Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 2
Ждать пришлось часа два. Первым появился разведывательный отряд мавров, человек десять. Увидев нас, они остановились на краю леса. Двое развернулись и поскакали назад, чтобы проинформировать своего командира. Он прискакал на крупном темно-гнедом жеребце в сопровождении двух десятков воинов. На их лошадях были кожаные доспехи, а у некоторых на груди еще и железные пластины.
– Стрелять только по всадникам! – напомнил я лучникам.
Вскоре на противоположной стороне узкой долины собрался весь отряд мавров. Их было около тысячи. В белых чалмах на шлемах и накидках поверх брони. Что под накидками, кожа или кольчуги, – не поймешь. Вооружены копьями длиной метра два с половиной, саблями и луками. Только конница, причем вперемешку и тяжелая, и средняя, и легкая. Дисциплины никакой. Каждый сам знает, как победить. Они развернулись лавой, растеклись во всю ширину долины.
По мере того, как мавров становилось все больше, брабантцы, как пехотинцы, так и рыцари, все чаще поглядывали на меня. Они знали, как я разделался с конницей Вильгельма Ипрского. Однако мавров было намного больше.
– Сколько добычи к нам приехало! – шутливо и громко произнес я.
Ближние воины улыбнулись, кто-то нервно хихикнул. Мои слова передали тем, кто стоял дальше. Напряженность в отряде сразу снизилась.
И командир мавров повернулся к отряду и что-то прокричал, размахивая саблей. Слишком картинно у него получалось. Арабы любят красивые жесты. Причем настолько увлекаются ими, что забывают, для чего предназначались.
Закончив пламенную речь, командир повернулся к нам, громко свистнул и поскакал первым. Его тут же догнали, а некоторые даже вырвались вперед. Они скакали изогнутой стеной, свистя, улюлюкая, вопя.
Зрелище не для слабонервных. Несколько брабантцев оглянулись, проверяя, не пора ли сматываться вслед за мной? Альмогавары вообще развернули коней мордами к дороге, а к нападающим боком, чтобы быстро слинять.
Когда до передних мавров оставалось метров двести пятьдесят, я громко скомандовал:
– Лучники!
Валлийцы быстро подняли длинные луки, натянули тугие тетивы.
Дистанция сократилась до двухсот метров.
– Выстрел! – приказал я.
Шесть десятков стрел полетели навстречу маврам. Сперва казалось, что они не нанесли вреда. Мавры продолжали скакать. Только передние лошади вдруг снизили скорость. Вот свалился один всадник, второй, третий… Дальше стрелы полетели вразнобой, но быстро и метко. Лава двигалась все медленнее. Передние кони без всадников скакали только потому, что на них давили задние. Давление стремительно ослабевало. До линии копейщиков оставалось метров пятьдесят, когда лава остановилась. Несколько коней вырвались вперед, а потом повернули вправо или влево, чтобы не налететь на людей и острые копья. Из лавы вылетело несколько стрел, коротких и легких. Они в кого-то попали, потому что один из копейщиков упал, а другой присел. Навстречу им продолжали лететь валлийские, длинные и тяжелые, пробивающие на таком расстоянии любую броню.
Задняя часть лавы вдруг развернулась и стремительно понеслась в обратном направлении. Мавры закинули на спину небольшие круглые щиты наподобие тех, что были у альмогаваров, чтобы прикрыться от стрел. Защита не помогала. Стрелы пробивали щит и влезали в него почти по оперение. Убраться на безопасное расстояние смогла примерно половина маврского отряда. Не останавливаясь, они устремились по дороге в глубь леса.
Несколько минут назад долина была покрыта высокой пожелтевшей травой и кустами с мелкими зелеными листьями. Теперь по ней были разбросаны человеческие тела, между которыми, испуганно всхрапывая от запаха крови, щипали траву оседланные кони. Несколько жеребцов были ранены, один бился на земле, пытаясь встать. Его предсмертное ржание было единственными звуками, которые нарушали тишину, упавшую на долину. После топота тысяч копыт и воплей и свиста мавров эта тишина казалась неестественной. Брабантцы и альмогавары тупо смотрели на лошадей и трупы мавров, не в силах поверить в победу.
– Блашку! – громко позвал я. – Отправь человек пять на разведку. Пусть посмотрят, далеко ли ускакали сарацины? А с остальными добей раненых и займись лошадьми. Перегоните их на ту сторону холма. Трупы разденем потом. Они не разбегутся.
Брабантцы заржали так, будто услышали что-то удивительно смешное. Это выходил страх, который накапливался при виде скачущей в атаку конной лавы. Альмогавары тоже улыбнулись. Насколько они раньше презирали нас за незнание местных правил ведения войны, настолько теперь зауважали. Наши правила оказались намного круче.
Оказалось, что отделались легким испугом. Всего двое погибших, копейщик и рыцарь. Обоим стрелы попали в лицо. Скорее всего, любопытство сгубило – выглядывали поверх щитов. Еще нескольким пехотинцам стрелы попали в правую ногу или руку, которыми удерживали копье.
Альмогавары собрали в долине коней и перегнали их на противоположную сторону склона, где уже знали о нашей победе. Наверное, кто-то ослушался мой приказ и понаблюдал за сражением. Взяли мы около четырех сотен лошадей. Еще около полусотни, включая вьючных, нагруженных съестными припасами, пригнали разведчики. Они доложили, что сарацинов и след простыл.
Тогда я разрешил копейщикам и лучникам заняться сбором трофеев и стрел. Рыцари отправились выбирать себе жеребцов. Галдеж они устроили такой, будто с цыганами торговались, хотя хороший лошадей было больше, чем рыцарей. Два десятка самых лучших сразу отошли мне. Я приказал мое глубокое седло перенести на лошадь командира мавров. Серый с белой мордой теперь будет запасным. Отдали мне и оружие и доспехи командира. Сабля была обычная, в смысле, не дамасская, с рукояткой, обмотанной толстой золотой проволокой, и рубином в навершии. Шлем склепан из двух половин, похож на купол. Из острия свисала метелочка из красных волокон. Зато кольчуга была луженая, двойного плетения из плоских колец и немного легче норманнских одинарного плетения. Ее пробили две стрелы. Ремень тоже был хорош: широкий и толстый, с золотой застежкой и ромбовидными золотыми бляшками, в центр которых был вставлен топаз розового, зеленого, коричневого, фиолетового, желтого, голубого или красного цвета. После того, как рыцари выбрали себе коней и оседлали их, наступил черед лучников. Они теперь будут сержантами. Поскольку основной вклад в победу делают они, значит, и получать должны больше, чем обычные пехотинцы. Из остальных лошадей я разрешил альмогаварам взять по одной. Потом опять наступил черед рыцарей. Им разрешалось взять еще по одной лошади для оруженосца. Ни у кого из них пока оруженосцев не было. Раньше не позволяло отсутствие средств, сами были безлошадными. Оставшиеся лошади пойдут на королевскую и мою доли.
