Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв
– Боже, благодарю тебя! – прошептала Эдвина, складывая исписанный лист бумаги.
В столовую вошла Алексис и, заметив в руках сестры письмо, встревожилась:
– Что-нибудь случилось?
Она привыкла от телеграмм и писем ждать только дурных новостей, но Эдвина покачала головой.
– Нет… и да… тетя Лиз умерла, но перед смертью сделала нам щедрый подарок, всем пятерым!
Ей предстояло еще продумать, как разумно распорядиться деньгами, ради себя и ради детей.
Но на Алекс известие о наследстве, казалось, не произвело никакого впечатления. Она скорбно посмотрела на Эдвину и спросила:
– А от чего она умерла? Ее тоже убили?
– Не знаю. – Эдвина еще раз пробежала написанное глазами, ей стало стыдно – смерть единственной сестры их матери ее ничуть не опечалила. Но тетя Лиз была такой нервной и несчастной, что ее визит никому не доставил радости. – Здесь об этом не говорится, но, думаю, от какой-нибудь болезни: возможно, от «испанки».
В тот год страшная эпидемия поразила многих – как в Европе, так и в Штатах. Эдвина попыталась представить себе последние дни тети Лиз и не смогла. Удивительно, что она совсем ненамного пережила дядю Руперта.
– Какая она молодец, что подумала о нас. Правда, Алексис? – Эдвина улыбнулась, и девочка кивнула.
– Мы теперь богатые? – Алексис села возле сестры. – И мы можем переехать к Джорджу?
Но Эдвина лишь натянуто улыбнулась.
– Не думаю, что он обрадуется. Зато мы можем сделать ремонт в доме, нанять кухарку и садовника.
Прошлым летом уволилась миссис Барнс, и Эдвине из экономии пришлось все делать самой – приходившая раз в неделю прислуга помогала только с уборкой.
Сестра беспокоила Эдвину, и не только потому, что та хотела в Голливуд. Сама она была вполне счастлива дома, но даже в сонном Сан-Франциско становилось все труднее уследить за Алексис. Ее буквально пожирали глазами мужчины, и тринадцатилетней Алексис это нравилось, вне всякого сомнения, так что у ее сестры были все основания для тревоги.
– Я бы лучше поехала к Джорджу, – равнодушно заметила Алексис, играя роскошными светлыми локонами, ниспадавшими на плечи.
Эдвина в который раз подумала, как красивы ее братья и сестры. Но ведь и родители их были очаровательной парой. Но Алексис выделялась среди всех, и при одной лишь мысли, что она попадет в Голливуд, Эдвина холодела. Меньше всего ей хотелось отпускать сестру туда. Не хватало еще, чтобы тамошние записные сердцееды увивались за сопливой девчонкой!
Спустя несколько дней позвонил Джордж, и когда она сообщила ему новости о тете Лиз и наследстве, он решил, что они должны приехать к нему и отметить это событие. Потом, опомнившись, смутился и стал извиняться:
– Прости, ради бога, за бестактность. Наверное, мне следовало выразить сожаление?
Он сказал это так искренне, что Эдвина рассмеялась. Ей нравилось, что он всегда открыт в своих чувствах. Когда Джорджу было хорошо, он смеялся сам и заставлял смеяться всех вокруг, – и плакать, когда горевал. Так просто он был устроен!
– Я тебя не осуждаю, – призналась Эдвина. – Мне бы следовало скорбеть, но мне лишь немножко грустно, потому что она была единственной маминой сестрой, а вот наследству я искренне рада. Теперь я точно знаю, что в старости мне не придется сидеть на углу улицы с кружкой для милостыни!
– Я бы этого не допустил, – рассмеялся Джордж. – Впрочем, если возьмешь меня в долю…
– Даже не мечтай!
Оба расхохотались. Брат опять повторил приглашение, и Эдвина неожиданно для самой себя согласилась. Договорились, что они приедут к нему во время пасхальных каникул.
Когда она повесила трубку, Тедди, глядя на нее круглыми как блюдца глазами, спросил, правда ли она собирается сидеть на углу с кружкой. Эдвина звонко рассмеялась.
– Конечно, нет! Это просто шутка.
Зато Алексис буквально запрыгала от радости:
– Значит, мы все-таки поедем в Голливуд проведать Джорджа?
Она стояла перед Эдвиной, прекрасная, как видение, и та задумалась, не совершает ли роковой ошибки. Но они так обрадовались! В конце концов, они еще дети. Что с того, если Алексис выглядит гораздо взрослее и мужчины не дают ей прохода? Значит, придется не спускать с нее глаз.
– Может быть. Если будете паиньками. Я сказала Джорджу, что мы, возможно, приедем на Пасху.
Все дружно завопили от восторга и принялись прыгать по комнате. Эдвина от души веселилась. Какие они все хорошие. А ей незачем сожалеть о своей жизни. Все так просто…
Из Англии пришло еще два письма. Поверенный предлагал Эдвине лично прибыть в Хавермур уладить дела, но она ответила, что это совершенно невозможно.
Просто ни за какие коврижки не ступит на палубу корабля. Ее бросало в дрожь при одной мысли, что придется плыть по морю.
Как всегда, в годовщину смерти родителей они заказали службу в церкви, а остаток дня посвятили воспоминаниям. Джордж, правда, не приехал: не смог вырваться, потому что как раз начались съемки. Алексис в подарок на день рождения он прислал оригинальный комплект: платье и жакет. Теперь они всегда отмечали ее день рождения первого апреля, потому что праздновать пятнадцатого, в день гибели родителей, когда затонул «Титаник», казалось им кощунством.
Эдвина в «Магнине» купила сестре «взрослое» платье из тафты небесно-голубого цвета, с изящным воротничком и накидкой, и она им чрезвычайно гордилась. Увидев Алексис в этом платье, Эдвина едва не вскрикнула от восхищения. Свои роскошные светлые волосы она зачесала назад, открыв чистый лоб, и стала похожа на ангела.
Спустя несколько дней, когда Уинфилды садились в поезд до Лос-Анджелеса, не всякий мог бы их узнать.
– Держись, Голливуд! Мы едем! – радостно завопил Тедди, когда поезд медленно отошел от вокзала Сан-Франциско.
Глава 25
Визит к Джорджу в Голливуд превзошел даже самые смелые ожидания Алексис. Джордж встретил их на вокзале на арендованном «кадиллаке» и отвез в недавно выстроенный отель «Беверли-Хиллз». Это был настоящий дворец, обитель роскоши, на самой вершине холма. Джордж уверял, что здесь останавливаются все кинозвезды, так что в любую минуту можно встретить кого угодно. И они действительно видели, как в отель прибыл Чарли Чаплин, которого привез шофер-японец. Фанни и Алексис глазели по сторонам, а Тедди аж рот открыл, глядя на роскошные автомобили, и вопил что было сил:
– Смотри, Эдвина, это же «штуц-беркет»! А вот «роллс-ройс», «киссель», «пирс-эрроу».
Тедди едва не свернул себе шею, а девочек, и даже Эдвину, больше волновали наряды. Она купила себе несколько новых платьев, когда ходила по магазинам с Алексис. Из Сан-Франциско Эдвина взяла все самое лучшее и все равно казалась себе старомодной, как престарелая матрона. Все вокруг носили облегающие платья, сильно открывающие ноги, к чему Эдвина совершенно не привыкла, но тем не менее наслаждалась, рассматривая туалеты звезд. Джордж уговорил ее купить несколько модных шляпок, и вечером, когда они отправились на обед в «Сансет инн» в Санта-Монике, Эдвина выглядела не хуже голливудской звезды.
Временами Джордж так напоминал ей отца! Эдвина вспомнила, как он учил ее танцевать, когда она была маленькой, и попросила Джорджа показать, как танцуют фокстрот. Но на сей раз она не хотела грустить. Им было так весело! Теперь Эдвина понимала, почему Джордж здесь так счастлив. В Голливуде правили бал увлеченные молодые люди, которые несли в мир радость своими прекрасными кинокартинами. И все они, как на подбор, были талантливы, полны жизни и веселья. И вообще здесь все, похоже, так или иначе были частью киноиндустрии. Окружающие говорили только о кино, называли имена знаменитых актеров и режиссеров. Все что-то снимали – Джордж как раз постигал это мастерство под руководством Сэмюела Горовица. Этот мир завораживал и покорял. Дети пришли в восторг, когда Джордж повел их на последнюю комедию Мака Сеннета и на фильм с Чарли Чаплином. Они, наверное, за всю жизнь столько не смеялись. На ленч Джордж пригласил их в кафе в Оушен-парк, а потом, с разрешения Эдвины, в танцевальный зал «Дэнсленд» в Калвер-Сити. По дороге домой они заехали в отель «Александрия», чтобы поглазеть на звезд, которые обедали в ресторане. В этот вечер им повезло: там были Глория Суонсон, Лиллиан Гиш, Дуглас Фэрбенкс с Мэри Пикфорд! Ходили слухи, что у них серьезный роман, и Эдвина от души радовалась, наблюдая за звездной парой. Это было даже лучше, чем в кино!
