Говард Пайл - Пираты южных морей
Спустя некоторое время Мэйнваринги перебрались в Нью-Йорк, и в конце концов значительная часть оставленного пиратом Скарфилдом состояния была потрачена на основание огромной судоходной компании «Мэйнваринг энд Бигот», чьи прославленные трансатлантические пакетботы в свое время вызывали восхищение всего мира.
Глава VIII
Кишмурский рубин
Капитан Робертсон Кейтт в свое время был весьма знаменитым пиратом.
Однако свою преступную карьеру он начал довольно поздно, а до этого был широко известен как почтенный купец с Ямайки. Долгое время Кейтт вел торговлю в Африке, но постепенно превратился в пирата и в конце концов закончил свой путь как один из самых прославленных в истории флибустьеров.
С его именем связана выдающаяся авантюра, осуществив которую он одним махом разбогател и стал считаться одним из самых дерзких и удачливых флибустьеров своего времени. Я имею в виду захват огромного корабля, принадлежавшего кишмурскому радже. На борту сего судна, а оно называлось «Солнце Востока», находилась любимая жена раджи, вместе со своей свитой совершавшая паломничество в Мекку. Двор упомянутого великого восточного владыки, как легко можно догадаться, буквально ослеплял блеском золота и драгоценных камней, так что в тот раз пираты, предводительствуемые капитаном Кейттом, захватили просто несметную добычу.
В числе драгоценных камней оказался и прославленный Кишмурский рубин. То был, как это, может быть, известно читателю, один из самых крупных самоцветов в мире, отличавшийся, помимо своих поразительных размеров, еще и уникальной игрой цвета. Кишмурский раджа по какому-то случаю подарил сей камень любимой супруге, и во время нападения на несчастной женщине как раз была надета диадема, украшенная знаменитым рубином.
Для того чтобы прославиться, пиратскому капитану Кейтту вполне было бы достаточно захватить такую значительную персону, как жена кишмурского раджи, я уж не говорю о гигантских сокровищах, обнаруженных морскими разбойниками на ее корабле. Однако столь исключительная добыча, как кишмурский рубин, который сам по себе стоил так дорого, что на него вполне можно было бы купить какое-нибудь восточное княжество, мгновенно вознесла Кейтта на недосягаемую высоту и превратила его в фигуру чуть ли не легендарную.
Прихватив сказочное сокровище, капитан наш поспешно удрал с огромного корабля, бросив его тонуть со всеми пассажирами и командой. Спаслись лишь три матроса-индийца, они-то и донесли до изумленного мира весть об ужасном несчастии.
Нетрудно догадаться, что после этой акции капитану Кейтту более невозможно было даже надеяться на продолжение той сравнительно незаметной жизни, которую он доселе вел. В глазах всего мира он превратился в слишком уж примечательную фигуру. В различных частях света против этого жестокого флибустьера немедленно снарядили несколько экспедиций, так что вскоре подобное пристальное внимание со стороны общественности вынудило его искать надежное укрытие. Да откровенно говоря, Кейтту и не было теперь никакой необходимости продолжать свою пиратскую карьеру, ибо он находился в зените славы и приобрел немалое богатство.
Посему дальнейшие приключения нашего капитана приобрели характер скорее апокрифический. Достоверно известно, что он благополучно достиг Вест-Индии, ибо его неоднократно видели на Ямайке: один раз в Порт-Ройяле и дважды в Сантьяго-де-ла-Вега. Затем Кейтт исчез, и прошло несколько лет, прежде чем о нем услышали вновь.
Однажды в Бристоле при попытке продать местному купцу несколько драгоценных камней (а в завязанной узелком красной косынке, откуда был извлечен сей товар, их было немало) был арестован некий Николас Дакворти, в свое время служивший канониром на «Счастливой судьбе», именно так назывался пиратский корабль капитана Кейтта.
Впоследствии Дакворти сделал признание, сообщив, что капитан Кейтт после своей величайшей авантюры беспрепятственно покинул Африку и достиг берегов Нового Света, но подле Наветренных островов «Счастливая судьба» налетела на коралловый риф. Тогда капитан немедленно покинул корабль и вместе с самим Дакворти, а также штурманом-португальцем, капитаном брига «Кровавая длань» (корабля сопровождения Кейтта) и неким законченным негодяем по имени Хант (который, не занимая среди пиратов какой-либо определенной должности, тем не менее являлся зачинщиком и соучастником большинства злодеяний капитана) благополучно добрался до ближайшего порта. В конце концов пятеро вышеупомянутых авантюристов оказались на Ямайке, прихватив с собой все драгоценные камни и часть золота, награбленного на злополучном «Солнце Востока».
Однако, когда дело дошло до дележа добычи, обнаружилось, что коллекция самоцветов неполная: рубин раджи загадочным образом исчез. Пираты тут же заподозрили в краже своего капитана, причем они были столь уверены в том, что это именно он совершил сие гнусное деяние, что, не откладывая дела в долгий ящик, немедленно принялись силой выбивать из Кейтта признание.
Однако успехом их предприятие не увенчалось, ибо капитан, так и не сломленный их настойчивостью, вскоре скончался на руках у своих товарищей от полученных повреждений, унеся таким образом тайну местонахождения прославленного рубина — если, конечно, таковая и впрямь была ему известна — с собой в могилу.
Завершил Дакворти свое признание заявлением, что, по его мнению, из всей шайки капитана Кейтта выжили только он сам, штурман-португалец, капитан «Кровавой длани» да Хант, ибо после их бегства со «Счастливой судьбы» она наверняка погибла вместе со всей командой во время шторма.
Ну а поскольку вскорости самого Дакворти повесили, то, коли его предположение было верным, из всей шайки головорезов, которые сумели осуществить, возможно, величайшую из всех когда-либо предпринимавшихся пиратами авантюр, в живых остались лишь трое.
1 Джонатан РаггНикогда не знаешь, какие романтические устремления могут таиться за вполне респектабельной внешностью и скрываться за самым благоразумным поведением.
Повстречавшись с Джонатаном Раггом, высоким, худощавым и нескладным молодым квакером не слишком привлекательной наружности: прямые черные волосы, высокий, вечно нахмуренный лоб, глубоко посаженные маленькие глазки и квадратная челюсть, невозможно было даже на миг заподозрить в этом не по годам серьезном юноше склонность к романтическим приключениям.
Тем не менее, внезапно перенесшись, если мне будет позволено так выразиться, из покоя благоразумной Филадельфии в жаркое очарование ямайского Кингстона, где ночь сверкала подвешенной в опаловом небе полною луною, а теплая струящаяся тьма полнилась загадками тропиков да навеваемыми бризом головокружительными ароматами, он вдруг ощутил такое неистовое желание пережить что-нибудь необычайное, что, подвернись ему подобная возможность, он очертя голову ринулся бы навстречу приключениям, даже не задумываясь о последствиях.
