Луи Жаколио - Берег черного дерева и слоновой кости. Корсар Ингольф. Грабители морей
Надод исчез бесследно.
В это время только что окончилась Семилетняя война, в которой принимали участие Пруссия, Франция, Австрия и Россия.
Опустошенная и обессиленная Европа представляла благодатные условия для развития всевозможных преступных обществ и организаций, носивших разнообразные названия: «Рыцари Шварцвальда», «Нагреватели», «Вольные товарищи», «Рыцари горных стран» и «Грабители морей».
Самым значительным из этих обществ было «Грабители морей», отличавшееся большим размахом своих операций. Они действовали не только на море, но и на суше. В их распоряжении находились многочисленные корабли, прекрасно вооруженные и снабженные хорошо подобранным экипажем, и сухопутные шайки.
Прежде чем приступить к делу, «грабители» получали самые точные указания от своих агентов, среди которых многие принадлежали к высшему свету и занимали важные государственные посты.
Так, когда шайка «грабителей» собиралась ограбить какой-нибудь дворец, начальник ее получал точный план расположения комнат с подробным описанием их и ключи от всех дверей.
У «грабителей» были могущественные покровители и заступники, и нередко случалось, что, пойманные на месте преступления, они непонятным образом освобождались от наказания.
Это объяснялось тем, что «грабители» часто действовали в интересах отдельных высокопоставленных лиц.
Невольными свидетелями одного из таких преступлений оказались Эдмунд и Олаф Биорны.
Спрятавшись за утесами в бухте одного островка в Северном море, они наблюдали, бессильные что-либо предпринять вдвоем против шестидесяти, как бандиты бросили в море отца, мать и пятерых детей.
Несчастные молили о пощаде.
— Мой брат хочет получить мой титул и мое состояние, — говорил отец. — Я уступлю ему все. Только не губите нас! Составьте протокол о нашей смерти и высадите нас на одном из островов Тихого океана. Никто никогда не узнает о нашем существовании.
Но негодяи были безжалостны.
Убийством руководили два человека, в одном из которых молодые люди впоследствии узнали чичестерского нотариуса Пеггама, а лицо и атлетическая фигура другого были скрыты плащом. Это был Надод.
Вне себя от того, что им пришлось увидеть, братья дали торжественную клятву во что бы то ни стало разыскать убийц и достойно наказать их.
Глава XIII
Преступный заговор
Сокровища Розольфсского замка представляли слишком заманчивую добычу, чтобы «Грабители морей» не сделали попытки овладеть ими.
Была организована специальная экспедиция, начальство над которой поручили Надоду; в его же распоряжение были предоставлены все силы и все средства общества.
Однако Красноглазый скоро убедился, что легкие корабли «Грабителей» были бессильны против толстых стен, пушек и эскадры из семи быстроходных и хорошо вооруженных кораблей, составлявших надежную защиту Розольфсского замка.
Тогда Надод решил действовать иным путем.
Он обратился к любимцу шведского короля и первому министру двора Гинго, рекомендуя ему средство для укрепления королевского трона.
Надо сказать, что положение Густава III было в то время довольно шатким. Дворянство ненавидело его, и со всех сторон ему угрожали заговоры. Даже в придворных кругах открыто поговаривали о том, чтобы восстановить на шведском престоле династию Биорнов.
Понятно, министр с радостью ухватился за сделанное ему предложение.
Бандит и королевский любимец встретились на нейтральной территории, в Англии.
Надоду очень легко удалось убедить Гинго в том, что душою всех заговоров против короля являлись Биорны и что в целях водворения в Швеции мира и спокойствия необходимо уничтожить этот мятежный род.
— Какой же поддержки вы ждете от нас и какой награды потребуете себе в случае успеха? — спросил министр.
— Мне необходим военный корабль с тридцатью пятью пушками и шестьюдесятью матросами, — ответил Надод. — И вы должны гарантировать отмену всех вынесенных мне судебных приговоров. Кроме того, мне должно быть пожаловано дворянское достоинство и предоставлено право разделить со своими помощниками все то золото, которое будет найдено в замке.
— Я согласен, — ответил титулованный негодяй. — Только вы сами понимаете, что предоставить в ваше распоряжение военное судно я не могу. Это значило бы скомпрометировать себя окончательно и ускорить свое падение. Постарайтесь обойтись собственными силами.
— Нет, — возразил Надод, — без корабля я ничего не смогу сделать.
Некоторое время министр молчал, погруженный в глубокое раздумье. Потом он радостно воскликнул:
— Постойте! Мне пришла в голову великолепная идея. После войны с Россией мы совершили большую несправедливость, не выдав обещанного патента на звание капитана корсару Ингольфу. С тех пор он пиратствует, мстя нам за нанесенную ему обиду. Вот человек, какого вам надо. Разыщите его и предложите ему от нашего имени прощение и чин капитана первого ранга. Я уверен, что вы сговоритесь с ним, но только помните, что убийство Биорнов должно носить характер случайного преступления.
— Вы думаете, что Ингольф поверит вторично вашему обещанию? — усомнился Надод.
И он поставил условием, чтобы ему были выданы на руки королевская грамота о полной амнистии и о даровании патента капитану Ингольфу.
Положение было настолько серьезное, что Гинго обратился к королю, и тот без колебания поставил свою подпись.
Разыскать Ингольфа не представило для Надода большого труда. Описав ему в ярких красках положение короля, он взывал к его чувству благородства и великодушия.
— В случае нашей удачи и поражения заговорщиков, — закончил хитрый негодяй, — друзья короля сумеют выхлопотать для тебя все, чего ты захочешь. К тому же в замке нас ожидает богатейшая добыча.
Королевские грамоты Надод приберег на тот случай, если бы Ингольф заупрямился.
Но, к его удивлению, пират легко согласился.
Новые сообщники отправились к нотариусу Пеггаму, у которого заключили формальный договор. Но, помимо того, Надод взял с Ингольфа честное слово, что тот ни под каким видом не изменит общему делу.
Так собиралась над головой Гаральда и его сыновей гроза, о которой никто в Розольфсе и не помышлял.
Перед вечером «Сусанна» и «Ральф» вошли в Розольфсскую гавань и бросили якоря рядом.
Эдмунд и Олаф поспешили представить отцу нового друга, и старый герцог гостеприимно пригласил Ингольфа к обеду.
Когда, одетый в парадный мундир, сохранившийся у него еще со времени войны, Ингольф явился в замок, Грундвиг, вышедший встретить гостя, почувствовал внезапное волнение и должен был прислониться к стене, чтобы не упасть.
