Майкл Крайтон - Пиратские широты
Капитан повиновался.
— Чарльз Хантер и все члены его команды властью нашего суверена, Карла, короля Великобритании, обвиняются в следующем.
Последовала пауза. Хантер оглядел присутствующих. Хэклетт свирепо взирал на обвиняемого сверху вниз, с едва заметной самодовольной улыбкой. Коммандер Скотт ковырял в зубах золотой зубочисткой. Торговцы Фостер и Пуэрмен отвели глаза, когда Чарльз взглянул на них. Дальше сидели лейтенант Додсон, тучный офицер милиции, едва влезающий в свой мундир, и Джеймс Фипс, капитан торгового судна. Хантер знал всех этих людей и заметил, насколько им не по себе.
— Открыто нарушая законы государства и волеизъявление короля, вы объединились, дабы чинить беспокойство и неприятности подданным и собственности его христианнейшего величества Филиппа, короля Испании, на суше и на море. Во исполнение своих злокозненных намерений вы явились в испанское поселение на острове Лерес, дабы грабить, расхищать и жечь суда большие и малые, что попадутся вам на пути.
Кроме того, вы обвиняетесь в том, что оказали противозаконное сопротивление испанскому судну, встреченному к югу от Лереса, и потопили оное, погубив всех, кто на нем находился, и все имущество.
Наконец, вы обвиняетесь в том, что, замышляя и осуществляя все это, вы, все вместе и каждый по отдельности, прилагали все усилия, дабы нападать на вышеозначенные испанские суда и поселения и убивать испанских подданных. Что вы скажете на это обвинение, Чарльз Хантер?
— Невиновен, — после краткой паузы отозвался капитан.
Для Хантера этот суд изначально выглядел издевательством. Парламентский акт, принятый в тысяча шестьсот двенадцатом году, гласил, что суд надлежит составлять из людей, которые не имеют ни прямого, ни косвенного интереса в рассматриваемом деле. А здесь буквально каждый из членов трибунала получал немалую выгоду в случае его осуждения, конфискации судна и сокровищ, находящихся на нем.
Но особо смущала капитана детальность обвинительного акта. Подробностей налета на Матансерос не мог знать никто, кроме него самого и его людей. Однако же в обвинительном акте была упомянута его успешная схватка с испанским кораблем. Откуда суд получил эти сведения? Хантер смог предположить лишь одно. Кто-то из его команды проговорился за прошедшее время, возможно под пытками.
Суд не обратил на заявление Чарльза ни малейшего внимания.
Хэклетт подался вперед и ровным тоном проговорил:
— Мистер Хантер, данный суд является высшей правовой инстанцией в колонии Ямайка. Мы не хотим, чтобы данное разбирательство цеплялось за пустые формальности, которые могут не пойти на пользу правосудию. Желаете ли вы сказать что-либо в свою защиту?
Слова Хэклетта застали Хантера врасплох. Он задумался на мгновение, прежде чем ответить.
Хэклетт хотел нарушить нормы судопроизводства. Должно быть, он видел в этом какую-то выгоду для себя. Однако же возможность казалась такой заманчивой, что грех было ею не воспользоваться.
— Если так будет угодно уважаемым членам почтенного суда, то я постараюсь это сделать, — заявил Хантер без малейшего намека на иронию.
Члены суда закивали — задумчиво, осторожно, рассудительно.
Прежде чем начать говорить, Хантер оглядел их всех поочередно.
— Джентльмены, смею заверить, никто не изучал нерушимый договор, заключенный между его величеством королем Карлом и испанским двором, более тщательно, чем я. Я никогда не стал бы разрушать недавно скрепленные узы между нашими народами, если бы меня на то не спровоцировали. Однако же данная провокация имела место быть, и даже с излишком. На мое судно, «Кассандру», напал испанский военный корабль, и все мы были захвачены в плен, безо всяких на то оснований. Затем два члена моей команды были убиты капитаном данного судна, неким Касальей. Кроме того, этот Касалья захватил на английском торговом судне помимо неизвестного мне имущества леди Сару Элмонт, племянницу губернатора этой колонии.
Этот испанец Касалья, офицер короля Филиппа, уничтожил английское торговое судно «Энтрепид», учинив преступное и кровожадное деяние и перебив всех, кто находился на его борту. Среди тех, кого предали смерти, был фаворит его величества Карла, некий капитан Уорнер. Я уверен, что его величество глубоко скорбит о гибели этого джентльмена.
Хантер на мгновение умолк. Члены суда прежде ничего об этом не знали и явно не обрадовались, услышав такое.
Король Карл принимал подобные вещи близко к сердцу. Его нрав, в целом добродушный, сильно портился, если кому-то из его друзей наносили оскорбление или причиняли вред, не говоря уж о том, если кого-то убивали.
— После этих многочисленных провокаций мы в качестве ответной меры атаковали испанскую крепость Матансерос, избавили ее светлость леди Сару от опасности и взяли в качестве добычи незначительную компенсацию, которую сочли разумной и обоснованной, — продолжал капитан. — Джентльмены, сие действие ни в коей мере не пиратство. Это всего лишь достойное отмщение за гнусные злодеяния, совершенные в открытом море. Такова суть и природа моих действий.
Он снова сделал паузу и оглядел лица членов суда. Они ответили бесстрастными взглядами, и Хантер понял, что все и без того знали правду.
— Леди Сара Элмонт может засвидетельствовать мои показания, равно как и любой член моего экипажа, буде их о том спросят. Выдвинутое против меня обвинение не соответствует истине, ибо подобные действия считаются пиратством исключительно при отсутствии соответствующей провокации, а таковая присутствовала, причем неимоверная.
Он договорил и снова взглянул на лица судей. Теперь они были непроницаемы и ничего не выражали. Хантера пробрал озноб.
Хэклетт перегнулся через стол.
— Можете ли вы еще что сказать по поводу обвинения, выдвинутого против вас, мистер Чарльз Хантер?
— Более ничего, — ответил тот. — Я сказал все, что хотел.
— И высказались весьма похвально, позволю себе заметить, — заявил Хэклетт, а шесть прочих судей закивали и согласно загомонили. — Но истинность вашей речи — другой вопрос, каковой мы и собираемся сейчас рассмотреть. Будьте любезны, сообщите суду, с какой изначальной целью ваше судно отправилось в путь.
— Для заготовки кампешевого дерева.
— У вас имеется разрешение?
— Да, подписанное сэром Джеймсом Элмонтом.
— И где же этот документ?
— Пропал вместе с «Кассандрой», — ответил Хантер. — Но я уверен, сэр Джеймс подтвердит, что подписывал это свидетельство.
— Сэр Джеймс прикован к одру болезни, — заявил Хэклетт. — В данный момент он не может ничего ни подтвердить, ни опровергнуть перед судом. Тем не менее мы поверим вам на слово в том, что эти бумаги действительно были выданы.
