, по-видимому, легче подоить быка. Надеюсь, вы хороший фехтовальщик, потому что Куба встретит нас объятиями, но поднимет на алебарды, как только мы решим с ней проститься.
Альвар промолчал. Наблюдая за тем, с какой важностью Синискалько вышагивает по палубе, как расталкивает встретившихся на пути моряков, он понял, что при других обстоятельствах властный итальянец не стал бы даже разговаривать с бастардом вроде него, а просто сделал бы то, что считает нужным.
* * *По шаткой лестнице Синискалько спустился в трюм. Рассохшиеся доски скрипели под ногами. Запах человеческого пота смешался с вонью рыбы. В кормовом отделении группа немытых моряков, держась за канаты, управляя румпелем[24], задавала курс кораблю. Испанцы оживленно переговаривались, но как только рядом оказался Синискалько, дружно замолчали. Это были кастильцы. Почти вся команда состояла из таких же крепких, бородатых мужчин выросших на просторах северных равнин. Сейчас для Синискалько они были опаснее всего, ибо, помимо законной свободы, обладали чувством собственного достоинства и горой стояли за товарищей. Итальянцев они избегали, с открытым недовольством уступая им место на палубе и в узких галереях. Однако любого недруга можно купить. Золотом или посулами, не важно. Главное найти заветную струнку в его душе, сыграв на которой можно получить плоть и кровь ее обладателя.
Присутствие итальянца, тем не менее, не смутило моряков, более того, они вдруг стали говорить громко и даже перебрасываться не самыми пристойными для слуха дворянина выражениями. Мысленно послав кастильцев к черту, Синискалько поспешил в дальнюю часть трюма. Там, на носу, среди бочек и тюков, в свете масляного светильника его ждали верные люди.
Рыцари Сильвио, Бернардо и Марко поклонились магистру в знак почтения. Каждый держал в руке пучок ароматных трав, периодически поднося его к носу. Марко, самый молодой из миланцев, сидел на старой мортире, ухватившись левой рукой за живот. Бледное гладкое лицо юноши в желтом свете казалось устрашающим и в то же время жалким. Его мутило уже девятый день, а обрезок соленого каната, который Синискалько приказал ему жевать, не помогал.
— Сколько это будет продолжаться, ваша светлость? — выступил ухоженный итальянец с красивым лицом. Запрокинув за плечи длинные золотистые волосы, он презрительно сморщил нос. — Как долго вы будете позволять этому Альвару Диасу помыкать нами?
— Столько, сколько потребуется, сеньор Бернардо. Здесь нечего делить и некем командовать. На судне должен быть порядок.
— Ну, а потом? — спросил высокий широкоплечий рыцарь с черной бородой, поглаживая эфес шпаги. — Даже не знаю, кого я больше ненавижу — французов или испанцев. Впрочем, выбирать нам не из чего. Будем работать с тем материалом, который имеем.
Итальянцы в нетерпении переглянулись. Хоть сейчас обнажай шпаги и в бой. И это на девятый день плавания! Синискалько оценил их слепое рвение. Эти трое были лучшими. Где еще найдешь таких преданных ремеслу рубак как не в северной Италии.
Он подступил к грузному рыцарю, которого завали Сильвио, и положил руку ему на плечо.
— Отец учил меня использовать все ресурсы с максимальной выгодой, — внушающим голосом произнес магистр. — Мы не станем убивать испанцев.
— Но кардинал Ломбарди велел, — начал было Сильвио.
— Не верю, что папа в коем-то веке вспомнил о простых смертных. Все, что у нас есть — это вера… С вами Бог, господа… Его Святейшество гарантирует… — передразнил голос кардинала итальянец. — Наслышаны об их гарантиях, о том, как набожные римские палачи по велению коллегии награждают дворян, путем усекновения отростка, на который те надевают шляпу. Неужели Святой Престол полагает, что обеты нашего ордена и клятвы церкви лишили нас памяти? Что Юлий II, что Лев X — оба прислужники Маммоны. У них одна бесовская вера и один удел — тридцать сребреников.
Рыцари молчали. Магистр перегнул палку, но шило в мешке не утаишь. За Ватиканом через эпохи действительно тянулся кровавый след, а папы в те времена напоминали скорее алчных князей, нежели божьих наместников.
— Кардинала здесь нет, — уже спокойнее произнес Синискалько. — Есть только мы и наши новые союзники.
— Союзники? — переспросил Марко. — Я не понимаю.
— Я понимаю, — отозвался Бернардо, который во всем был умнее других. — Однако ж слишком поздно. Пропал еще один человек, а испанцы, как я слышал, винят нас. Если исчезновения не прекратятся, команда поднимет мятеж. Угадайте, кого тогда выбросят за борт.
— Ваша светлость, мне все это осточертело. Куда они, черт подери, деваются? — простонал Марко, поглаживая живот. — Возможно, их доконала и вывернула наизнанку качка. Если так, то, клянусь святым Виталием, я следующий!
— Некоторые моряки верят, будто вахтенного и помощника утащило какое-то чудовище, — с улыбкой молвил Бернардо.
— Чепуха, — отмахнулся Сильвио. — Все знают, что в открытом море эти псы становятся суевернее цыган.
— Куда же, по-твоему, люди пропадают? — спросил Бернардо.
— Известно куда, — усмехнулся грузный рыцарь и для наглядности провел пучком трав по горлу. — Канат на шею и в воду концы. Думаю, кто-то из братьев и не утерпел. Ничтожная расплата за тот кровавый марш, который остатки их поганой лиги учинили на нашей земле[25].
— Мне кажется это как-то связанно с нашей миссией. Хотя мы плывем за золотом, так ведь? — поинтересовался Бернардо, внимательно наблюдая за реакцией магистра. — Я верю в чудовищ, но только в тех, которые живут внутри каждого из нас. С нами могли послать инкогнито кого-то, кто должен следить за порядком. Например, палачей святой инквизиции.
