Эдуард Овечкин - Акулы из стали
– Одно слово: "Чёрная метка"!
– Это два слова, а не одно!
– Да пошёл ты в жопу, филолог-самоучка! Луи Бешерель на разлив в мелкой таре!
И мы, конечно радостные, что всё так хорошо закончилось, бежим дописывать пулю и спать. А когда пили в следующие разы с Васей, то назначали "дежурного по Васе", который должен был смотреть за, соответственно, Васей. Мы ж стратеги и решение всегда найдём, а Вася был хорошим несмотря на то, что Чёрная метка и не брать его в компанию – это было бы не по-товарищески.
Пипидастр
Многие из вас уже знают, что надо делать, если вы хотите стать умным, красивым, воспитанным, эрудированным, добрым, смелым, находчивым, весёлым, хорошо петь и танцевать и, самое главное, скромным. Путь этот долог, тернист и усеян не только листьями от лавровых венков идущих впереди вас товарищей, но он даёт результат в 146% минимум и это по самым скромным подсчётам! Конечно же, чтобы достичь всего этого с минимальными финансовыми затратами, вам нужно поступить в военно-морской флот и это, как мне кажется, очевидно. Правда женщины вас от этого любить не станут в автоматическом режиме, так как любят-то они, в основном, самовлюблённых, эгоистичных, психически неуравновешенных социопатов. В автоматическом режиме, я имею в виду, конечно.
Если вы читали мои предыдущие рассказы, то уже знаете, что главной вашей задачей будет ничего не сломать, не проебать и не быть гондоном. Традиции вам тоже уже известны, спасибо мне, опять же. Но ещё одно важное умение пригодится вам, как азотно-гелиево-кислородная смесь водолазу на ста метрах. Это умение – постоянно делать вид, что вы ужасно заняты важной работой, находите в жёстком цейтноте и, при этом, ничего не делать. Если вы думаете себе, что высоким профессионализмом и плановой работой добьётесь того, что всё у вас будет само работать, крутиться, писаться, подшиваться, прошнуровываться и пронумеровываться, а начальство будет вас за это хвалить и даже, возможно, ставить другим в пример, то вы совсем не знаете флотского начальства.
Вид мичмана или офицера, который ничего не делает, никуда не бежит и не потный от шеи до жопы потому, что бежит куда-то постоянно, вызывает у флотского начальства жуткие неконтролируемые ментальные судороги даже в спинном мозге и рождает только одно желание, – поручить этому пидорасу срочно какое-нибудь невыполнимое задание, чтоб не разлагал своим видом остальных! Поэтому на эту удочку "сделал дело-гуляй смело" попадаются только совсем зелёные военные моряки.
Те же, кто постарше и пораклее, вырабатывают, на уровне инстинктов, целые комплексы мероприятий по приданию себе вида постоянно заёбанного службой военмора. Некоторые делают это даже с творческим подходом, но часто попадаются на том, что переигрывают.
Прикомандировали к нам как-то трюмного мичмана с одного отстойного корабля, для придания нам уверенности в своих силах и потому, что уж больно он работящий, как утверждал его командир.
– Работящий мичман? – уточнил механик у старпома, – это что за зверь такой?
– Раньше я думал, что это кто-то типа сиреневенького единорога, но так-то единороги более вероятны в этой вселенной, чем работящие мичмана, так что посмотрим, что за зверь такой.
Наш сиреневнький единорог оказался щупленьким, маленьким и рыженьким мужчинкой по имени Анатолий. Самый обычный такой Анатолий: ни рога во лбу, ни радуги из жопы, – никаких, то есть, признаков сказочного животного "работящий мичман" при первом внешнем осмотре обнаружено не было. А потом, конечно, понеслось.
Мичмана Анатолия никто никогда не мог найти сразу. Подводная лодка Акула она, конечно, большая, но всё-таки подводная лодка же, – куда ты с неё денешься? А с Анатолием вечно происходило так: вахтенный найти его не мог, вахтенные в отсеках, где было его заведование тоже и находился он только по системе громкоговорящей связи. А она, как бы, по своему предназначению должна была служить не для поисков мичмана Анатолия, а для управления экипажем корабля командиром, старпомом и механиком. Ну ещё замполиту разрешали по ней объявления свои зачитывать, чтоб он в отсеках людям мозги не компостировал. Ну а на том выходе, служила и для поисков мичмана Анатолия. После долгих и нудных криков по всем отсекам, он прибегал в центральный пост вечно в каком-то рваном и грязном РБ с перепачканными руками и лицом.
– Где ты был Анатолийбля?
– Да компрессор в десятом перебирал!
– Пуркуа?
– Ну чо-то мне показалось, что стучит он как-то не так, вот решил подмандить!
Компрессор, чтоб вы знали, который сжимает атмосферный воздух до четырёхсот килограмм стучит так, что от зависти паровозные колёса седеют, а если он стучит не так, то все в ужасе от него разбегаются потому, что он вот-вот взорвётся и того, кто не успел убежать, потом будут собирать по фрагментам в баночку, чтобы отдать семье на память. А тут этакий герой вселенной лезет его перебирать! Ну герой же? Или опять старпом у него спрашивает:
– Чо ты грязный-то опять и найти тебя не могут?
– Да холодилку в седьмом подкручивал, чтоб холодила лучше!
Антоныч удивляется:
– Эдвард, а вы же вчера её с Борисычем регламентировали?
– Ну!
– Что "ну"?
– Ну да.
– Анатолий, а на кой хер ты в неё полез, если целых две группы её вчера смотрели?
– Ну мало ли Антоныч, недосмотрели чего там, решил проверить!
– Знаешь, что Анатолий, – не выдерживает механик, – если быстро бегать вокруг столба, то, конечно, можно и самого себя в жопу выебать, но какова хуя, прошу прощения за слово "какова" нужно лезть в мою матчасть, если тебя об этом никто не просит? А?
– Воу, воу!!! Полегче, маслопупы! – неожиданно вступается старпом, – человек хуярит тут за весь дивизион у вас, а вы его ещё и гнобите за это? Ступай, Анатолий, не слушай их, а если притеснять начнут, то сразу ко мне беги жаловаться! Уж я-то им задам перцу!
– Слушайте, ребята, – продолжает старпом, когда за Анатолием закрывается переборочная дверь, – что-то здесь не так! Я всегда нутром чую, когда меня наёбывают, даже если не могу понять где и в чём! И сейчас я нутром чую: что-то здесь не так! Нужен план, короче.
– Конечно не так, – говорит Антоныч, – две зарплаты ставлю Эдуарда на то, что Анатолий пиздит!
А Антоныч, конечно, знает, что говорит. Сейчас он уже капитан третьего ранга, у него красавица-жена и четверо детей, а служить на Акулы пришёл матросом на срочную службу в восемнадцать лет и, поэтому, не было большего мучения на свете, чем сдавать Антонычу зачёты по устройству корабля. Хотя, по началу, казалось, что всё – сплошная легкотня.
– По каждой системе, – говорил Антоныч, – я задаю всего один вопрос. Отвечаешь правильно – зачёт у тебя в кармане! Даже не понимаю, зачем вам по два месяца дают на изучение корабля? Легкотня же! Вот какую систему ты сейчас хочешь сдать?
