Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой
В самом деле, однообразие жизни на борту судна, видимо, тяготило канадца, привыкшего к жизни деятельной и вольной. Происшествия, которые могли бы его интересовать, редко случались. Впрочем, в тот день одно событие напомнило китобою счастливые времена.
Около одиннадцати часов утра «Наутилус», всплыв на поверхность океана, оказался среди целого стада китов. Встреча с китами не удивила меня: я знал, что эти млекопитающие, за которыми охотятся целые китобойные флотилии, спасаясь от своих преследователей, перемещаются в воды Атлантики и в прилегающие к ним части океана.
Киты играли важную роль и оказали немалые услуги в эпоху великих открытий. Это они, увлекая за собой басков, а затем астурийцев, англичан и голландцев, приучили их пренебрегать опасностями дальних плаваний и смело бороздить океаны во всех направлениях. Старинные легенды полны описаниями подвигов этих китообразных, которые заводили китобоев чуть ли не до Северного полюса — не доставало до него всего каких-нибудь семи лье! Пусть это будет вымысел, но в нем предвосхищено будущее! Весьма вероятно, что, охотясь за китами в арктических и антарктических морях, люди откроют полюсы обоих полушарий!
Мы сидели на палубе. Море было спокойное. Октябрь месяц под этими широтами дарил нас прекрасными осенними днями. Канадец первый, — он не мог ошибиться, — заметил кита на восточной стороне горизонта. Присмотревшись внимательно, можно-было различить, милях в пяти от «Наутилуса», какую-то черную массу, то всплывавшую на поверхность, то исчезавшую под водой.
— Эх! — вскричал Нед. — Будь я на борту китобоя, отвел бы я душу! Кит здоровенный! Глядите-ка, какой он столб воды выбрасывает, тысяча чертей! И зачем только я прикован к этой железной посудине!
— Неужели, Нед, — сказал я, — в вас еще живы замашки китобоя?
— А какой же китобой, сударь, забудет свое прежнее ремесло? Что может заменить охоту на китов? Она горячит кровь!
— Вам не доводилось охотиться на китов в здешних морях?
— Не доводилось, сударь. Я плавал в северных морях, доходил до Берингова пролива, до Девисова пролива.
— Значит, с китами Южного полушария вы еще не знакомы. Да и немудрено! Вы до сих пор били северных китов; южные киты не переходят теплых вод экватора.
— Вы не шутите, господин профессор? — недоверчиво сказал канадец.
— Говорю то, что есть.
— А вот, кстати! Послушайте-ка, что я вам расскажу: в шестьдесят пятом году — этому будет два с половиной года — я подцепил близ Гренландии кита, у которого в боку торчал гарпун с клеймом китобойного судна из Берингова пролива! Спрашивается, как могло случиться, что животное, раненное у западных берегов Америки, было убито у восточных берегов, если оно, обогнув мыс Горн или мыс Доброй Надежды, не перешло через экватор?
— Я держусь одного мнения с Недом, — сказал Консель. — Жду, что нам ответит господин профессор.
— Господин профессор ответит вам, друзья мои, что различные виды китов живут в различных морях и никогда их не покидают. И если какой-нибудь кит из Берингова пролива пожаловал в Девисов пролив, стало быть, между морями существует проход либо у берегов Америки, либо у берегов Азии.
— И я должен вам верить? — спросил канадец, прищурив глаз.
— Надо верить господину профессору, — сказал Консель.
— Выходит так, — возразил канадец — раз я не охотился в здешних водах, значит и здешних китов не знаю, а?
— Выходит так, Нед.
— Тем резоннее завести с ними знакомство, — заметил Консель.
— Глядите! Глядите-ка! — взволнованным голосом крикнул канадец. — Кит подходит! Эх, ты! Идет прямехонько на нас. Дразнится, бестия! Чует, что у меня руки пусты!
Нед топнул ногой. Рука сжалась в кулак, потрясая воображаемым гарпуном.
— А что, здешние киты такие же крупные, как в северных областях океана?
— Почти такие же, Нед.
— А я, надо вам сказать, сударь, видывал здоровенных китов, в сто футов длиной! Мне даже случалось слышать, будто киты у Алеутских островов бывают длиннее ста пятидесяти футов.
— Ну, это уж явное преувеличение! — ответил я. — Эти животные не настоящие киты, у них имеются спинные плавники, и они, как и кашалоты, меньше настоящих китов.
— Эй-эй! — закричал канадец, глаз не отводивший от океана. — Подходит! Идет в кильватере «Наутилуса»!
И, возвращаясь к прерванному разговору, он сказал:
— Вы говорите, что кашалоты мелкие рыбы? А рассказывают, будто встречаются гигантские кашалоты. Это животные умные. Они, говорят, маскируются водорослями, фукусами и прочими морскими растениями. Их принимают за островки. К ним причаливают, высаживаются, разводят огонь…
— Строят дома, — сказал Консель.
— Ах ты шутник! — ответил Нед Ленд. — Ну, а в один прекрасный день животное уходит под воду и все его население — фьють! — вместе с ним в морские пучины…
— Как в путешествиях Синдбада Морехода, — смеясь, заметил я. — Ах, мистер Ленд, вы, кажется, любите необыкновенные истории! Вот каковы ваши кашалоты! Надеюсь, вы сами не верите этим небылицам!
— Господин натуралист, — серьезно отвечал канадец. — Когда дело касается китов, надо всему верить! Эй-эй! Глядите-ка, глядите! Вот так плывет! Вот так ныряет! Говорят, эти животные успевают за пятнадцать дней обойти вокруг света!
— Не стану спорить.
— А вы знаете, господин Аронакс, что в самом начале сотворения мира киты еще проворнее плавали?.
— А-а!.. В самом деле, Нед? Почему же это?
— Потому что в то время хвост у них был поперечный, как у рыб; так вот, стало быть, хвост у них был сплющен и стоял вертикально, они и помахивали им слева направо и справа налево! Но создатель, увидев, что рыбки-то чересчур прытки, взял да и свернул им хвост! Так с той поры и хлопают они хвостом по воде сверху вниз! Ну, прыткости у них и поубавилось!
— Все это так, Нед, — сказал я, — и я должен вам верить?
— Необязательно, — отвечал Нед Ленд. — Во всяком случае не больше, как если бы я сказал, что существуют киты длиною в триста футов и весом, в сто тысяч фунтов.
— Что говорить, многовато! — сказал я. — Но надо признаться, что некоторые китообразные достигают значительных размеров. Одного жира, говорят, вытапливают из них до ста двадцати тонн!
— Что до этого, я своими глазами видел, — сказал канадец.
— Охотно верю, Нед! Так же, как верю в то, что иные киты величиной равны ста слонам. Судите сами, какое любопытное зрелище: такая туша, взявшая большой ход!
— Правда ли, — спросил Консель, — что кит может потопить корабль?
— Корабль? Сомневаюсь! — отвечал я. — Впрочем, рассказывают, что в тысяча восемьсот двадцатом году в этих самых южных морях кит бросился на «Эссекс» и начал толкать его задом наперед со скоростью четырех метров в секунду. Судно зачерпнуло кормой и затонуло почти в ту же минуту!
