Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 2
Сам поехал к дому кузнеца. Его семье и семье гончара приказал собирать вещи. Поедут со мной. Мне нужны будут в замке и тот, и другой. Оставил по лучнику-валлийцу охранять их. Возле дома кузнеца намечалась заваруха. Двое брабантцев собирались попользоваться дочерью кузнеца – девочкой, судя по лицу, довольно красивому, лет двенадцати, а по сформировавшейся фигуре – не менее шестнадцати, с дюжиной тонких косичек, одетой в широкую серовато-белую рубаху до колен и полосатые, красно-желтые шаровары длиной почти до босых маленьких ступней. Увещевания валлийца на них не действовали, потому что не понимали, что он говорит. Паренек был из замерсийской деревни, в этом году впервые участвовал в боевом походе, кроме валлийского языка никаких других не знал.
– Это моя добыча, – поставил я в известность брабантцев.
– Так бы и сказал! – раздраженно кинул один из них лучнику, и оба пошли в соседний двор, в котором громко голосила женщина.
Я не пошел узнавать, из-за чего она плачет. Захочется заступиться, а в двенадцатом веке неверно истолкуют правила хорошего поведения двадцать первого. Кузнец – мужчина лет двадцати семи с тонкими усиками на смуглом лице – посмотрел на меня благодарным взглядом и засобирался быстрее, загружая на возок, запряженный мулом, свой скарб и инструменты. Мне кажется, он пришел к выводу, что лучше служить сильному и богатому рыцарю, который сумеет защитить. Ему помогала жена, голову которой и лицо по глаза закрывал платок. Местные деревенские женщины редко закрывают лицо. Эта, видимо, из хорошей семьи. Глаза у женщины темно-карие и большие. Наверное, в молодости была такая же смазливая, как старшая дочка. Рядом с ней вертелись еще одна девочка лет десяти и четверо мальчишек мал-мала-меньше.
После обеда, во время которого верблюжатина не произвела на меня впечатление, тронулись в обратный путь. Теперь большая часть альмогаваров скакала в арьергарде, копейщики шли позади обоза, стада скота и пленных мавров, в основном молодых девушек, а рыцари – впереди. Управляли арбами и возками с добычей освобожденные из рабства христиане. Они же присматривали за скотом и пленными. Забавно было наблюдать, как они отыгрываются на маврах за унижения и побои во время рабства. Освободившийся раб может стать только надзирателем. Брабантцы были довольны добычей. В английских деревнях они брали намного меньше. Валлийцы относились спокойнее. Они видели и побольше. Что думали альмогавары, я не мог понять. Скорее всего, что добычу все равно потеряем, так что не важно, хороша или плоха.
К полудню следующего дня мы добрались до одного из тех мест, которые я наметил по пути к деревне. Это была долина метров сто шириной, и метров семьсот длиной, поросшая травой и низким редким кустарником. Мы выехали на нее из леса. Дальше она плавно шла на подъем до склона холма, захватывала нижнюю его треть. Выше начиналась стена леса и густого кустарника, через которые, извиваясь, пролегала узкая дорога.
– Обоз, скот, пленных и освобожденных на ту сторону холма, а мы станем на дневку на этой стороне, – приказал я. – Зарежьте десяток коз и приготовьте обед.
С козами было больше всего мороки. Они постоянно уходили с дороги, чтобы пощипать траву или листья с кустов. Многих мы уже не досчитались.
Ко мне сразу подъехал Блашку.
– Какая дневка?! За нами погоня идет! – яростно жестикулируя, эмоционально проинформировал он.
– Вот мы и подождем ее здесь, – спокойно произнес я.
Альмогавар собирался сказать еще много чего, но наткнулся на мой насмешливый взгляд и заткнулся. Он развернул своего поджарого конька, отъехал от меня метров на десять, громко сплюнул. Плевать ближе, чем в четырех шагах, считалось здесь нанесением оскорбления. Моим рыцарям и солдатам такое пока прощали, но настоятельно рекомендовали не делать так.
Мы доедали вареную козлятину, когда прискакали двое альмогаваров и доложили своему командиру о погоне. На этот раз не жестикулировали и ничего не обсуждали.
– Сарацины догоняют, – коротко доложил мне Блашку.
Португальцы предпочитали называть мусульман сарацинами, а не маврами.
– Много? – задал я вопрос, обгладывая ребрышко.
– Больше нас, – ответил он.
– Это хорошо, – сказал я.
Блашку посмотрел на меня, стараясь понять, шучу или нет? А я посмотрел на него с такой же насмешкой, как он на меня в начале похода. Он задвигал желваками, собираясь сказать что-то чрезмерно любезное, типа послать.
– Можешь забирать своих людей и уезжать. Дальше и без вас доберемся, – опередил я. – Только долю из добычи не получите.
Вот тут с него и слетела вся самоуверенность, чувство превосходства. Блашку чего-то не понимал. Он посмотрел на моих рыцарей, которые слышали наш разговор. Они ели также спокойно, как и я. То, что нас догоняет превосходящий по численности противник, никого из них не испугало. Догадываюсь, что раньше он считал нас кучей кретинов. Теперь у него, видимо, появились сомнения: не конченные ли мы дебилы?! Вроде не похожи. Тогда в чем дело?!
– Мне приказали сопровождать твой отряд, – пытаясь выглядеть надменным, произнес Блашку.
Это значило, что сбежит он не сразу, сперва полюбуется, как с нами расправятся мавры.
Я приказал лучникам становиться в линию на границе кустарников и деревьев. Первая и вторая будут ниже, не помешают стрелять. В первую линию, края которой загнул внутрь, поставил копейщиков. Они уперли тупые концы копий в землю, а острые выставили вперед и вверх, на уровень груди коня. Большие щиты пока поставили у ног, чтобы при приближении противника спрятаться за ними. Во второй линии стояли рыцари, у которых копья были кавалерийские, более длинные. Их тоже уперли в землю тупым концом, а острый направили вперед и вверх, на уровень груди всадника. Щиты у рыцарей были поменьше, но и основной удар принимать не им. Лучникам я приказал пока опустить луки, чтобы противник их не видел. Альмогаваров расположил на правом фланге, где, как сказал им, кусты казались легче преодолимыми. Заросли этих вечнозеленых кустов местные называли маквисами. Издалека они выглядят привлекательно, однако в них лучше не соваться, особенно на лошадях. В сражении альмогавары не будут участвовать. Пусть стоят там и думают, что герои. Судя по выражению лиц, альмогавары пока не понимали, как мы собираемся отбиться от мавров. Они еще не видели в деле длинный валлийский лук. Я с конными рыцарями и оруженосцами занял позицию на дороге позади лучников, примерно по центру линий. Мы все облачились к бою. На мне и моих рыцарях были полные комплекты доспехов, включая большие шлемы с бармицами, бригантины, налокотники, наручи, набедренники, наколенники и поножи. Копья чуть длиннее, чем у брабантских рыцарей. Только Марк был в шлеме и кольчуге. Он с завистью смотрел на моих рыцарей.
